(не)желанный малыш для олигарха (СИ) - Владимирова-Бойко Марина. Страница 37

Меня заводят в пустую комнату, но я чувствую, когда появляется она. Дрожит, как загнанная в угол антилопа.

Как же сильно я хотел ее увидеть. Это желание каждый день съедало меня изнутри.

Оборачиваюсь, смотрю ей в глаза. Она сейчас здесь передо мной, больше всего мне хочется впиться в ее сочные, алые губы.

- Я знаю, что ты не виновен, - раздается ее милый голосок. Смотрит на меня невинным взглядом говорит на эмоциях, а внутри меня все сжимается.

- Анвар, София твоя дочь! Ты спас свою дочь!

- Что? Что ты сказала? Повтори!

- София. Твоя. Дочь.

С ее словами мир рухнул к моим ногам. Что я чувствовал, когда держал малютку на руках? Когда она потянулось своими крохотными пальчиками к моей шершавой руке. Мое сердце застучало сильнее и в тот момент я был счастлив. Дочь… Как гордо это звучит!

Бью кулаком об стену, Ангелина вздрагивает.

И почему? Я узнаю об этом здесь? Когда нахожусь в четырех стенах.

- Я расправил плечи и подошел ближе к ней.

- Почему ты раньше мне об этом не сказала?

- Я боялась тебя Анвар! Твоего гнева. Я бежала от тебя, потому что хотела сохранить жизнь будущему ребенку. И Давид, все произошло случайно. Я попала в дом его адвоката без денег, без документов…

Она говорила, говорила и ее голос плавно уходил на второй план. Дочь! У меня есть дочь.

- Что? Что ты сказала? – он глубоко задышал.

- Маленькая София – твоя дочь. Я родила ребенка от тебя Анвар, - сказала и почувствовала, как мне стало легче. Будто с плеч упал тяжелый мешок. Будто то, что мешало так долго, давило в груди – исчезло и теперь никогда не потревожит меня. Все стало на свои места, в один миг изменилось время, жизнь, мой внутренний мир.

Его глаза вспыхнули огнем. Он замолчал, а потом ударил кулаком об стену. Затем замер, будто уставший зверь после долгой охоты.

Я вздрогнула, когда снова раздался его голос:

- И все это время ты молчала? Почему ты молчала? Глупо скрывать.

- Я опасалась… Опасалась твоего гнева, - отвечаю, хотя я часто представляла, как однажды вернусь домой, где родилась, где сейчас живут Анна и Виктор. Как буду гулять вдоль лазурного берега, держа за руку малышку, а рядом с нами будет Анвар. Мне так хотелось ,чтобы он всегда был рядом с нами.

- А сейчас решилась, значит?

- Да, - твердо стою на своем.

- А может Давид приказал тебе ничего не говорить? Он же хотел отнять у меня все.

Не хотелось впутывать Давида, хотя бы потому что его уже нет. Кто для меня был Давид? Друг, не более. Я никогда к нему не испытывала к нему чувств. Хотя в начале, когда его совершенно не знала, во всем винила его. Но сейчас понимаю, что это не так. Хотя бы по одной простой причине, что он принял малышку, как свою родную дочь. Ведь он знал, что я ношу под сердцем ребенка Анвара.

- Ты назвала ее Софией? – продолжает задавать вопросы и его тон меняется на более спокойный.

- Да. Она очень похожа на тебя. Когда я смотрю в ее глаза вспоминаю тебя, - говорю на одном дыхании и опускаю голову. Как же мне хотелось добавить: «Я всегда вспоминаю тебя Анвар!», - но промолчала.

- Ты жалеешь о том, что все рассказала мне? - теперь до меня доносились его слова, как отдаленное эхо.

- Нет, я ни о чем не жалею. Если только…

Он двумя пальцами приподнимает мой подбородок, затем берет за руку и целует мою ладонь.

Когда его теплые губы коснулись моей руки, захотелось разрыдаться, выпустив все чувства на волю. Хотелось крепко обнять его, уткнутся носом в плечо, сказать, как он сильно нам нужен.

Мне показалось, что он хотел сказать что-то еще, но железная дверь открылась. На пороге появился полицейский и ясно дал понять, что наше свидание окончено.

- Время вышло, ему пора возвращаться в камеру! – вскрикнул он.

Заложив руки, Анвар снова повернулся к стенке. Я не ходила уходить. Мне хотелось столько всего ему рассказать. Про нашу малышку, про Давида и про то, что постоянно думала о нем.

