Твоя тайная дочь (СИ) - Ривера Полина. Страница 4
– Хорошо, – расслабленно улыбаюсь я.
Снимаю верхнюю одежду, разуваюсь. Споласкиваю руки и с интересом вхожу в кухню-столовую. Как она успела так преобразить квартиру, не понимаю? Арина освободила мои безвкусные цветы от пленки и поставила в вазу. Застелила стол льняной скатертью. Здесь и посуда новая, и занавески… Она даже коврик умудрился где-то достать. Ну просто… идеальная жена.
– Кайф, – только и могу протянуть я. – Как тебе удалось? Признайся, у тебя в подчинении десяток рабов.
– Нет, – улыбается расслабленно. – Всего лишь всемогущая доставка. Они ездили ко мне целый день. Кажется, у консьержки к вечеру голова закружилась.
– Я заметил.
– Присаживайся, я сейчас накрою.
– Я принес вино. Выпьешь?
Она суетится. Прячет волнение за хаотичными действиями. То духовку откроет, хоть она и выключена, то дверцу шкафа…
– Ой, я про хлеб забыла.
– Вино белое. Прости, я не спросил, какое ты любишь?
Медленно откупориваю бутылку, с нескрываемым наслаждением наблюдая за ее метаниями. Обожаю сводить с ума девушек…
– Любое. Да, я немного выпью, спасибо.
Ну точно робот… Я ведь еще ничего не сделал. Даже не коснулся ее… Боюсь представить, что будет, когда мы переместимся в спальню? У меня даже во рту пересыхает от предвкушения. Арина режет хлеб, а я разглядываю ее пальчики с короткими, отполированными ноготками. Представляю, как они будут впиваться в мою кожу, когда я…
– Индейка или…
– Она самая, – выдыхает она. – И рис с овощами в кисло-сладком соусе. Не знаю, чем ты привык питаться, но я…
– Садись уже. А то у тебя вид, словно ты сейчас в обморок упадешь, – расслабленно улыбаюсь я.
Арина раскладывает еду по тарелкам. Себе кладет только салат. Садится на край стула и ковыряется в салатных листьях вилкой. Я же ем с удовольствием. Вкусно, вот правда…
– Ну, давай за знакомство выпьем, – поднимаю бокал.
– Да. Давай. Тебе нравится… ужин? – шелестит она.
– Очень вкусно, спасибо. Ты молодец. Честно, я думал, что обманешь и…
– Почему ты так решил? – хмурится она. – Я человек слова. И не ветреная девочка, чтобы менять решения по сто раз на дню, – чопорно произносит она, отпивая вино из бокала.
– Это хорошо. Потому что сейчас я отправлюсь в душ, а потом мы пройдём в спальню.
Она меняется в лице. Молчит, продолжая скромно есть. На меня больше не смотрит – опускает взгляд в тарелку. Я благодарю ее за ужин и ставлю посуду в раковину. Иду в душ, запоздало понимая, что здесь у меня нет никакой одежды. Быстро моюсь и оборачиваю бедра полотенцем. Когда выхожу, Арина разговаривает по телефону. Пользуясь ее замешательством, прохожу в спальню, отмечая, что и она изменилась – на кровати появилось постельное белье и покрывало, на тумбочке – декоративные салфетки и свечи…
– Арин, иди сюда.
Она тотчас приходит. Хорошая девочка, послушная… Застывает в дверном проеме и раскрывает губы. Спросить что-то желает? Или, быть может, возразить?
– Двери закрой, – шепчу, шагая навстречу. – Ну что, невестушка, приступим? – потираю ладони я.
Мне нравится смотреть на ее растерянность… Удовольствие от этого зрелища пьянит похлеще вина. Ее глаза распахиваются от вида моего обнаженного торса, зрачки затапливают радужку, губы раскрываются, а из груди вырывается вздох…
Но мне мало этого. Хочется еще… Больше эмоций… С изяществом фокусника, сдергивающего волшебную мантию с цилиндра, я снимаю с себя полотенце.
Мой боец стоит так, что хоть сейчас в путь… Да и меня штормит не по-детски…
– Я… – бессвязно лепечет Ари.
Не понимаю, испугалась? Ну да, я большой… Но разве это недостаток? К тому же у нее есть дочь, и ее излишнее стеснение кажется неуместным. Арина пятится назад и шарит ладошкой по дверному полотну, ища ручку.
– Погоди, Арин… Ты чего?
– Я не могу… Я… Я боюсь и…
Глава 5.
