Князь/Грязь (СИ) - "Грильяж". Страница 10

В-третьих, я без понятия, как развивать этот дар.

Мои знания не получили роста. Я только и знал, как провести медитацию для хорошего и качественного сна.

Но вот самостоятельно культивировать? Что-то я сильно побаиваюсь кого-то или что-то оживить.

Так, ладно, оживить ещё не так страшно. А вдруг убью?

Я думал именно так, пока не вспомнил один из фактов. Без активации Спутника магию можно применить только при стрессе. Сам Спутник можно контролировать, но дар для стабильности требует развития. А контролируемым становится только на Планете.

Если полезный дар, как невидимость (стихии света) или телекинез (стихии пространства) были в передачах по телевизору и их описывали как признак аристократа, то вот про «негров» подобного не было.

Обычно же дары были проще: пробуждение огня, молнии, воды, воздуха и прочих материальных стихий. Это означало повышенную склонность и усиление определённого вида магии.

Так же это гарантировало, что именно эта стихия пробудится первой. кроме того дар давал такой плюс, как большая простота активации, что бы это ни значило.

Для меня же это было приговором. Вторую стихию можно пробудить, если довести первую до уровня Планеты.

Вообще не смешно.

Но прокручивая, что мне удалось узнать из зубрёжки Алёшеньки, я понял ключевой момент: магия не требует применения для своего развития.

Только вот способа как это делать я не имел. Да и уверенности в данном постулате не было.

Я знал эту условную медитацию. Знал в теории, что нужно взять под контроль какие-то восемь точек, образующих куб и совпадающих со сферой, которая и будет позволять активировать элементарную магию.

Пётр Петрович и Алёшенька не всегда брали меня с собой на свои уроки, так что момент с тем, как очутиться и нащупать те самые точки и спутники, мне был неизвестен.

Или я всё усложняю и достаточно одной медитации?

В общем, походя по кругу этих размышлений до какого-то момента, я начал спокойно «медитировать». Что бы это ни давало.

Однако спокойствие закончилось в момент, когда я попал в младшую возрастную группу этого заведенья. Кроме деления по возрасту, так же было и деление по половой принадлежности.

Хотя проблемой никто моего возраста для меня не стал. Я просто не общался с ними, вот и всё.

А вот близнецам-пятилеткам, брату и сестре, на которых я оказался очень похож внешне, я приглянулся на роль «младшего брата».

И воспитателей не смущало, что пятилетние дети «играют» с почти двухлетними.

Произвол и дискриминация!

– Вы мне мешаете, – дежурно произнёс я, когда эта парочка белокурых злодеев подрулила ко мне.

– Кир, пошли играть! Мы нашли муравейник! – заявил мальчик по имени Стас.

– А у меня есть стёклышко. Я видела, что старшие так устраивали «луч смерти»! – заявила «добрая» девочка Ася.

– Я хочу спать! – громко заявил я, но был взят под обе ручки и отведён «играть».

Ненавижу детей.

Да и воспитателей, пожалуй.

И я однозначно начал понимать нелюдимость некромантов.

– Я не хочу жечь муравьёв! – решил я перейти к нытью. А вдруг главное детское оружие (слёзы) сработает и на детях?

– Кир, хватит реветь! Будь мужиком! – заявила Ася.

– Да, если не мы их, то кто? Я хочу стать чудотворцем! Побеждать магией света огромных чудищ! – восторженно произнёс Стас.

– Муравьи – ценная часть природы, что помогает мусору перерабатываться, – проговорил я и упёрся пятками. Уж в это дело они меня не запрягут. – Они не монстры!

– Но мне нужна тренировка. Я слышал, что магию можно пробудить, если убить монстра. А вдруг среди муравьёв есть такой? – спросил близнец.

– Нет, я точно знаю, что для этого требуется медитация, а не убийство невинных созданий, – сказал я.

– Меди- что? – переспросила Ася.

– Медиция, ты что глухая? – ошибся Стас. – И как её получить?

– Так, для начала, вы умеете считать? – спросил я, нащупав шанс на свободу или хотя бы спокойствие.

Но близнецы помотали головой.