После встречи с Анваром я долго сидела на заднем сиденье авто и думала, почему все сложилось именно так? Почему судьба посылает такие испытания в те моменты, когда сложнее всего? Чтобы сломать окончательно или закрепить духом? Я не знала ответа на этот вопрос и не понимала. Уже поздно искать ответы на вопросы, когда все в прошлом.

Эта короткая встреча с Анваром, которую я так ждала как глоток свежего воздуха. Стало так легко и спокойно. Словно я вернулась домой после долгой разлуки обрела покой. Теперь все будет хорошо. То что меня так тревожило, я выпустила на волю.

Мне просто нужно было его увидеть. Поговорить, объяснить. Возможно, я до конца не поняла, услышал ли он меня. Но он спрашивал о нашей дочери, он спрашивал как ее зовут! Это так согревало и дарило надежду.

Когда вернулась домой малышка уже проснулась. Я взяла дочь на руки и подошла к окну. Она широко распахнула глазки тут же заулыбалась. Моя маленькая принцесса! Как же мама за тобой скучала, несмотря на то, что не видела тебя все каких-то пару часов. Я легко поцеловала ее маленький лобик и прижала к груди.

- Капризничала? – спрашиваю няню.

- Что вы! Нет, она у вас такая милая. Покушала, поспала, сейчас переоденемся и на прогулку. Сегодня отличная погода! – восклицает она. – Кстати, вам звонили из больницы.

- Что сказали? – встревоженно спрашиваю.

- Подождите, я записала. – Она засуетилась, выходит из комнаты, я следую за ней по пятам, придерживая малютку на руках. Больница… Что могло случиться? Эти доли секунды плохие мысли не покидали меня.

- Звонил педиатр? – спрашиваю, когда мы выходим в гостиную.

- Не-нет, педиатр придет во вторник, как и запланировано. Звонили на счет женщины. Сейчас, минуту, - она подходит к журнальному столику и берет со стола блокнот со своими записями.

- Знаете, иногда я записываю, так как могу дословно не запомнить…

- Кто звонил? – стараюсь подвести ее ближе к делу без лишних объяснений.

- Ах, да! – она начинает медленно, будто по слогам читать:

- Передайте Ангелине Викторовне, что Жанна пришла в себя.

- Что? Что вы сказали?

Няня повторила текст и растерянно посмотрела на меня.

- Что? Что-то не так?

- Все так! Все так! – воскликнула я и заулыбалась. – Нужно было раньше сообщить! – так же радостно восклицаю, целую малютку в пухленькую ручку.

- Так я, как только, так сразу, - в ее взгляде проглядывается легкий испуг.

Сломя голову еду в больницу. «Пришла в себя», - эти слова никак не дают покоя. Так и вертятся в голове. Неужели это правда или она что-то напутала? Ведь могла напутать? Могла. Мне нужно все узнать самой, как можно скорее.

Мне вспоминались слова лечащего врача Жанны. Она так убедительно говорила, что надежды нет, что ситуация безнадежная и если есть шанс то это лишь маленький шанс. Настолько маленький, что его почти нет.. Лучше даже не надеяться, не тешить себя иллюзиями.

Я слышала, как в коридоре шептались медсестры, когда я очередной раз выходила из палаты Жанны, они обсуждали меня: «Читает стихи той, которой остались считанные дни, а возможно минуты». Нет, они ошиблись. Ведь каждый в праве ошибаться.

Мне хотелось увидеть Жанну. Спросить, сказать, понять. Столько эмоций от того, что она наконец-то не будет прикована к больничной кровати. Она сильная, она выкарабкалась и теперь все будет хорошо.

Еще до рождения Софии я привыкла адаптироваться в новых условиях. Наверное, за это я должна благодарить Жанну. Именно она учила меня не закрываться в себе, искать новые пути решения проблем. «Главное не зацикливаться на одном решении проблемы, пусть их будет несколько. Так проще», - однажды сказала она. И возможно это помогло, когда сильно хотелось вернуться домой, когда воспоминания об Анваре становились невыносимыми. Иногда я поражалась ее легкости. Когда пыталась понять, как все вернуть на свои места, она убеждала, что лучше об этом не думать. «Просто плыви по течению, оно само приведет тебя в нужное русло». - И я соглашалась с ее словами. Она права. Она чертовски права. Наверное, я не могу ее ненавидеть. А ведь должна! Как же я должна ее презирать, а нет этого едкого, жгучего чувства, которое съедает тебя изнутри. От этой мысли становилось еще тяжелей. Потому что иногда это сложно понять окружающим, еще сложнее принять и продолжать жить с этой мыслью.