Северная Ведьма (СИ) - Иванова Анастасия. Страница 17

Климов выполз из вагона и поехал на квартиру Грачева.

Подходя к дому, он заметил отъезжающую машину скорой помощи. У подъезда, где жил Грачев, стоял серый уазик патрульно-постовой службы полиции. «Какая-то движуха», – отметил про себя Климов и прошел в подъезд. На этаже, где располагалась квартира Ивана, стоял полицейский, пожилая женщина в заношенном халате с вылинявшими цветами, чудовищного размера шерстяных носках, выпирающих буграми из резиновых тапок, похожих на садовые калоши, и мужик с взлохмаченными волосами, испитым лицом, в грязной белой майке и драных на коленях трениках, явно алкаш. Дверь в квартиру Грачева была открыта.

– Все прочитали? – осведомлялся поочередно у женщины и мужика полицейский. – Тогда подпишите вот здесь и здесь. Если понадобятся ваши показания, вас вызовет следователь. Всего доброго.

– И как это могло случиться? – закудахтала, глядя на алкаша, всплескивая руками, женщина. – Такой здоровый ведь был мужик, ай-яй-яй…

– И, Петровна, все под Богом ходим, – философски пробасил прокуренным голосом алкаш. – Сегодня он, завтра мы…

– Не говори, Леш, не говори, – завздыхала женщина и оба стали спускаться навстречу Климову по ступенькам вниз.

Климов посторонился и тихо, чтобы не услышал полицейский, спросил, тронув женщину за рукав халата:

– Извините, а что здесь происходит? Я к Ивану Грачеву, друг его…

– Ой, милок, ты не знаешь, что ли? – зашептала она. – Умер он, ночью еще. Или утром, не знаю. В морг увезли уже. Сейчас квартиру опечатывают.

– Как умер? – опешил Климов.

– Да вот так, – вздохнула женщина. – Говорят, сердце.

– Да не мог он ночью умереть, – пробормотал Климов, ероша волосы руками. – Вы уверены?

– Я еще с ума не сошла, – строго сказала женщина, измерив его взглядом. – Понятой была, все видела. Мертвее не бывает.

Климов растерялся.

– Как это случилось? – сдавленно спросил он.

– Не знаю. А у меня было так, – быстро-быстро забормотала женщина. – Утром в ванную захожу – батюшки! Все залито, с потолка течет, стены в потеках, на полу вода стоит и через порог в квартиру льется. Я к Ивану побежала, стучу – не открывает. Я Петровича вон позвала – да, Петрович? – говорю, стукни громче, может, спит, не слышит. Бесполезно. Стучали-стучали, нет ответа. Аварийку вызвали, воду перекрыли. Я на сотовый Ивану звоню. Через дверь слышно, как трубка пиликает, и телевизор говорит, а Иван не отзывается. Петрович говорит: «Что-то здесь нечисто. Давай полицию вызывать». Приехал наряд, дверь вскрыли, в квартиру зашли – вот он, Ванюша наш, в коридоре в плавках лежит, рядом полотенце. Холодный уже. Видно, хотел ванну принять, да не успел.

– Спасибо, – растерянно пробормотал Климов.

Женщина махнула рукой и вместе с алкашом прошла дальше.

Климов, опершись на стену, смотрел как в замедленной киносъемке, на полицейского, который вышел из квартиры, опечатал дверь и запер ее на ключ. «Нет, не может быть! Я же не сумасшедший!»– с отчаянием подумал он и ринулся навстречу охраннику правопорядка.

– Скажите, здесь действительно живет…, жил Иван Грачев? – дрожащим голосом спросил Климов, хватая полицейского за рукав.

Тот остановился и внимательно посмотрел на Климова.

– Здесь, все верно. А вы его родственник?

– Нет, я его… приятель, не очень близкий, правда,– запинаясь, начал объяснять Климов. – Понимаете, сегодня утром… – и тут он понял, что полицейский скорее всего примет его за сумасшедшего. В голове лихорадочно закрутились варианты продолжения разговора. Полицейский ждал, продолжая внимательно оглядывать Климова.

– А он правда умер сегодня утром? – Климов, понимая, что выглядит идиотом, ничего лучше с ходу придумать не смог.

– Правда, правда, – кивнул тот. – Я понимаю, для вас это неожиданно. Вы успокойтесь, поезжайте домой, отдохните. Ему-то уже все равно.

Затем аккуратно, но настойчиво заставил Климова посторониться и пошел к выходу из подъезда.