«*Цензура*, мне придётся учить их счёту. Ну, хотя бы это не прогулки в поисках муравьёв, или как в прошлые разы тараканов, жуков и бабочек», – подумал я.

Я так думал, но в итоге учить счёту пришлось именно на высушенных кузнечиках.

– Ася, давай считать на яблоках! – предложил я.

– А у тебя они есть? – спросила девочка.

– Нет. Тогда на пальцах. У нас у всех они есть.

– Нет! Я хочу на том, что мне нравится, – заявил белокурый ангелок и встряхнул пластиковый пакет с трофеями.

– Ла-а-а-а-дно, – протянул я, брезгливо протягивая руку к «счётным палочкам». Я уже упоминал, что ненавижу детей, пока я сам ребёнок?

Так начались долгие дни, пока до меня не дошло, что я учил детей арифметике, а не простому численному счёту.

Целых десять дней я потратил на неверный путь.

Куриные мозги в детском теле.

Вот почему у меня нет памяти о прошлой жизни, но есть осознание того, что она была?

Точно, не я тупой, это перерождение виновато… хотя нет, однозначно я сглупил.

Урок арифметики и мне лишним не будет.

Спустя месяц.

– Один, два… пятьсот! – досчитали близнецы почти синхронно.

– А теперь на раз, делайте вдох, на два – выдох, – начал я, но в этот момент к нам подошло трое взрослых. – Шухер! Директриса!

– Пошли искать жуков! – не растерялась девочка.

– Так похолодало, они спрятались, – поддержал разговор Стас.

– Сорвалось… – пробормотал я, хотя ожидал первого успешного погружения в медитацию в дневное время, а не перед сном. Хотя по факту «медитацией» я называл успешное засыпание.

К нам подошла молодая немного полноватая дама по имени Алла Игнатьевна Павлова, что принимала меня в это заведение. А следом за ней шли мужчина и женщина со светлыми волосами, которые откровенно заинтересованно смотрели на нашу троицу.

– Ася, Стас, пройдите с нашими гостями. Просто поговорите, – произнесла главная дама детского дома.

– Алла Игнатьевна, нас интересует и вот этот мальчик. Он их брат? – спросила женщина.

– Нет, они с Киром не родственники, даже, если будут утверждать обратное, – начала директриса.

– Да, я круглый сирота, – поддакнул я.

– Грязев, помолчи.

– То учат говорить, то рот затыкают, – проворчал я и решил посмотреть на развитие ситуации.

– Какой смышлёный и ершистый. Я бы хотела забрать всех троих. Кирюша? – повернулась она к мужчине.

Тот явно был не готов к такому развитию, но тут вклинилась Игнатьева:

– Кир Грязев не может быть усыновлён. Его родители не признаны погибшими, а пока только пропали без вести.

– Тогда, под опеку? – с некой надеждой спросила женщина, а за её спиной мужчина, кажется, начал посылать некие сигналы, что он против.

– Нет, под опеку так же, к сожалению, нельзя. Вы проживаете на территории другой земли, а по законам Воронежской Губернии вывозить уроженцев нельзя.

– Жаль, но с близнецами подобной проблемы нет?

– Нет.

Вот так я потерял своих первых учеников, но получил свободу.

Но ненадолго.

По какой-то причине обо мне пополз слух, что общение со мной помогает обрести семью. Сто процентов постарались близнецы, но доказательств у меня не было.

А вот навязчивые «друзья» появились в избытке. И ладно бы мелочь дошкольного возраста, но временами вокруг меня бывали даже выпускники. Благо от всех удалось отбиться тем, что со Стасом и Асей мы учили счёт, вот их и забрали, как умненьких.

Буду честным, чисто логически их взяли, как похожих внешне на приёмных родителей. Не больше, не меньше.

Но это не объясняло того, что детей из «Воронежской Обители имени Игната Павлова» начали разбирать по пять-шесть человек в неделю.

А привозили сюда новеньких по такому же количеству в месяц.

Конечно, когда не было чрезвычайных ситуаций, трагедий и катастроф. Тогда детский дом пополнялся намного сильней.

Ну, скучать или спокойно медитировать мне не приходилось, пока к шести годам не наступило затишье. Носителей байки про мою «волшебность» не осталось, остальная детвора так же была не особо общительной.