"Аратта". Компиляция. Книги 1-7 (СИ) - Семенова Мария Васильевна. Страница 112

– Царевич спрашивал меня, просил объяснений. Я посоветовал ему молчать, пока ты, святейший, не скажешь своего мудрого слова.

Тулум слушал его, и словно тень сходила его с лица.

– Ты понимаешь, что это такое? – спросил он, когда Хаста закончил. – Это новая надежда для царского рода, от которого, на радость врагам, отвернулась удача. Все эти наводнения будто кара небесная; два погибших царевича, Великая Охота… Ты принес добрые вести, Хаста! Столь великая милость бога к Аюру! Два подряд чудесных спасения – это ли не доказательство? Сегодня же я позабочусь, чтобы твои рассказы стали известны как можно шире! Люди должны знать, что Господь Солнце вновь обратил свой лик к дому Ардвана, они должны надеяться…

В это время мелодичный звон подвешенных к потолку колокольчиков известил хозяина покоев, что кто-то осмелился появиться в запретном коридоре.

– Что еще там такое? – пробормотал Тулум, быстро подходя к стене и отдергивая занавесь, прикрывавшую хитроумное устройство, позволяющее с помощью серебряных зеркал будто воочию наблюдать человека, идущего за стеной. – Младший жрец с новостями. По моему приказу он собирает городские сплетни и слухи. Что-то он рано… И он взволнован так, будто произошло что-то ужасное… Остановись, глупец! – закричал Тулум. – Хаста, открой дверь, немедленно!

Молодой жрец стремглав вбежал в лабораторию, в последний миг увернулся от резко опустившейся над проходом балки и, будто не заметив Хасту, упал ниц перед Тулумом.

– Беда, святейший! Исварха разгневался на нас! Я только что от городских ворот. Утром саарсан накхов поднял мятеж, украл царевну…

– Я уже знаю об этом.

– Но это еще не все! Теперь он захватил наследника престола!

– Что ты сказал?!

– Клянусь, так и есть! Прямо перед своими воротами, на глазах у всех! Войска уже стягиваются к крепости мятежников… Государь велел запрягать боевую колесницу…

Тулум бросил пронизывающий взгляд на Хасту:

– Твой приятель-саарсан, кажется, сильно изменился в дороге!

– Он и впрямь изменился, – ответил Хаста, изумленный всем услышанным, – но скорее осел взлетит на дерево и запоет петухом, чем Ширам причинит зло царевичу Аюру. За время нашего похода он столько раз спасал его, что воистину достоин самой высокой награды.

– Быть может, не получив ее, он рассвирепел?

– Я готов поверить, что он мог обезуметь от ярости, хоть и не видал его таким, – отозвался Хаста. – Я даже готов допустить, что он захватил силой свою заслуженную награду, хотя и это более чем сомнительно. Но Ширам не станет похищать Аюра.

– Но он сделал это! – настаивал молодой жрец.

– Ступай! – Резкий окрик Тулума заставил вестника умолкнуть. – И не говори пока никому о том, что тебе известно.

– Так весь город об этом судачит!

– А ты помолчи. Ступай, найди и приведи ко мне тех, кто своими глазами видел это похищение. Не «слышал», не «люди говорят» – а видел сам.

Сборщик слухов вскочил и бросился выполнять приказ. Оставшись наедине с Хастой, Тулум болезненно поморщился:

– Я что-то пропустил, что-то очень важное… Господь Солнце утаил от меня коварный умысел наших врагов. Похоже, заговор высших арьев, раскрытием которого так гордится мой брат, – лишь обманка. Скорее всего, заговорщики использовали самоуверенного Артанака, чтобы скрыть свой истинный замысел… Только одно во всем этом хорошо, Хаста… Только одно…

– Что, учитель?

– Что здесь ты.

– Я?!

– Да. Послушай, ты должен отправиться к накхам.

Хаста нахмурился:

– Там под их стенами, наверно, все арьи Верхнего города! Это будет непросто.

– И это говорит человек, который, чтобы пробраться в храм, родился от Великой Матери…

– То есть выяснять, кого ищет в столице этот раскрашенный Ашва, мне больше не надо?

– Нет, Хаста. Нужно, чтобы сегодня ты добрался до Ширама. Если и впрямь царевич у него, уговори начать переговоры. Скажи, что я обещаю ему свою полную поддержку. И помни сейчас, хотели бы мы того или нет, накхи – единственная сила, которая может встать за Аюром.

– А если царевича там нет, в чем я уверен не меньше, чем в количестве собственных ног?

