(не)желанный малыш для олигарха (СИ) - Владимирова-Бойко Марина. Страница 20

Безудержное волнение охватило все мое тело, до самых кончиков пальцев.

Часть 17

Я оглянулась еще раз. Анвар был в нескольких метрах от меня, смотрел безотрывно. Взгляд каменный, опасный, обжигающий. Мои ноги подкосились. Звуки таяли, все растворилось, поплыло перед глазами, а я жадно глотала сухой, летний воздух. Не могла идти дальше. Это он. Он! Меня затолкнули в машину, не успела ничего предпринять. Произнести хотя бы одно слово.

‒ Там Анвар! Выпустите меня! – уперлась ладонями в тонированное стекло автомобиля и сердце гулко забилось в груди.

‒ И что теперь? – ответил Давид.

‒ Мне нужно с ним поговорить, ‒ решительно произнесла я.

‒ О чем? – Давид усмехнулся, уперся указательным пальцем в висок и посмотрел на меня.

Водитель дал по газам, и мы со стремительной скоростью покинули это место. Я всматривалась в окно, не могла уловить очертания Анвара. Он был так близко, так рядом, почти на расстоянии вытянутой руки.

И снова воспоминания нахлынули мощной волной. Когда мы с Анваром переступали порог моей комнаты, на ковре падали наши вещи. Он ловко снимал с меня одежду, я пыталась быстро расстегнуть пуговицы на его белоснежной рубашке, пахнувшей амброй. Он склонялся надо мной, жадно впивался в губы и его страстные поцелуи были как глоток свежего воздуха. И этот порыв, его стремление напоминало мне раскаленное небо над бескрайним, бушующим морем.

Его невозможно забыть, это выше моих сил.

Я так и не ответила на вопрос Давида. Это мое личное, о чем я буду говорить с Анваром. Он не должен впутываться в наши отношения. Хотя, кого я обманываю. Он знает больше, чем я думаю.

Мне хотелось ударить Давида в грудь. Впервые в жизни злость так и закипала во мне. Превращалась в горький яд, который хотелось выплеснуть на этого человека. Как же больно. До хрипоты, до ломоты в теле. Когда тебя отталкивают, и ты чувствуешь на вкус, какой бывает безысходность.

‒ Я вас ненавижу! – воскликнула я. По моим щекам покатились слезы, не могла их остановить. Горькие, соленые, они лились ручьем, стекая по щекам. Иступлено смотрела на него. Он спокоен, уверенный в себе. Его ничего не трогает. Черствый, холодный, расчетливый. А мне хотелось плакать и смеяться ему в лицо. Плакать и смеяться.

‒ Зачем все это? Этот апофеоз представления?

‒ Это пройдет, все пройдет, ‒ у него ровный, спокойный голос, никакой реакции на мои слова.

‒ Я пойду в полицию, я….

‒ Что ты?! – он схватил меня за запястья. Крепко сжал, так, что я почувствовала боль. ‒ Разве ты еще не поняла, что Анвар считает, что ты его предала? Переметнулась на мою сторону. А может ты и была на моей стороне? – вскинул бровь. ‒ Все, что было между вами – концерт. Театральная постановка!

Его слова ударили кожаной плетью по лицу. Я облизала пересохшие губы, повернулась к нему лицом и тихо произнесла:

‒ Это не правда, ‒ смахнула теплую слезу. – Вы нагло лжете, ‒ доводит меня до истерики, до полного отчаянья, все глубже и глубже погружая в темноту. Неужели все так сложно. Ведь я просто хочу быть с Анваром. Хочу забыть его слова, как страшный сон и начать все с самого начала. С чистого листа.

Я потеряла самообладание. Я не могла остановить этот поток. Нужно было перебороть себя. Слишком много всего наложилось один на один. Когда любишь так, верно, самоотверженно, зачем все эти сложности? Зачем?

‒ Если бы он меня любил, он бы послал меня на аборт? Бросал бы мне в лицо пачку денег?

‒ Ты все знаешь…

‒ Я знаю слишком хорошо Анвара.

‒ Он не такой.

‒ Конечно он не такой, потому что ты запала на него, как дикая кошка. Но ничего, это пройдет и скоро ты поймешь, как глубоко заблуждалась.

Оказалось, твоя обычная, размеренная жизнь может измениться в один момент. Словно по щелчку пальцев. Анна часто твердила: если кто-то там на небесах решил за тебя – этого не избежать. Как же сильно она была права.

