Декабристы. Перезагрузка. Книга вторая (СИ) - Алексей Янов. Страница 59

В Карабахской провинции русскими войсками командовал генерал-майор князь , по князь Мадатов по происхождению карабахский армянин. В момент нападения его замещал полковник Реут, командир 42-го егерского полка, дислоцировавшегося в районе крепости Шуши. Ермолов потребовал от него всеми силами удерживать Шушу и перевести сюда все семьи влиятельных беков – тем самым предполагалось обеспечить безопасность тех, кто поддерживал российскую сторону, а тех, кто был настроен враждебно, использовать в качестве заложников.

Первый удар 31 июля 1826 года по российской территории нанесла 16-тысячная группировка Эриванского сердара Хусейн Каджара, подкреплённая курдской конницей. Русские войска на границе Грузии, во всём Бобаке и Шираке насчитывали около 3000 человек и 12 орудий – донской казачий полк подполковника Андреева, два батальона Тифлисского пехотного полка и две роты карабинеров. Начальником пограничной линии был командир Тифлисского полка полковник князь Севарсемидзе.

Русские части были вынуждены с боем отступать к Караклису и вскоре оказались окружены. Оборону Караклиса совместно с русскими войсками держали два отряда армянской и татарской борчалинской конницы. Сильные персидские отряды также направились к Балык-чаю, сметая на своём пути разбросанные малочисленные русские посты.

Одновременно Гассан-ага, брат Эриванского сардара, с пятитысячным конным отрядом курдов и карапапахов перешёл на российскую территорию между горой Арагац и турецкой границей, грабя и сжигая на пути к Гумрам армянские селения, захватывая скот и лошадей, истребляя сопротивлявшихся местных жителей-армян. Уничтожив армянское село Малый Караклис, курды приступили к методическим нападениям на обороняющихся в Большом Караклисе.

В середине июля 1826 года сорокатысячная армия Аббас-Мирзы форсировала реку Аракс. Получив известие об этом, полковник Реут приказал отвести все войска, находящиеся в Карабахской провинции, в крепость Шушу. При этом трём ротам 42-го полка под командованием подполковника Назимки и присоединившейся к ним сотне казаков не удалось пробиться к Шуше из Герюсов, где они дислоцировались. Иранцы и восставшие азербайджанцы настигли их, и в ходе упорного боя половина личного состава погибла, после чего остальные по приказу командира сложили оружие.

Гарнизон крепости Шуши составил 1300 человек (6 рот 42-го Егерского полка и казаки из полка Молчанова). Казаки за несколько дней до полной блокады крепости согнали за её стены семейства всей местной мусульманской знати в качестве заложников. Азербайджанцев обезоружили, а ханов и наиболее почётных беков посадили под стражу. В крепости укрылись также жители армянских сёл Карабаха и азербайджанцы, оставшиеся верными России. С их помощью были восстановлены полуразрушенные укрепления. Полковник Реут для укрепления обороны вооружил 1500 армян, которые вместе с русскими солдатами и казаками находились на передовой линии. В обороне участвовало и некоторое число азербайджанцев, изъявивших свою верность России. Однако крепость не располагала запасами продовольствия и боеприпасов, поэтому для скудного питания солдат пришлось использовать зерно и скот армянских крестьян, укрывшихся в крепости.

Тем временем местное мусульманское население в массе своей присоединилось к иранцам, а армяне, не успевшие укрыться в Шуше, бежали в гористые места. Мехти Кули-хан – бывший правитель Карабаха – вновь объявил себя ханом и обещал щедро наградить всех, кто к нему присоединится. Аббас-Мирза, со своей стороны, заявил, что воюет только против русских, а не против местных жителей. В осаде принимали участие иностранные офицеры, находившиеся на службе у Аббас-Мирзы. Для того чтобы разрушить стены крепости, по их указаниям под крепостные башни были подведены мины. По крепости вели непрерывный огонь из двух артиллерийских батарей, однако в ночное время обороняющимся удавалось восстанавливать разрушенные участки. Для внесения раскола среди защитников крепости – русских и армян – Аббас-Мирза приказал согнать под стены крепости несколько сот местных армянских семей и пригрозил казнить их, если крепость не будет сдана, однако и этот план не имел успеха.

