Научу тебя плохому (СИ) - Победа Виктория. Страница 7
Не проронив ни слова, иду делать то, что он говорит. На столе уже стоят мытые овощи, доска и нож. Увлеченная нарезкой овощей, я не замечаю, в какой момент Марк оказывается позади меня, ставит руки на стол, таким образом заключая меня в своеобразный плен.
— Так и будешь молчать? — шепчет на ухо, слишком близко, настолько, что я чувствую его дыхание на своем лице.
Не знаю, что на меня находит, словно в каком-то трансе, я резко разворачиваюсь, держа в руке нож, теперь направленный на парня.
— Воу-воу, полегче, — он усмехается, осторожно забирает у меня нож, и кладет его на стол. — Не нужно размахивать острыми предметами.
Нависает надо мной, вперяет взгляд в мое лицо, а потом поднимает руку и убирает полотенце с моей головы. Влажные пряди тут же падают на лицо и плечи. Откинув полотенце на ближайший стол, Марк убирает пряди с моего лица, проводит костяшками пальцев по щеке, а мне становится страшно, потому что взгляд его темнеет и дыхание учащается. Однажды я уже такое видела. Тогда мне удалось избежать беды, а сейчас… Сейчас находясь в чужой запертой квартире, наедине с незнакомым мужчиной, я понимаю, что если он решит… Если только захочет воспользоваться, я ничего не смогу сделать. Ничего. Но вместо того, чтобы предпринять хоть какую-то попытку отстраниться, оттолкнуть его, я в ужасе застываю на месте, тело словно железными прутьями скованное, отказывается слушаться. Внутри нарастает паника.
— Ты чего? — звучит удивленно, а я понимаю, что по моим щекам стекают слезы.
Видимо, ошеломленный моей ненормальной реакцией, Марк отходит назад, оставляя между нами некоторое расстояние.
— Я… просто не надо… я, — всхлипываю, чувствуя, как постепенно накатывает истерика.
— Успокойся, — твердо, но не грубо произносит Марк, — я ничего тебе не сделаю. Ты слышишь меня?
Киваю, машинально тянусь к вороту халата, запихивая его как можно плотней.
— Заканчивай с салатом, мясо уже готово, — бросает резко, и возвращается к плите.
Не знаю, каким чудом мне удается успокоиться и закончить начатое, но через несколько минут мы уже сидим за столом и поглощаем ужин.
— Ты сейчас подавишься, если продолжишь так торопиться.
Перестаю жевать, уставившись на парня. Господи, стыдно-то как. Я же… Наверное я сейчас выгляжу весьма убого. Набросилась на еду, словно не видела ее никогда. Сглатываю плохо пережеванный кусок и поджимаю губы.
— Прости, — опускаю взгляд. Теперь кусок в горло не лезет.
— Когда ты ела в последний раз?
Ничего не отвечаю.
— Еся! — уже настойчивее.
— Вчера утром, — отвечаю тихо, едва слышно.
Марк ничего не говорит, только глаза прикрывает и вздыхает шумно.
— Ешь.
— Я больше на хочу, спасибо.
— Я сказал ешь, и это последний раз, когда я напоминаю о том, что не надо со мной спорить.
Не хочу больше его злить, просто отрезаю кусок мяса и отправляю его в рот, под пристальным взглядом парня.
— Как ты оказалась на улице?
— Я не оказывалась на улице.
— Ты сказала, что тебе некуда идти, соответственно, ты оказалась на улице, — продолжает напирать, а мне все меньше нравится этот разговор.
— Я не хочу об этом говорить, это только мое дело.
— Придется, Еся, раз уж ты оказалась в моем доме.
— Я об этом не просила, — откладываю в стороны приборы.
— Тем не менее ты здесь. Мы не закончили разговор. Почему ты не попросила помощи у своего «важного», — уже знакомый жест-кавычки, — человека.
— Зачем ты это делаешь? Я же сказала, что это мое дело.
— Твое дело сейчас нормально поесть. Тебя могли изнасиловать, тебе негде жить, и ты собиралась ночевать на вокзале. Так скажи мне, какого черта ты не обратилась за помощью?
— Потому что не хочу, понятно, — злюсь, совершенно не понимая, с какой стати вообще должна это выслушивать, — потому что он не знает и никогда не узнает, потому что я лучше буду ночевать на вокзале, чем стану втягивать его в свои проблемы.