Поэтому решено было больше не давать волю эмоциям. Во-первых, это могло навредить моему будущему малышу. Во-вторых, все мои усилия оказались бессмысленными. Давид не хотел меня отпускать. Возможно, это из-за Анвара, а возможно здесь что-то другое.

Теперь моя жизнь казалась мне рутинной. Я не занималась ничем полезным. Максимум, что я могла сделать – это протереть пыль или сварить суп, хотя Жанна не рекомендовала мне что-либо делать.

Я проводила вечера перед телевизором, пересматривала фильмы и медленно поедала клубничный джем. Иногда слушала болтовню Жанны и ее рыжеволосой подруги Ребекки, которая часто заходила к ней в гости. Я не совсем понимала, о чем они говорят, все из-за моего слабого знания языка. Но когда в очередной раз слышала, как они перекидываются непонятными фразами, брала в руки словарь-переводчик и усердно заучивала все подряд. Однажды вопрос Ребекки застал меня врасплох. Она расхаживала в глянцево-красных туфельках на высокой шпильке по паркету, стреляла ярко-накрашенными глазами в мою сторону и быстро говорила:

– Ты невеста Давида? Такая молоденькая. А Давиду сколько уже, сорок стукануло? Он явно нуждается в наследнике, вот и подбирает себе таких невинных овечек.

И мне захотелось бежать от ее слов, ее пристального взгляда. Бросится со всех ног в неизвестность. Но потом я поняла, что все это бессмысленно. Куда я побегу?! В чужом городе, в чужой стране. Отчетливо поняла, что я зависима от обстоятельств и нужно искать другой выход.

Я старалась больше проводить времени на свежем воздухе. Гуляла вдоль берега, смотрела на океан. Наверное, никогда не устану смотреть, как голубое небо возвышается над лазурной водой. Как морская гладь играет красками. Сначала неоново-синими, затем соленая вода вдали оттеняется, становится хмурой, почти чернильной, цвета индиго.

Океан напоминал мне о доме. Ведь дома есть теплое, ласковое море, которое несет пенные волны сквозь рифы и скалы в бескрайние просторы глубоких вод.

Остановилась, приложила ладонь ребром ко лбу и увидела вдали мужской силуэт. Мужчина быстро приближался ко мне, я узнала его, навстречу мне шел Давид.

Ускорила шаг, босые ноги утопали в теплом песке. Лишний раз старалась не искать с ним встреч, но видимо в этот раз разговора не избежать. Глубоко вздохнула, ощутила, как легкие заполнил свежий, морской бриз.

– Ты сегодня отлично выглядишь, – первое, что он сказал, когда подошел ближе. Давид стоял напротив и не сводил с меня глаз. Сколько загадочности в его задумчивом взгляде. Стало неловко, когда я посмотрела на него в упор и зрачки его глаз расширились в один миг. Лишь один взгляд, одно движение и Давид становился другим.

Не хотела, чтобы он смотрел на меня вот так. Пристально, изучающе, будто он разгадал мою страшную тайну.

– Почему вы так смотрите на меня?

– Хотел извиниться, тогда, в машине. Я был груб.

– Извиниться? – ветер подул сильнее, и несколько длинных прядей упало мне на лицо. Я поправила волосы и смущенно посмотрела на него. – Не за что извиняться. Я думаю, что ваши извинения здесь не уместны. Я не делаю ничего полезного. Я просто живу у вашей сестры. Мне очень хочется поговорить с Анной. Когда я могу с ней поговорить?

– Мы можем позвонить ей сегодня. А еще я хотел предложить тебе поехать в город, выбрать кроватку для будущего малыша. Как ты на это смотришь?

– Кроватку? – растерянно посмотрела на него. Легкая улыбка появилась на моем лице. – Скажите, зачем это вам?

– Я хотел тебе сказать, – его голос стал более серьезным. Он слегка коснулся рукой моей спины. Руки у него теплые, пальцы мягкие. – Ангелина, я хочу тебе сказать… Это важно, пойми.

– Что? Что еще вы хотите? – отрицательно покачала головой в разные стороны. Он не переставал меня удивлять.

– Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Пойми, ребенку нужен отец.

– У него он есть. Его зовут Анвар.

Часть 18

– Ангелина! Я никогда не думал, что такое может быть. После смерти моей жены ты вернула меня к жизни. Показала ее скрытый смысл, сделала невозможное. Твои удивительные глаза, твоя очаровательная улыбка и кожа. Сколько же в тебе чувственности! Сколько же в тебе всего… – он оборвал свою речь и крепко обхватил мои плечи.