Оборона Шуши продолжалась 47 дней и имела большое значение для хода военных действий. Отчаявшись овладеть крепостью, Аббас-Мирза в конце концов, отделил от основных сил 18 000 человек и направил их к Елизаветполю (современная Гянджа), чтобы нанести удар по Тифлису с востока.

Получив сведения, что основные персидские силы скованные осадой Шуши, генерал Ермолов отказался от первоначального плана отвести все силы вглубь Кавказа. К этому времени ему удалось сосредоточить в Тифлисе до 8000 человек. Из них был сформирован отряд под командованием генерал-майора князя В. Г. Мадатова (4300 чел.), который повёл наступление на Елизаветполь, чтобы остановить продвижение персидских сил к Тифлису и снять осаду с Шуши.

Тем временем в Бомбакской провинции русские части, отражавшие налёты курдской конницы на Большой Караклис, 9 августа начали отход на север и к 12 августа сосредоточились в лагере при Джалал-Оглы. Курдские отряды тем временем широкой лавиной растеклись по ближайшей местности, уничтожая селения и вырезая армянское население.

Ситуация начала выправляться, когда на Кавказский театр боевых действий в ОКК Ермолова начали массово пребывать пленные роялисты, изъявивших желание службой и кровью искупить свое недавнее участие в Гражданской войне.

Неутихающие Кавказские войны, как мне мыслилось, будут на ближайшие годы самым подходящим местом для взрывоопасных армейских элементов, которых стоит держать подальше от центра, на периферии. Там такие кадры, с одной стороны, не смогут нанести особого вреда молодой республики, с другой - хорошо ей послужат, отодвигая госграницу от северокавказских горцев, а самое главное, сохраняя за Россией Азербайджан и Бакинскую нефть - стратегического сырья будущего!

К тому же, ОКК всегда оценивался военными специалистами как самое боеспособное соединение русской армии. Он отличался не столько географической обособленностью и особенностями организации и комплектования, сколько специфическими условиями своей боевой службы.

В полках ОКК царил совсем иной дух, не такой, как в прочих частях царской армии, где регламентация самых разных сторон военной жизни стала самоцелью. Его принес с собой генерал А.П. Ермолов, человек независимых взглядов, решительный и талантливый военачальник, имевший необыкновенное влияние на войска. Он был первым, кто в официальных приказах называл солдат «товарищами по службе».

Современников в частях ОКК всегда поражала простота в общении начальников с подчиненными. Это было типично для Кавказа, но противоречило тогдашним принципам царской армии. Командиров ермоловской школы интересовало только то, что реально поднимало уровень боеспособности и моральный дух войск, а не их соответствие букве устава. «Ермоловские» традиции поддерживались командирами, служившими под началом этого полководца.

15 сентября 1826 года произошла Шамхорская битва. Русский отряд под командованием В. Г. Мадатова разгромил 18-тысячный авангард иранской армии, направлявшийся к Тифлису. 17 сентября отряд Мадатова освободил Елизаветполь. Аббас-Мирза был вынужден снять осаду с Шуши и двинуться навстречу русским войскам.

25 сентября пополненный бывшими роялистами ОКК в сражении под Елизаветполем разгромил 35-тысячную персидскую армию, имея в своём распоряжении всего 13 000 солдат и 24 орудия. Кризис миновал, к концу октября иранские войска были отброшены за Аракс.

***

Также следует отметить, что перед тем как я покинул Москву и отправился назад, в Санкт-Петербург, в первопрестольной произошло одно знаменательное событие.

В полночь 12 сентября 1826 года в Бутырском тюремном замке к сооруженным у крепостного вала виселицы и эшафоту, при полном отсутствии посторонних зрителей, из Бутырки вывели три десятка человек в тюремных рубищах. У всех руки были связаны кожаными ремнями, во рты были вставлены кляпы, на ногах гремели кандалы. Возглавлял это шествие последний русский самодержец, далеко не всеми признанный в своем недолгом правлении – Константин Павлович Романов, захваченный кавалеристами Южного общества под Полтавой. Что поделать, видать, несчастливое это место для шведских царей и их далеких потомков.