Поразительное на каждом шагу. Алые сердца. По тонкому льду - Хуа Тун. Страница 13

Четвертый принц слегка усмехнулся и промолчал.

Я склонила голову набок, припоминая тот день, и вдруг, не выдержав, с хохотом рухнула на стол.

– Его Величество же не смогут ввести в заблуждение? – смеясь, спросила я принца. – Много лет назад люди говорили, что мне нравится десятый принц, теперь же уверены, что я влюблена в тринадцатого.

– Я всегда сомневался в том, что тебе может нравиться десятый брат, – покачал он головой. – Но недоумевал, поняв, что ты равнодушна к тринадцатому брату.

Я подмигнула ему и насмешливо произнесла:

– Родной брат всегда лучше всех.

Едва произнеся эти слова, я осознала, что моя фраза прозвучала не совсем корректно. Четвертый принц покосился на меня и ничего не ответил.

Опустившись грудью на стол, я ненадолго задумалась, после чего тихо спросила:

– Той фразой Его Величество хотел сказать, чтобы я следовала своим желаниям или же нет?

– Жоси, царственный отец, без сомнений, горячо любит тебя, – с улыбкой ответил принц. – Судя по тому, как ты описала его тон и выражение лица, отец колеблется, не может принять решение, как с тобой поступить, и он готов считаться с твоими желаниями.

Я опустила голову к поверхности стола, пряча лицо под сложенными руками, и глухо спросила:

– Тогда в будущем Его Величество даст свое согласие?

Он долго молчал. Когда я начала недоумевать, раздался его насмешливый голос:

– Все-таки ты умеешь краснеть.

– Ничего я не краснею! – отозвалась я.

– Нет? – улыбнулся четвертый принц. – Тогда почему у тебя красные уши?

Мое лицо краснело все сильнее, поэтому я продолжала молча лежать на столе, не осмеливаясь снова подать голос.

– Когда затихнут отголоски событий, связанных с наследным принцем, я сразу же пойду к царственному отцу и расскажу ему о том, что мы с тобой полюбили друг друга, – улыбаясь, проговорил он. – Когда отец спросит тебя, ты также должна будешь обо всем ему поведать. Учитывая, как отец относится к нам, он наверняка удовлетворит нашу просьбу.

Пока я молча лежала на столе, погруженная в раздумья, рука четвертого принца легонько опустилась мне на макушку.

– Тебе не нужно думать и переживать обо всем этом, – мягко произнес он. – Я уже обо всем подумал. Твой брак станет хлопотным делом, но я не борюсь за трон и не гонюсь за выгодой для себя, а если я не буду иметь к борьбе за престол никакого отношения, то царственный отец, всегда относившийся к своим детям с добротой, станет любить меня еще больше. Кроме того, он болеет душой за тебя. Уверен, он окажет нам всяческое содействие. Если тебе нечем заняться, подумай о чем-нибудь интересном.

– О чем, например? – озадаченно поинтересовалась я.

– Например, о том, что ты будешь петь на моем следующем дне рождения, – с улыбкой ответил он. – Или о том, какой танец станцуешь для меня, когда мы в будущем поедем за Великую стену.

Я засмеялась.

– Раз господин велел, разве может недостойная не повиноваться?

Внезапно в ворота дважды постучали, и я испуганно вскочила со стула.

– И чего ты такая несдержанная? – вздохнул четвертый принц. – Разве это нечто из ряда вон выходящее, что нужно так пугаться? Я ведь посещаю тебя не впервые.

Повысив голос, я спросила:

– Кто там?

– Ваш покорный слуга Фан Хэ.

Я торопливо захлопнула окно, а когда вышла из комнаты, закрыла и дверь. Отперев ворота, я заслонила собой проем и спросила, понизив голос:

– В чем дело?

Поприветствовав меня, Фан Хэ передал мне лекарство и ответил, также стараясь говорить тише:

– Меня послал четырнадцатый господин. Внутри ясно написано, как следует его принимать.

Почувствовав облегчение, я с улыбкой забрала у него лекарство. Попрощавшись, Фан Хэ тут же развернулся и ушел. Со снадобьем в руке я заперла ворота и вернулась в комнату, где положила его на стол, а затем снова распахнула окно.