— Близкие люди на то и существуют.
— Хватит, я не буду продолжать этот разговор, даже несмотря на то, что это твоя квартира и я в ней гостья. Я могу уйти прямо сейчас, а в жизнь мою лезть не надо.
Он смотрит на меня какое-то время так, словно сейчас прибьет на месте, а потом отшвыривает приборы в стороны, и резко поднимается с места.
— Доедай, в этом доме еду не выбрасывают. Потом можешь идти к себе, посуду оставь.
Договорив, он просто уходит, а я только теперь замечаю дверь за занавеской, ведущую из кухни на балкон. Не оборачиваясь, Марк выходит из кухни, прикрывает балконную дверь, оставляя меня одну. Через стекло вижу, как он берет в руки сигарету и зажигалку, и закуривает.
Возвращаться он явно не собирается, а потому, быстро доев, я складываю тарелку и приборы в раковину, и делаю, как он сказал. Пулей вылетаю из кухни и скрываюсь в своей комнате, заперев дверь на замок.
На кровати внезапно замечаю свой телефон. Точно помню, что сама его сюда не клала и вообще оставляла в кармане пальто.
Это он еще и в телефоне моем копался?
Первый порыв — пойти и высказать все, что я об этом думаю, но поразмыслив, принимаю решение не накалять обстановку. В конце концов на телефоне пароль, да и важного там ничего нет.
Ладно, утро вечера мудренее, а потому и думать будем утром. Облачившись в пижаму, открываю шкаф, в котором нахожу одеяло и постельное белье. Комната явно готовилась к заселению квартиранта. Усмехаюсь про себя, вспомнив утренние слова Марка. Нет, здесь я не останусь, завтра же примусь за поиски жилья.
Застелив постель, ложусь на кровать и беру в руки телефон. Стоит мне только заглянуть в чат, как прилетает сообщение.
Ежик в тумане 19:13
«Мышка, я ведь тебя отшлепаю, если еще раз вот так пропадешь»
Серая мышь 19:15
«Извини, пожалуйста, просто было много дел»
Ежик в тумане 19:18
«И что же это были за дела? Мышка, у тебя точно все в порядке? Ты ведь помнишь, что нужно только попросить»
Серая мышь 19:19
«Да так, по мелочи. Все хорошо, правда, просто забегалась»
Мне не нравится, что приходится врать, но и выхода другого у меня нет.
Ежик в тумане 19:21
«Почему мне кажется, что ты врешь, Мышка?»
Серая мышь 19:22
«Не вру»
Нажимаю кнопку «отправить», и вроде бы все правильно делаю, а на душе как-то паршиво.
Ежик в тумане 19:24
«Ладно, Мышка, сделаю вид, что поверил, трусишка. Расскажешь, как провела день?»
Улыбаюсь, и даже сон отступает. Переворачиваюсь на спину, забираюсь с головой под одеяло и начинаю строчить сообщение.
Серая мышь 19:27
«В суете, я жутко замерзла и очень устала, сейчас могу лишь радоваться, что день наконец закончился, и я нахожусь в тепле и уюте. А ты?»
Ежик в тумане 19:29
«А я работал, Мышка, и творил добрые дела)) И как же так вышло, Мышка, что ты жутко замерзла. Ты ведь в супермаркете работала, если мне память не изменяет»
Серая мышь 19:32
«Да, в супермаркете, но мне пришлось уволиться, и весь сегодняшний день я искала себе новое жилье, моталась по городу))»
Перечитываю сообщение и отправляю. Пусть частичная, но все же правда. Мне не нравится ему лгать, не нравится изворачиваться, и прятаться тоже не нравится. Порой, в самые поганые дни так хочется узнать о нем больше, хотя бы голос услышать, но каждый раз, набрав огромное сообщение, я практически сразу его стираю.
Он не отвечает мне, а я как дура, пялюсь в экран, ожидая сообщения. А ведь каких-то несколько минут назад я просто с ног валилась, желая забраться в постель и провалиться в сон. Зачем я только взяла в руки телефон, зачем только открыла чат?
И все то время, пока он молчит, я прокручиваю в мыслях слова Марка, грубые, жестокие слова, и, наверное, в какой-то степени логичные выводы. А что если он прав, что, если я просто приняла желаемое за действительное, и по ту сторону экрана на самом деле обо мне никто не беспокоится. Что, если я — всего лишь способ убить время?