Сергиевград, призыв, кровь, хлябь и смыв (СИ) - "Грильяж". Страница 45
— Всё-таки ты братик-зайчик. Но прежним ты был красивее, — строго сказала трёх- или уже четырёхлетняя девочка.
— Всем не угодишь, не отрывай меня. Я дождевой червячок, мне солнечные лучи вредны, — проворчал я, ныряя под гущу кубиков. Эх, вместо них бы золотых монет. Но там и клюв, то есть нос, сломать можно. А тут нет.
— Хорошо, тогда я тоже червячок! — радостно заявила девочка в красном. И её стало очень много.
В итоге вместо моря кубиков и нескольких людей я был в окружении извивающихся и почему-то шипящих лизонек. Странные червячки.
Хе-хе, я-то тонул, но видел, как и поросёночек с яблоками тоже оказался унесён стихией. А нечего ухмыляться, милочка-Людмилочка!
Так, а теперь плавно к окошку…
— Ть-фу! Стоять! Червячку на улицу нельзя, там холодно! — выплюнув яблоко, заявила старшая из присутствующих здесь дочерей Аиста.
— Правда. Нельзя! — вторил ей хор лизонек.
Я от этого ора немного дезориентировался, потерял равновесие и споткнулся. Точно мне подножку поставила! Вот только кто? Эта в красном? Эта? Или вот эта?
У, злодейки! Какие злые и безнаказанные дети.
Ну, не буду же я ловить их и шлёпать по попе, чтобы потом меня Альмахан телекинезом прихлопнул. Хотя с чего бы это? Не я сюда рвался. Но пока особо и не за что, сам виноват, меня победил дошколёнок.
— Свободу попугаям, то есть мальчикам! — крикнул я. — Я объявляю забастовку.
— А что это? — по очереди начался новый гомон.
— Ха-ха, неудачник! Так его, Лизка! Это точно тот, с кем отец замышлял мою помолвку, но он отказался! Ты обещала его замучить, чтобы согласился, а я его потом бросила! — заявила девочка.
Лиза молча подошла, дёрнула её за огромную рыжую косу и вставила яблоко, которое раньше валялось на полу.
Тиран.
Узурпатор власти.
Елизавета Аистовна Красносолнцева!
Глория, Буянов или Золотой Песец, спасите!
Ха-ха, но так и надо с милочкой-Людмилочкой.
— Секунду, если вы обе спелись, чтобы меня сюда притащили, почему ты её заткнула? — спросил я у мелкой.
— Мы так не договаривались, — уверенно заявила Лиза.
— В смысле? — не понял я.
— Мы договорились, что я заставлю доставить сюда некоего Грязева, чтобы эта «мелочь» умоляла о помолвке, а потом вышвырнуть его отсюда. Но тебя я отдавать Милке не хочу, братик-зайчик.
— Тогда освободи, и пусть меня изредка зовут к тебе в гости, — предложил я, вставая на ноги. Хе-хе, три пропуска? Фигушки, Ушаков, давай проездной на месяц!
— Не-а.
— В смысле?
— Ты будешь играть со мной всегда! — радостно заявила оригинальная Лиза и обняла меня за ногу.
А следом меня почти выжили обнимашки остальных.
Ладно, я готов слушать Асю Светову, только бы выжить здесь.
— Прости, но я учусь в академии. Дело не в тебе, дело в учёбе, — выдохнул я, пытаясь понять, повредила ли девочка-геракл мне внутренние органы. Я не змей, а она не в колыбельной, но я почти выдавила, словно я тюбик зубной пасты.
Самочувствие можно было бы проверить по фигурке девочки, но что-то у меня в глазах множится.
— Подожди. Постой в сторонке, мне что-то плохо, — пробормотал я, а в следующий миг на меня зажарило маленькое солнышко целительства. — А-а-а-а-а! Стой, прекрати, я злодей, сейчас растаю! Всё щиплет! Ой-ой-ой! — поняв, что она прекратила, я продолжил танцевать танец «очищенного чудовища» из мультиков. Но в какой-то момент остановился, заметил намечающиеся слёзы. — Всё, спасибо, ты меня исцелила.
Промолчу, что раны так же нанесла мне именно ты, маленькая богатырша.
— Ты, *шмыг*, не умираешь? — тихо спросила она.
— Вроде бы, нет, — признал правду я.
— Тогда играть!
*Цензура*.