Четвертый принц бросил на лежащее на столе лекарство равнодушный взгляд.

– Это прислал тебе четырнадцатый брат?

Поскольку моя совесть была чиста, я честно ответила:

– Угу.

Ничего не сказав, он встал из-за стола.

– Тебе пора? – спросила я.

Четвертый принц кивнул, а затем произнес:

– С того дня, как наследный принц попросил твоей руки, ты была сама не своя. Только недавно тебе стало спокойнее, но царственный отец одной лишь фразой вновь вывел тебя из равновесия. Боюсь, в будущем трудностей будет не меньше. Так ты собираешься им противостоять? Чем сильнее внутренний страх, тем большее внешнее спокойствие следует проявлять. Другие люди, не в силах увидеть суть, не осмелятся действовать. Есть ли здравое зерно в том, чтобы изнывать от беспокойства и тем самым выдавать себя с головой?

Закусив губу, я кивнула:

– Запомню.

– Мне пора, – сказал принц.

– Хорошо, – отозвалась я с легкой улыбкой.

Он быстро схватил со стола один из исписанных мной листов. Опомнившись, я взмахнула рукой, собираясь отнять его, но тот уже оказался у принца в рукаве.

– Оставлю у себя это свидетельство. Посмотрим в будущем, продвинешься ли ты в каллиграфии.

С этими словами четвертый принц вышел на улицу. Я стояла у окна и наблюдала, как он, подойдя к воротам, протянул руку, чтобы открыть створку, затем обернулся, бросил на меня короткий взгляд и ушел, прикрыв за собой ворота.

Я довольно долго стояла у окна, а потом медленно опустилась на стул. Мне вдруг показалось, что комната стала необычно тихой и пустой.

Глава 3

Непринужденные беседы с родственной душой за чашей вина

Погода становилась все жарче, и император Канси переехал в резиденцию парка Чанчунь с гораздо более живописными видами. Измученные летней жарой, все были крайне раздражены, я же, напротив, ощущала полный покой, разговаривала с людьми улыбаясь и была предельно внимательна, прислуживая Его Величеству. Хотя где-то в глубине моей души еще жил смутный страх, я в то же время была совершенно спокойна.

Синяк на боку полностью зажил даже раньше, чем я успела выпить все лекарство, что дал мне четвертый принц. Увидев вдалеке четырнадцатого принца, я тут же поспешила за ним. В последнее время они с десятым как бы невзначай старались не сталкиваться со мной. Мне было понятно, почему это делал десятый принц, но четырнадцатый? Если все из-за браслета, то ему совсем не обязательно избегать меня.

Поприветствовав принца, я поблагодарила его за присланное лекарство. Тот только улыбнулся, а затем сказал:

– Десятый брат с десятой госпожой такие забавные. Они вдруг перестали, как раньше, после нескольких фраз сразу ссориться и теперь при встрече всегда ведут себя один вежливее другого. Сейчас они совсем не похожи на тех, кто уже давно состоит в браке, а скорее напоминают нежных и стыдливых молодоженов.

Услышав его слова, я радостно захлопала в ладоши. Выходит, даже такие грубые и резкие люди, как десятый принц, однажды могут измениться и стать мягкими, ласковыми.

Мы с четырнадцатым принцем вместе смеялись, радуясь этому событию, но вдруг оба затихли.

– Я виноват перед тобой, – произнес он после долгого молчания. – Вечером другого дня я принес браслет в резиденцию восьмого брата.

Я слушала его, ничего не говоря. Четырнадцатый принц с тихим вздохом опустил голову и продолжил:

– Он тогда был в своем кабинете. С улыбкой взял браслет и тут же, схватив со стола каменную тушечницу, разбил его вдребезги.

Я по-прежнему молчала, кусая губы.

– Тогда восьмой брат, по-прежнему улыбаясь, сказал: «В конечном счете она решила быть со стариной четвертым», – после некоторой паузы добавил он.

Я испуганно вскинула глаза на принца и наткнулась на его испытующий взгляд.

– Это правда? – спросил он.

Я с усилием взяла себя в руки и в свою очередь спросила:

– А ты не поинтересовался у восьмого принца, с чего он так решил?