Воин Огня (СИ) - "Sedrik&. Страница 7

— Непередаваемые ощущения, не правда ли, капитан? — обратился ко мне седоусый воин с внушающим уважение шрамом через всё лицо — ещё одна небольшая помощь от отца. Опытный старший помощник и адъютант, прикомандированный ко мне из ставки Восточного Флота. Эдакий «усатый нянь», своим добрым личиком способный устроить массовое недержание в какой-нибудь деревеньке.

— Нельзя не согласиться, мистер Тандао. Трудно поверить, что эта мощь вышла из-под рук наших инженеров.

— Но тем не менее это так.

— Что же, значит, нам тем более нужно распорядиться им к вящей славе нашей страны. Личному составу занять предписанные места! Подготовиться к отплытию!

— Агрегат на старт! — стоило занять личному составу «предписанные места», рявкнул в приёмник-матюгальник старпом. — Курс юго-юго запад!

— Поднять якорь, малый вперёд! — крейсер не спеша тронулся из бухты. — Машинное, доклад! — вспомнил я о довольно важном пункте под одобряющий кивок старпома.

— Машинное, норма. Давление котла в зелёной зоне, — так, тут проблем нет, хорошо.

— Расчётам подготовить орудия. Средний вперёд. Поворот на 30 градусов вправо по команде, — ожидание. — Поворот, — многотонная стальная туша легко повернула, выходя на расчётный курс.

— Тренировочные мишени прямо по курсу, — минут через десять уведомил наблюдатель.

— Руль лево на борт. Расчёты правого борта, первая готовность, — «первая готовность» в терминологии морского дела народа Огня означала, что снаряды устанавливались в ложа, но пока что не поджигались. Теперь наступал самый сложный момент — расчёт упреждения, основанный на силе ветра, скорости судна, расстоянии до цели и её типе. Сейчас «уровень сложности» самый простой — на море штиль, цель — кусок скалы с мишенью, как и любой уважающий себя кусок скалы вдалеке от мага земли — совершенно неподвижен и монументален. — Упреждение четыре вверх, один вправо, — на каждой катапульте есть специальные ризки, верхние — расстояние, боковые — разница скоростей. Звучит несложно, но чтобы понять, чего и на сколько смещать, порой требуется ломать голову так, что совсем печально становится. — Готовность два! — штатные маги (на крейсере их восемь, плюс капитан) дружно подожгли снаряды. — Залп! — удар по специальным пусковым педалям, и катапульты отправляют свои гостинцы в цель. Так, почему второй пошёл ниже и с задержкой? Это же было интересно и Тандао.

— Вторая катапульта, доклад.

— Не отрегулированы прицельные ризки, и пусковой механизм работает с задержкой и на восемь десятых силы, — это что ещё за напасть?

— Плохо смазали при сборке, придётся разбирать, чистить, перебирать, смазывать заново и собирать обратно. За полдня справимся, капитан, — подсказал более опытный старпом.

— Спасибо, — киваю воину и возвращаюсь к практике — сегодня нужно ещё прогнать силовой агрегат и проверить остальное вооружение. — Полный вперёд…

Через неделю испытаний и выправлений мелких огрехов корабль был признан полностью годным и получил свое имя — «Леопард». Не знаю, почему выбрали именно это, логику адмиралтейства зелёному капитану не понять, хотя, как утверждает Тандао, эту логику не понять и адмиралу. С учётом того, что он входил в свиту отца, думаю, он знает, о чём говорит.

Как бы то ни было, с получением официального имени мы получили и первое направление. К моему огромному счастью, это была не «Морская Блокада», ласково называемая во Флоте «каруселькой» (и приносящая столько же реального опыта, сколько и катание на сём девайсе в парке развлечений), а вполне себе кошерное патрулирование потенциально опасных вод в зоне соприкосновения территориальных вод условно оккупированных регионов Царства Земли и Северного Племени Воды. Казалось бы, что могут сделать «земляне» на деревянных лоханках против полноценного бронированного крейсера? Про «каноэ» водников вообще молчу. Так что куда больше я опасался встречи с пиратами, что вполне могли раздобыть списанные военные суда Народа Огня и вдвоём-троём устроить «весёлую жизнь» даже крейсеру, во всяком случае, так учили в навигационной школе. Ну что же, кое в чём уважаемые наставники заблуждались, оказалось, «аборигены» тоже могли неприятно удивить.

Как говорится, в тот вечер ничего не предвещало беды. Судно спокойно встало на рейд километрах в десяти от берега — ходить здесь ночью было можно, но при условии, что есть знающий эти воды лоцман, иначе можно было и на мель сесть, и на рифы напороться. Поскольку среди нас таких товарищей не было, с заходом солнца мы бросали якорь. Проверив часовых, коим выпало сомнительное удовольствие дежурить этой ночью, я отправился в свою каюту — почитать пару умных книжек по магии огня да спать. Тем неприятнее было моё пробуждение от ощущения, что кто-то подкрадывается к кровати — талант спать весьма чутко во мне развил всё тот же Пиандао. И сегодня благодаря ему я остался в живых.

