Час на убийство - Кокс Джордж Х.. Страница 20

Для спасения от палящих солнечных лучей на корме был натянут тент, и Уоллес с удовлетворением заметил, что обнаженный до пояса цветной мужчина драил палубу, а одетый на такой же манер Рэнд отдыхал с бутылкой пива в шезлонге. Он был босиком, на его длинныхе белокурые волосы было нахлобучено видавшее виды кепи яхтсмена, а на коленях лежала газета, из-под которой виднелись замызганные белые парусиновые брюки.

– Можно взойти на борт?

Рэнд огляделся и отложил в сторону газету.

– Считай, что разрешение получено, – Уоллес осторожно поднялся на палубу, и он небрежно махнул рукой, деожавшей бутылку, в сторону складного стульчика. – Присаживайся. Как насчет пива?… Эстебан! – позвал Ник матроса, но когда Уоллес отрицательно покачал головой, снова выкрикнул. – Отставить. Продолжай заниматься своим делом.

Уоллес был бы непрочь промочить горло, но в свете того, о чем собирался говорить с ним, счел за лучшее отказаться от подобного проявления радушия хозяина. Он присел на стул и положил пиджак прямо на палубу.

– Чем обязан? – поинтересовался Рэнд, откинувшись назад и сложив свои мускулистые руки на загорелой груди. – А где же мольберт, краски, кисточки?

Уоллес внимательно посмотрел на его приятное лицо. Широкая усмешка казалась вполне естественной, серые глаза с юмором смотрели из-под выцветших на солнце бровей. Однажды ему сказали, что они с Ником очень похожи, но сам он так не считал. Рэнд был на дюйм-другой повыше ростом и крепче сложением. Цвет волос у них был почти одинаковый, но Ник носил длинные волосы, и на концах они были посветлее. Глаза были одной формы и почти одинакового цвета, но угловатое, мускулистое лицо Ника было под стать его крупной шее. Рельефность мускулатуры особенно выделялась на его обнаженном торсе. Взгляд Уоллеса скользнул по его руке, покоившейся на правом бицепсе, и заметил металлический блеск массивного золотого перстня с печаткой на третьем пальце. На мизинце кольца не было, но Дейв засомневался в том, что ему зажали рот левой рукой, а раз так, то кольцо могло оказаться и на третьем пальце, разве не так?

Он так и не смог ответить на этот вопрос, когда понял, что Рэнд ждет от него ответа на свой вопрос.

– В это утро мне не до живописи, – заметил Дейв. – Полиции здесь ещё не было?

– Полиции? Ты имел в виду службу безопасности порта? Какого черта им здесь делать, у меня с таможней все чисто, – рассмеялся он в ответ и добавил. – Если ты думаешь о тех маленьких неприятностях в прошлом году, забудь об этом. Теперь у меня все в полном порядке, можно сказать, что я веду себя здесь как примерный мальчик.

Ник приподнял бутылку и сделал несколько глотков, потом окинул взглядом гавань и снова усмехнулся.

– У меня теперь другие приработки, и, слава Богу, гораздо более безопасные. Деньги небольшие, но я понял, что жадность до добра не доводит. Это началось, когда новый премьер здесь на Барбадосе так поднял налоги на ром, что в моем бизнесе нужно быть сумасшедшим, чтобы не извлечь из этого кое-какую прибыль.

Он посмотрел на Уоллеса и снова сел на своего любимого конька.

– Предположим у меня четырех-пятидневный чартерный рейс с туристами на борту. Я сообщаю барбадосской таможне, что отправляюсь на десять дней и буду брать на борт приличное количество спиртного. Им наплевать, сколько рома я вывезу, поскольку не собираюсь привозить его обратно. Положим я взял на борт десятьящиков прямо с винокурни беспошлинно, – Ник поднял бутылку, чтобы подчеркнуть важность сказанного, – ведь налоги составляют значительную часть его цены и все счастливы. А когда я встану на якорь в Сан-Винсента или Гренаде, местные ребята перегрузят в свою шлюпку ящиков восемь. Выходит по двадцать пять долларов прибыли с ящика и пара сотен у меня в кармане. Не жирно, но приличный довесок к моему бизнесу. В другое время, – продолжил он, погружаясь в приятные воспоминания, – я захожу на Мартинику. Бываю там не часто, с ромом там делать нечего, но ты берешь на борт бренди и шампанское, и снова беспошлинно, понимаешь? Привожу все это сюда и попадаюсь. Сумел отделаться штрафом, но теперь в этих местах веду себя паинькой. Черт побери, я собираюсь делать на этом деньги и могу попробовать провернуть то же самое в Венесуэле. Ты следишь за моей мыслью?

