Лисьими тропами (СИ) - Ви Мари. Страница 8

А затем встала и отправилась на выход. Ошибкой было приходить вообще… Надо будет заглянуть как-нибудь потом, уверена, что рамен здесь отменный.

— Что ты хочешь знать? — Прилетело мне тихо в спину.

Я замерла, будто он метнул в меня ножом (странная ассоциация, но как есть). Обернулась. Он все еще сидел за нашим столиком (с каких пор он стал «нашим»?), и пристально смотрел на меня. Что это за ураган необъяснимой привязанности? Чувство, будто его внимание не просто интерес, это заслуга. Но почему? Что в нем такого особенного? Кроме того, что он само совершенство? Мрачное, темное совершенство.

— Мне перестает быть интересно, — замечаю я, не знаю даже зачем, ведь хочу вернуться до ужаса.

Меня к нему буквально тянет. Надо перестать, а то он… он ведь помнит мой взгляд.

Он действительно был частью моего сна, когда я пыталась его раздеть. Стыд-то какой.

— Тогда вернись, и я заинтересую тебя так, что ты никогда не уйдешь, — заявил парень.

И будь это кто угодно, хоть мистер вселенная, это прозвучало бы глупо и наиграно.

Но этот парень не был мистером вселенной.

Лучше.

Я все же вернулась за столик, уселась обратно на свое место, сделала глубокий вздох. Мимо прошли посетители, покидавшие ресторанчик. Закусочную? Чем была эта Банкара? Здесь было уютно и тепло. На улице вечерело, в окно заглядывали сумерки, когда я бегло обернулась, будто желая убедиться в том, что знаю, кто нас окружает.

Снова посмотрела на парня.

— Что же, — стараясь держаться и не дрожать, а также не дергаться и не выглядеть так, будто готова упасть лицом в рамен и бегать, как угорелая одновременно, заговорила я. Колотило меня от этого парня, не то слово. — Давай начнем с главного: кто ты и как ты проник в мой сон?

Этот незнакомец был целым миром, который я не то, что контролировать не могла, даже постигнуть возможность его существования не в состоянии. Он взглянул на меня открыто, его глаза будто стали в два раза больше, поглощая меня, мурашки побежали по моей коже. Сердце снова стало неистово биться в груди.

От страха.

— Я — шинигами, — ответил он.

Глава 7

Шинигами. Еще раз — шинигами? Это… если мне не изменяет память, а мне сейчас даже сознание изменяет, так что верить ничему не буду.

— Кхм, что, прости? — Переспросила я нервно.

— Шинигами, — спокойно повторил он. — Если тебе так будет проще: жнец смерти.

Жнец… мать его… смерти. Что?! Сразу почему-то вспомнилось, как он ласково мне сказал, что от одного рамена я не умру. Теперь понятно, почему, ему уж точно виднее!

Что делать?! И вот с ним я пришла на встречу?! Нет, ну я понимаю, что если он способен в мои сны вторгаться, если ему надо, он доберется до меня в любом случае. Но! Я ведь добровольно приперлась на встречу!

Зачем?!

Инстинкт самосохранения, который, я уж думала, помер первым (ой), внезапно сработал. Я подскочила с места и рванулась к выходу. Я слышала, как он рванулся за мной следом — смерть за мной гонится! Аааа! Но я бежала. Изо всех своих возможных сил бежала! Пока позорно не споткнулась и не рухнула у входа с таким грохотом, что, наверное, перебудила всех мертвых. Мой юмор умер. Ой, то есть — неважно!

Самое странное во всём этом было то, что я ни разу не сомневалась. Просто поверила. Словно у него на лбу была написана эта прописная истина, в которой сомневаться не было возможности. Я знала. Просто знала, что это не ложь, не выдумка, это правда.

Резко развернулась — он сделал последний шаг, приблизившись ко мне. Затравлено смотрю на него снизу вверх, не знаю, что думать, делать, как вообще реагировать…

Он движется неспешно, все еще мертвенно-идеально. Ой, то есть… я слишком мало знаю о шинигами, чтобы делать выводы. Наклоняется ко мне, протягивает руку.

— А, — крякнула невнятно, — что ты делаешь?

— Сама будешь подниматься?

— Не знаю, еще не решила. Тебе-то что?

— Мы не закончили.

— Что не закончили?

— Разговор.