Глава 5.
Фил.
– Мы совсем не знаем друг друга… Мне непривычно. Я так не могу, я…
Черт… А я размечтался поставить ее на колени. Увидеть, как ее нежные пухлые губы будут ласкать мой член. И глаза увидеть, смотрящие на меня, как на господина. Тьфу! Какая же пугливая у меня невеста… Играет в невинность? Непохоже… С ее лица будто вся краска стирается. Губы дрожат, из груди рвется заполошное дыхание. Как у подбитого воробышка… Может, мужика давно не было? Я вроде не урод, и девчонки всегда ловко подхватывали мою игру… И играли сами. Старались угодить, чтобы выудить из меня как можно больше денег и финтифлюшек.
Но ее поведение сбивает с ног… Рушит мои дебильные планы на корню… В висках ревет пульс, в глазах рябит от возбуждения. Я судорожно облизываю пересохшие губы и подхожу ближе. Она ведь ничего не делает…Ничего, из того, к чему я привык. Даже не пытается понравиться мне или соблазнить. Боится… И все. И ее неприкрытый страх и неискушённость действуют на меня похлеще виагры.
– Господи… – пищит она, когда я опускаю ладони на ее плечи. Притягиваю к груди и жадно вдыхаю аромат волос.
– Ванилином пахнет. Разве у нас есть пирог? – шепчу я хрипло. Глажу подушечками пальцев ее щеки, подбородок, дрожащие губы.
– Да. Хочешь… попробовать? – сглатывает, а я замечаю искру надежды, промелькнувшую в ее взгляде. Ну уж нет, милая…
– Хочу… Но не пирог.
– Может, нам не стоит торопиться? Получше узнаем друг друга, а потом…
Она тараторит, цепляясь за надежду меня отшить, как за соломинку. Делает вид, что не чувствует моего члена, настойчиво упирающегося в ее бедро. Может, поцеловать ее надо? Я забыл, когда делал это по-настоящему… Махал купюрами, а девки на колени падали, как дрессированные собачки. Им хватало моих денег, чтобы расслабиться… Улыбнуться, засыпать меня лицемерными комплиментами, подмахнуть задом… Я даже не задумывался об их удовольствии – имел на это право…
С Ариной все по-другому… Ловлю себя на мысли, что ни черта не понимаю, как вести себя с ней? Может, правда, отступить?
Касаюсь ее губ так нежно, насколько могу. Пробую на вкус, пью частое, влажное дыхание. И плечи глажу, словно успокаиваю… Дожил, блять…
Она как будто расслабляется. Отвечает неловко. Взмахивает ладонями и обнимает в ответ. Мы целуемся нежно и целомудренно, как школьники в сквере. Разве что я слегка посасываю ее нежные губки, стремясь насытиться вкусом. Его становится много – вино, яблоки, кофе… И воздух словно тяжелеет и увлажняется. Впитывает запахи наших разгоряченных тел и ее волос. Стягиваю с них резинку и зарываюсь пальцами, жадно вдыхая аромат детской жвачки. Арина всхлипывает и подается вперед, поднимая на меня затуманенный взгляд. Неужели, сработало? Беру ее лицо в ладони и снова целую. Меня качает из стороны в сторону, а весь воздух в легких будто сгорает, превращаясь в пепел...
Однако, я методично продолжаю ее приручать… Мы так и стоим посередине спальни… Я голый, она полностью одетая… Скажи кому, засмеют ведь…
Я слегка подталкиваю ее к кровати, не переставая целовать… Глажу спину, чувствуя под пальцами выпирающие позвонки, спускаюсь к пояснице и легко сжимаю полумесяцы ее попки. Словно с хищником играю. Прощупываю границы, за которые могу зайти.
И с облегчением замечаю, что осторожничать больше нет смысла – я распалил ее до предела… Мы валимся на кровать, не разжимая объятий. Тяну резинку ее лосин и стаскиваю их с девчонки. Накрываю промежность ладонью и погружаюсь пальцами в ее влажное лоно.
– Чистый кайф, – шепчу хрипло, размазывая пряную влагу по чувствительному бугорку. – Ты такая горячая… Чего боялась?
– Неизвестности, – отвечает честно.
– Боялась, что я окажусь извращенцем?
– Нет… Просто… Не могу объяснить. Я думала об этом весь день, а когда дошло до дела, испугалась.
Становлюсь на колени и цепляюсь за края ее футболки. Арина послушно поднимает руки, позволяя раздеть себя полностью.