Ладно, пойдём по проверенному: ребёнка надо измотать. Вот только у неё магический вечный двигатель…
— Ладно, давай в прятки, чур я вода. Но ты должна остаться одна, иначе будет нечестно. «Поросёнка» можно здесь оставить, нам одним будет весело! — радостно предложил я.
— Какого поросёнка? — не поняла Лизонька.
— Да есть тут один, с яблоком. Пошли, — я взял мелочь за руку и вывел её в коридор.
— Условие: только в доме. Я считаю до ста, а ты пока прячься!
«Быстро вернёшься», — говорил он.
«Сгущёнка и вертолёт», — говорил он.
«Что ты дуешься?» — говорил он.
«На тебе артефакт для медитации, заслужил!» — говорил он.
Но я с Ушаковым по дороге домой в пять утра и не думал вести диалог. Обманщик! Работорговец! Детокрад!
Лиза — шулер. Пока находишь девочку в бандане, бац! уже в косынке.
Мелкая освоила приём перемещения.
Ничего, как-то я сумел её уговорить меня отпустить, когда она вымоталась и потратила почти все луны на те самые перемещения.
Фух…
Я вернулся в общагу, помылся и лёг спать. На медитацию настроя вообще не было, я устал не телом, а разумом.
Ненавижу детей. Теперь уже точно.
Зато артефакт.
Но как же я ненавижу детей…
А на следующее утро наступила зима: неожиданно в феврале кончилась оттепель. Поднялась метель, и занятия отменили.
Вот только меня ожидал сюрприз.
— Нам разрешили тут пожить, пока в университете сессия! — радостно заявила Анастасия Светова, предпочитающая иную форму своего имени, как только я открыл глаза ранним утром в 14−12. — Мне постелили в соседней комнате, а Стас поживёт у новых друзей!
— Во-первых, доброе утро, Ася, — проворчал я. — Во-вторых, тебе не жарко в шубе? В-третьих, пшла вон с кровати! — и сбросил эту нахалку на ковёр, что недавно вытряхивал на снегу, как и другие, по приказу завхоза. Благо у нас тут собачек и коней не выгуливают.
— Какой ты грубый! — произнесла девочка-подросток, а я понадеялся, что обидится. — Но перед этим ты не сможешь устоять!
Она повернулась боком, вытянула свою ногу вперёд.
— Понятно, ты решила пойти по пути принудительного брака, а под шубой ничего нет, — пробубнил я и скатился на другую сторону кровати. — Ничего не вижу, никого не знаю, жениться не хочу. И вообще, тебе шестнадцать, рано ещё о свадьбе думать!
— Поздно. Половина курса помолвлена!
— Вот видишь…
— А вторая свадьбу сыграла!
— Охренеть.
— А я о чём? Так что, я отсюда не уеду, пока ты не согласишься. Я тут узнала, что могу взять академический отпуск в университете и поступить в академию на дополнительные курсы. Ты как раз выйдешь на Планету, Вадим Вадимович, этот милый толстячок, мне всё рассказал! — начала щебетать Светова. — Ну, что скажешь?
— Трепло он, — проворчал я. — А ещё Невадимка!
— Неведимка? Он тоже владеет магией света? — удивилась Ася.
Я же вытянул руку в сторону окна, тыкнул туда указательным пальцем, застыл и выдохнул:
— Смотри!
— Что там? — начала всматриваться Ася. — Да что там такое-то? А, ты куда?
— Ха-ха, а этот приём позабыла. Хорошо, что использую раз в десять лет, — проворчал я, набегу натягивая мантию и ботинки.
Пробегусь до качалки, авось метель не такая уж сильная.
У тактики был большой нюанс. Эта упёртая блондинка уже была в шубе, так что через десять минут после меня она оказалась в том же здании.
Во всём виновата моя красота и красивые глазки? Ну, жаловаться тогда не стану.
Как ни в чём ни бывало я переоделся и отправился тренироваться.
— Ты посмел меня обмануть и бросить! — заявила Ася.
— Ну, так спёрла бы ещё майку или носки, — проворчал я, начиная разминку. Последовала молчаливая пауза. — Так вот почему ты так долго, спёрла-таки.
— Не твоё дело. Тебе всё равно выдадут новую. Это в обители надо было отчитываться за утерю, но даже там это было не страшно. Хорошо, разреши мне тебя постричь, тогда обещаю, что на год со свадьбой отстану.
— Не поймаешь на словах. С помолвкой ты меня хотела продолжить доканывать?
— Хорошо, волосы в обмен на год молчания о помолвке, браке и свадьбе.
— Пять, и мы договорились.
— Два.
— Четыре.
— Два с половиной.