— А.

— Поднимайся, — снова он мне свою руку протягивает.

Нервно сглатываю, мурашками покрываюсь с ног до головы.

— А разве твое прикосновение не должно меня убить? — Уточняю дрожащим голосом.

А он… он ухмыляется. Эта улыбка между насмешкой и хищностью темной мрачной ночи.

Шинигами. Он — шинигами. Взаправду!

— Это не так работает, — сообщает мне он, руку все еще не убирает.

— А как это работает?

— Ты меня увидела.

— Что?

И тут внезапно в моих ушах начинает звенеть, и я как будто только в этот миг соображаю: а ведь я тут грохнулась со страшной силой, валяюсь посреди раменной, но никому до этого нет дела. Ко мне даже никто не повернулся. Как будто… как будто…

— Почему они нас не видят? — В ужасе спрашиваю я будто бы пустоту.

— Шинигами редко замечают, — объясняет мне… он. А потом я ахаю, когда его вполне себе теплая рука все-таки хватает меня за предплечье. Резким движением он поднимает меня, словно аттракцион в парке развлечений. Легко, непринужденно, не видя во мне проблему. Все еще придерживает меня рядом, когда я затравленно добираюсь до его темных глаз взглядом. — А теперь давай вернемся за столик и обо всем поговорим.

— Ты… ты… не убьешь меня? — Спрашиваю я, все еще опасаясь.

— Если бы хотел, ты бы уже об этом знала.

— Как-то странно ты меня успокаиваешь.

Он выпускает мою руку и с полной уверенностью, что я за ним последую, возвращается за наш столик. Наш… смешала мух и котлеты, молодец.

— А я тебя не успокаиваю, — вновь усаживается он. — Иди, поешь. Рамен, и правда, вкусный. Остынет. Пожалеешь.

— Это… угроза?

Улыбается.

— Ты совершенно неправильно представляешь меня, — качает головой.

— Мне страшно.

— Не стоит бояться меня, я лишь посланник.

— Жнец.

— Да.

— Шинигами.

— Он самый.

— И ты не за мной?

— Нет. Это ты за мной.

Тут уж я запуталась окончательно, быстро огляделась — посетители по-прежнему сидели на своих местах и продолжали есть рамен. Что же… нехотя, но все же вернулась за стол, взялась за рамен. Начала есть. И я и… шинигами был прав, рамен здесь очень вкусный. Остыть, к счастью, не успел, я поймала вкус, понравилось.

— Итак, ты не за мной, — снова повторила я, когда прикончила половину порции.

— Не за тобой, — пообещал шинигами, и у меня мурашки по коже побежали. — Но у меня все-таки к тебе будет два важных вопроса.

— Подожди, сначала ты мне еще на несколько ответишь, — прервала я.

Он улыбнулся снова.

— Смело.

— Иначе я не о чем думать даже не смогу, — будто бы оправдываясь, заметила, а потом прокашлялась. — Значит, ты посланник. Что подразумевалось?

Шинигами закатил глаза, и стало ясно, что он собирается уходить от прямого ответа.

— Скажем так: когда приходит время, я прихожу за своей целью, — объяснил он. — Тебе этого вполне достаточно.

— И тебя никто не видит, — подытожила я.

— Только когда приходит время.

— Но мое время еще не пришло.

— Нет.

— Тогда… почему я тебя вижу?

— А это уже мой вопрос, — вернул мне шинигами, а я лишь бессмысленно захлопала глазами.

— Что? В смысле?

— В прямом. Ты права, я шинигами и меня видят в нужный момент. Но твой час еще не настал. И ты не могла меня видеть. Но ты меня заметила. Позвала.

— Я?!! — Заорала так, будто он мне ногу начал отрезать. — Я тебя не звала!

— А как я тогда пришел в твой сон?

— Ты пришел, вот ты и выясняй! — Смутилась я, прячась за тарелкой с раменом.

Шинигами за мной пристально наблюдал. Угораздило же меня! Зачем я только к нему полезла? Ох…

— Сначала ты заметила меня в реальности, потом и во сне, — продолжал вбивать гвозди в крышку моего гроба… ой, нет, не так. В общем, продолжил он! — Хотя ты не должна была меня заметить.

— А чего ты вокруг меня ошивался?!

— Я должен перед тобой отчитываться?

— Нет, но…