Климов остался стоять на лестничной клетке, тупо глядя в проем этажа между двумя лестничными блоками. «Все равно этого не может быть!» – со злобой и страхом подумал он и решился. – «Еду обратно в Ковалевку, там все выяснится!». И он побежал вниз, перемахивая длинными ногами три ступеньки сразу. На улице усиливалась метель, снег слепил Климова, набивался в нос и полуоткрытый рот, но он не сбавлял шага и бежал вдоль дороги, поминутно оглядываясь и вытягивая в сторону руку, чтобы поймать такси. Наконец машина остановилась. Климов упал на заднее сиденье и, отдуваясь, прохрипел:

– На вокзал!

Водитель кивнул и машина тронулась. Через некоторое время Климов заметил, что автомобиль кружит по улицам, не приближаясь к вокзалу.

– Эй, ты шутки со мной шутишь, что ли? – прикрикнул он. – На вокзал давай!

– Зачем тебе на вокзал?– спросил водитель. Голос у него был слишком высокий для мужчины, а для женщины – странно низкий.

– Не твое дело, – огрызнулся Климов. – Я не за это тебе плачу.

– В Ковалевку собрался? – усмехнулся водитель, не оборачиваясь.

Климову стало нехорошо.

– А ты-то откуда знаешь? – осторожно спросил он.

– Как не знать, – снова усмехнулся водитель, нажал на газ, отчего автомобиль взревел и понесся вперед, быстро набирая скорость. – Сама оттуда. Довезу безо всяких электричек.

Она обернулась.На Климова смотрели глаза без зрачков, светящиеся мертвым болотным зеленоватым светом, на красивом бескровном женском лице в обрамлении иссиня-черных волос. Ведьма. Она помолчала немного, потом ее губы страдальчески искривились, нижняя челюсть отвалилась вниз, отчего рот стал огромной черной дырой, а голос из контральто стал скатываться в мужской бас:

– За ним! ЗА НИМ!!

Климова обдало холодом из ее рта. Он стал судорожно дергать ручку открывания двери. Дверь была заблокирована. Машина неслась по дороге с чудовищной скоростью, чудом уворачиваясь от встречных автомобилей. Климов увидел кнопку снятия блока с двери, нажал на нее, с отчаянием рванул на себя ручку и выпал из машины в грязный снег на обочине, долго катился, стараясь уцепиться разбитыми в кровь ладонями за снег, наконец остановился и начал отползать прочь. Не замечая метели, превращавшейся в настоящий зимний буран, он побежал, сам не зная куда, не разбирая дороги. Сначала Климов бежал вдоль проезжей части, потом подумал, что Ведьма из машины может заметить его, и свернул в какую-то подворотню. Долго бежал по дворам, между домами, пересекал какие-то автомобильные дороги, несколько раз запинался и падал, вставал и снова бежал, и так до тех пор, пока совсем не выбился из сил и не упал в снег лицом. Колючий холод забился за шиворот, в уши и немного отрезвил беглеца. Климов поднял голову и увидел, что совсем стемнело, местность вокруг была незнакома. Около него стояла девочка лет шести с маленькой дворняжкой на поводке. Собачка, тряся тощим задом, гадила почти на руку Климову, а девочка с интересом рассматривала странного человека.

– Дядя, ты пьяный? – заботливо осведомилась она.

– Нет, девочка, – хрипло ответил Климов, утирая лицо израненными руками. – Я, наверное, просто очень тяжело заболел.

– Ага, папа тоже так говорил, когда напивался, – серьезно сказала девочка. – Только он с нами больше не живет. А меня Галя зовут.

– Дядя Андрей, – устало представился Климов. – Галя, скажи, далеко отсюда гостиница «Металлург»?

– Нет, – удивленно ответила девочка и вытянула руку вправо. – Вон она, через дорогу.

– Я пойду, – поднимаясь на трясущиеся ноги, сказал Климов и обернулся. Вдалеке между домами, чуть покачиваясь из стороны в сторону, маячил белесый женский силуэт. Климова обдало жаром, а затем по телу прошла ледяная волна. Несмотря на усталость, он снова побежал, прихрамывая и спотыкаясь. Сразу обнаружилась сильная боль при опоре на левую ногу, но страх увидеть за спиной Ведьму был намного сильнее, и Климов бежал. Удивленный портье на ресепшн выдал ему ключ. Климов поднялся в номер и заперся на все задвижки и цепочки. Какое-то время он без толку метался по комнате, как вдруг его взгляд упал на темный прямоугольник окна: с внешней стороны окна на него смотрело дьявольское лицо с отвалившейся нижней челюстью. Климов быстро задернул шторы, забрался в шкаф и непослушными от страха пальцами набрал номер Толстого.