– Конечно, – заверил его Уоллес, но я не имел в виду портовую полицию. Я думал совсем о другой.

Рэнд нахмурился и его серые глаза моментально насторожились.

– А что им от меня может быть нужно?

Дейву уже пришлось сегодня рассказать эту историю с разными подробностями полиции, Карверам и Джо Андерсону. Теперь ему пришлось повторить все сначала, выслушивая испуганные комментарии и вопросы Рэнда, но не обращая на них особого внимания. То, что он собирался сказать требовало от него некоторой сосредоточенности и ему пришлось снова взвесить крупицы информации, которые он собрал об этом человеке.

Большая её часть стала известна ему от Фэй, у которой было гипертрофированно развитое любопытство, а после обильных возлияний она не могла отказать себе в удовольствии посплетничать. Как ему было известно, Рэнд происходил из известной монреальской семьи, но в конечном счете приобрел статус паршивой овцы. Только с третьего захода ему удалось получить диплом подготовительной школы, а его поведение в колледже создало ему репутацию кочующего студента и стало барьерои для получения степени. Где-то в Канаде у него были жена и ребенок, которых содержала его семья.

Впервые он появился на Барбадосе, чтобы приятно провести время. Потом решил осесть здесь и заняться каким-нибудь делом. Его семья наверное с удовольствием назначила ему содержание, только бы он держался от них подальше. Первое время дела шли без особого успеха, но он сумел уговорить свое семейство приобрести ему «Морскую ведьму» у одного канадца, оказавшегося без денег на ремонт судна.

Была произведена полная перестройка, установлен небольшой дизельный мотор, так что теперь там три маленькие, но комфортабельные двухкомнатные каюты, два душа и салон. Растущая популярность островов среди канадцев и американцев, желавших убежать от холодной зимы, подоспела как раз вовремя и чартерный бизнес Рэнда процветал. Из того, что слышал Уоллес, выходило, что туристам недельная поездка обходилась в тысячу долларов плюс расходы на еду и спиртное. За короткие рейсы он брал по шестьдесят американских долларов с пары в день плюс дополнительные расходы.

У Рэнда был небольшой коттедж на побережье с подветренной стороны Барбадоса, и, хотя он редко бывал там, служил ему в той или иной мере штаб-квартирой. Его рейсы пролегали от Барбадоса до Сан-Винсента, Гренады и Порт-оф-Спейна. И тут Уоллес вспомнил ещё об одной вещи, известной ему от Фэй, и она показалась ему крайне важной в свете того, что он уже знал.

Прошлый сентябрь Рэнд едва не лишился своей шхуны, захваченный в море ураганом. «Морская ведьма» лишилась обеих мачт и почти всего парусного оснащения, а также получила значительные повреждения палубы. Несколько недель судно стояло на ремонте, а Ренду пришлось занять десять тысяч долларов, чтобы покрыть его стоимость. По информации Фэй деиьги он достал у Герберта Карвера и выдал расписку на эту сумму. Уоллесу пришло в голову, что если долг до сих пор не погашен, то у рэнда может быть мотив для убийства. Собираясь разузнать об этом все, что только можно, он внимательно прислушивался к его словам.

– Конечно, все это выглядит не очень-то законно, но, – тут он поставил пустую бутылку из-под пива на палубу, – я все ещё не понимаю, почему полиция должна меня побеспокоить.

– Они наверняка захотят проверить всех приятелей Фэй.

– Приятелей? – с ухмылкой проворчал он. – И все из-за того, что мы с ней отдохнули вместе пару недель?

– У меня сложилось впечатление, что Фэй так не считала. Если хочешь знать, она очень переживала из-за этого, – Дейв заколебался, но все же решился немного поблефовать. – Она влюбилась в тебя, а ты её оставил ради Лоррейн.

– Оставь это, Уоллес. У меня на каждом острове по любовнице. Слышал, как говорят про моряков – по одной в каждом порту. Я знаком с Лоррейн уже больше года. Мы отличные друзья, и то же самое можно сказать про Карвера.