– Тогда его нужно искать – и как можно скорее! Не сомневаюсь, что Ширам пожелает помочь тебе в этом. Ибо если все так, как ты предполагаешь, то Аюр – у заговорщиков. Больше ему быть негде… Боюсь, жизнь царевича сейчас в большой опасности. Если он вообще еще жив!

– Но почему…

– Надо спешить! Можешь предпринимать именем храма все, что сочтешь нужным для пользы дела. Ступай, мой мальчик. Вот тебе моя печать. Казначей любого храма выдаст тебе столько золота, сколько понадобится. Любые воины храмовой стражи – в твоем распоряжении. Но главное, что у тебя есть, – это голова. Воспользуйся ею как можно лучше.

Глава 12. Побег

Аюна стояла посреди сада у дарящего свежесть фонтана в виде огромной двенадцатиглавой змеи, оторопело глядя по сторонам. Сейчас наконец она осталась наедине с собой и судорожно пыталась осмыслить то, что с ней случилось. Кажется, она наговорила лишку… Не стоило злить и без того свирепого зверя. Как бы саарсан не сделал чего-нибудь с Аорангом! Но ничего. Наверняка отец скоро будет здесь. Он не потерпит, чтобы какой-то грязный накх злоумышлял против его дочери.

Она попыталась представить себе картину расправы над Ширамом, но получилось плохо. Уж точно ее недавний суженый не рухнет на колени, вымаливая пощаду. А значит, начнется бойня. И уж кто там останется жив, одному Исвархе ведомо.

«Что же я наделала! – крутилось в голове Аюны. – А что, если, поняв, что гибель неизбежна, Ширам решит прикончить меня? Что ему убить человека? Он четырех стражников зарезал, никто даже охнуть не успел!» Царевне вдруг привиделось, как хмурый молчаливый Ширам подходит к ней, хватает за волосы, запрокидывает ей голову и одним движением перерезает горло. Она почувствовала, как живот ее скрутило жестоким спазмом. Что же делать? Надо что-то срочно предпринять! Надо бежать отсюда!

Она огляделась. Ей показалось, что двенадцать змеиных голов глядят на нее, насмешливо спрашивая: «Куда? Как?»

«Для начала нужно спрятаться», – подумалось Аюне.

Быть может, если выиграть немного времени, все разрешится само собой. В крепостях накхов, как говорят, полно укромных мест и закоулков. Они ведь любят нападать из засады. Надо отыскать убежище.

Аюна направилась по выложенной камнем дорожке вдоль сада, по которой недавно ушел саарсан. Двери в сад остались приоткрыты, стражи видно не было. Эта крепость вообще мало походила на Лазурный дворец – ни роскоши, ни вездесущих дворцовых слуг и рабов.

Она покинула сад и вошла под арку в скупо освещенный сводчатый коридор. Неподалеку виднелись широкие каменные ступени, ведущие в какой-то зал. Из-за распахнутой двери доносилось негромкое скорбное пение. Аюна встревожилась, силясь понять, что там происходит. О чем бы ни пели неведомые люди, они пели на древнем языке накхов. Прислушавшись, царевна услышала повторяющееся имя саардаса Мармара. Должно быть, это обряд над телом, сообразила девушка.

Она еще не решила, что делать с этим знанием, – в этот миг надрывно, выворачивая душу, взвыла труба. Из залы на лестницу повалила толпа воинов в черном, на бегу выхватывающих оружие. Они промчались мимо ошеломленной Аюны, не обращая на нее никакого внимания. Царевна прижалась к стене, чтобы в полумраке ее не сбили с ног. Наконец последний воин исчез за углом. Выждав еще немного, Аюна поднялась наверх по ступеням и осторожно заглянула внутрь.

Сквозь узкие бойницы в залу пробивался неяркий предзакатный свет. Он освещал каменный помост, на котором лежал мертвый Мармар. Вокруг него было разложено оружие, принадлежавшее воину при жизни. В изголовье лежали ячменная лепешка и винный бурдюк.

Аюна с невольным сожалением смотрела на молодого воина. В отличие от прочих накхов, Мармар не был ей неприятен. Она вспомнила, как совсем недавно явно смущающийся близостью царевны Мармар сопровождал ее в главный храм Солнца, как поглядывал на нее с плохо скрытым восхищением. Ей вдруг отчего-то захотелось разрыдаться и попросить у саардаса прощения. «Но ведь это не я виновата, а Ширам!» – промелькнула услужливая мысль. Аюна с ненавистью процедила имя бывшего жениха, обещая припомнить ему и эту смерть.