Проснувшись, я не стал подавать признаки пробуждения, скорее наоборот — расслабился ещё больше и невзначай нащупал верный кинжал под подушкой. Шаги приблизились, сейчас! Резко сгибаюсь, садясь на кровати, а левая рука с ножом, продолжая движение тела, наносит быстрый режущий удар… аккурат по горлу уже начавшего склоняться надо мной неизвестного с тускло блестящим в лунном свете кортиком в руках. Враг ещё не понял, что уже мёртв, а я уже орал во всё горло.

— Тревога! Враг на борту! — и вбиваю тревожный ревун — очень полезное изобретение, заставляющее и мёртвого подскочить, после чего хватаю меч и в одних трусах выбегаю на палубу — сейчас точно не до надевания парадной формы и наведения марафета.

На палубе было темно, как в заднице, в которой мы и оказались — света молодой луны явно не хватало, а сигнальные огни какая-то сволочь погасила. Услышав странное жужжание, я отшатнулся, и как раз вовремя — над ухом что-то просвистело, обдав прохладным потоком воздуха и заставив душу уйти в пятки — не успей я отклониться, и это что-то врезалось бы мне точно в переносицу. И есть подозрения, что последняя встречи бы не выдержала. Рвусь вперёд, на всякий случай петляя, как заяц. Где же ты, сволочь? Нашёл! У края борта был ещё один тёмный силуэт, что, размахивая руками и ногами, «кидал камушки» по начавшим выбегать воинам. Зажмуриваю глаза и выдаю в направлении противника всполох огня — в темноте яркая вспышка сильно бьёт по зрению, пока враг пытается проморгаться, я успеваю добежать до него и от души прикладываю плоской стороной клинка по голове — эта тварь мне всё расскажет. Противник падает мешком на палубу, а ко мне несутся ещё двое, судя по мечам в руках и отсутствию мешочков с галькой — обычные воины. Кстати о мешочке — срезаю его с пояса поверженного мага и пинком отправляю в лицо одного из нападающих, пока он рефлекторно закрывается руками, вспарываю ему живот, а на противоходе отрезаю руку его компаньону — кровь, крики и хрипы. Краем глаза вижу движение и дёргаю подрезанного врага на себя. Вовремя — судя по хрусту живого щита, там сбоку ещё один маг-камнеметатель. С той стороны послышался характерный хруст и хрип. Хм, походу, нет больше камнеметателя. Добив и так едва дышащего «пластуна»-диверсанта, я продолжил охоту. В общей сложности, к концу битвы на моём счету было девятнадцать партизан, включая троих одарённых, два из которых были взяты живыми.

— Тандао, доложить о потерях, — первое, что я спросил, когда мы немного пришли в себя и оказали первую помощь раненым. — И скрутите эту падаль, они не должны и пальцем пошевелить.

— Есть, капитан, — отозвался кто-то из воинов.

— Потери… — старпом поморщился, случайно дёрнув повреждённым плечом. — Тридцать два матроса и двое магов. Отделались лёгким испугом.

— Лёгким испугом? — кажется, у меня дёрнулся глаз. — Треть личного состава корабля и четверть всех магов — это «лёгкий испуг»?

— При нападении полусотни диверсантов с поддержкой четырёх магов земли — да, — уверил меня старый моряк. — Вы вовремя подняли тревогу — враг успел зачистить только первую каюту экипажа, остальные полегли в бою. Обычно такие рейды заканчиваются потерей всего экипажа и «пропажей» корабля, но вы устранили почти всех вражеских заклинателей земли и лишили их магической поддержки, капитан. Хорошая работа, — в ответ на речь Тандао я мог только скрипеть зубами. Три десятка людей, моих людей, отправились в страну вечной охоты. И это — целиком и полностью моя ошибка. Не предусмотрел, развернул часовых по стандартной схеме, а не усиленному варианту для вражеской территории, решил пожалеть солдат — что им могло угрожать посреди моря на вооружённом до зубов крейсере? Дожалелся, мать вашу. Пусть я их толком не успел узнать, но такие потери… Наверное, сейчас я и осознал, что тоже смертен и, что самое неприятное, внезапно смертен. Может, ну его нафиг? Поражение в войне не так уж и критично… Я встряхнул головой, выгоняя из неё скользкие мысли. Нет уж, если взялся, то нужно довести дело до конца. Пусть это глупо и следствие бараньей упёртости в сочетании с раздутой гордыней, но… не дождётесь, как говаривал один персонаж!