Возвышение Меркурия (СИ) - Кронос Александр. Страница 37

За следующую четверть часа я прикончил ещё десятка три ежей, что начало сказываться на ядрах Афеева — они стали чуть ярче. Если подумать, это самый простой способ усилиться. Знай себе, убивай тварей и впитывай силу. Видимо, именно поэтому к Пробоям и продолжал течь солидный поток Одарённых, которых не смущала зашкаливающая смертность.

Несколько раз мне помогал Сандал — ястреб попросту материализовал клюв внутри сердца ежа и тот моментально погибал. Правда, в таком случае, выплеск силы проходил через птицу и по ощущениям, мне доставалось немного меньше, чем при обычном убийстве. Что мой спутник, само собой, отрицал.

В стороне несколько раз слышались выстрелы — отлетевший в сторону Сандал показал мне того юного смертного, что осторожно продвигался вперёд и обнаружив ежей, открывал прицельный огонь.

Вот чего я не понял, так это смысла его дальнейших действий. Зачем парень потрошил каждую тушу со стороны брюха и потом рылся во внутренностях.

Когда ястреб в очередной раз продемонстрировал мне картинку, на этот раз рассмотрев всё вблизи, я понял, что смертный что-то вытаскивает из убитых тварей. И судя по тому, с каким упорством он это искал, добыча была ценной.

Остановившись, я вогнал меч в землю и достал дарфон. Пожалуй, перед тем, как лишать жизни очередного ежа, стоит ещё раз проверить всю информацию о тварях Пробоев.

Но стоило мне взять устройство в руки, как откуда-то из темноты послышался милый женский голос, напевающий песню. Если не считать того, что вокруг была ночь, а где-то рядом ползали монстры Пробоев, меня удивил только один факт — отличное знание поэмы Вегилия. Да ещё и в её авторском варианте.

Глава XVII

Убрав дарфон в карман, я взялся за рукоять меча и поймал себя на мысли, что доставать мне его совсем не хочется. Странно будет заявиться к поющей смертной с обнажённым клинком, правда же?

Сандал прислал какую-то тревожную мысль, но сознание не уловило её сути. Лишь поймало отзвук беспокойства спутника.

Только сделав шаг в направлении источника звука, я наконец понял, что именно не так. Вегилий, пение рядом с Пробоем, моё нежелание браться за оружие, беспокойство Сандала. Всё моментально сложилось в чёткую картинку.

Осколок “искры” уже обеспечивал наличие силовой вязи, которая прикрывала всё моё тело. Теперь же я задействовал его и для защиты своего разума.

Как только божественная мощь окутала сознание, картинка окружающей реальности изменилась. Теперь я не слышал слова из поэмы Вегилия, которые тихо пел юный женский голос. Вместо этого уши улавливали лишь набор мерзких скрипящих звуков. Единственное, что совпадало — направление, откуда те доносились.

Ястреб сразу же показал источник — сидящая в темноте фигура, у которой не было заметно чётких очертаний.

Пожалуй, я давно не испытывал такой ярости. Наверное с тех самых пор, когда понял, что нас атакуют те, кого мы пощадили. Но то были хотя бы боги. А сейчас меня пыталась убить какая-то неведомая тварь.

Первое, что пришло на ум — сирена. Но откуда здесь, в варварском мире, взяться этой расе?

Кем бы ни являлся этот монстр, он наверное здорово удивился, когда я явился к нему с мечом в руках. Но как-то продемонстрировать своё изумление не успел — такое бывает, когда сталь разрубает ваше тело на несколько частей.

Стоя около изрубленного на куски мёртвого тела, я присмотрелся. На сирену труп походил совсем мало. Да, эти обитательницы островов тоже не были красотками — чтобы возлечь с кем-то из них, нужно было иметь весьма специфический вкус. Но они хотя бы отчасти напоминали женщин. А сейчас передо мной было что-то непонятное. Склизкая “нога”, которая выглядела так, как будто принадлежала гигантской улитке, покрытый чешуёй корпус и венчающая всё это голова, что напоминала змеиную.

Но сомнений по поводу её воздействия на разум, у меня не было. Тварь приманивала к себе потенциальных жертв, а потом разделывалась с ними. Тот же самый принцип, что был у сирен.

Зато и выплеск силы после её гибели был куда больше — меня снова пробрала дрожь, а кусок горного хрусталя на момент слабо засветился зелёным.

Я поднял взгляд на Сандала, который завис в воздухе.

— Давай слетай и посмотри, что именно тот парень вырезает из ежей.

Ястреб издал недовольный звук, но вместо того, чтобы препираться, умчался прочь. Видимо сказалось понимание того, что некоторые местные монстры могу оказаться вполне опасными, даже для меня.

Добравшись до смертного, который как раз потрошил тушку очередного, успешно застреленного ежа, мой спутник приблизился, наблюдая за его манипуляциями. И само собой запустил передачу картинки.

А вот и оно — юноша вытащил из тела ежа какой-то плотный сгусток и очистив его от крови, засунул в подсумок.

Когда Сандал вернулся, я задумчиво кивнул на разрубленные части сирены.

— Ну давай. Ищи.

Тот повернул ко мне голову и в сознании отчётливо прозвучала мысль “тебе надо, сам и ищи”. В ответ я усмехнулся и прибегнул к другому методу.

— Не думал, что надо быть поумнее? Понимаю, что сейчас говорю с чьей-то душой, но раз ты получил второй шанс, разве не стоит им воспользоваться?

Птица сделала переворот в воздухе и зависла в полуметре от меня, передавая чувство недоумения. А через пару секунд неожиданно опустилась вниз, принявшись ожесточённо потрошить части тела сирены.

Если быть более точным, то всего одну часть. И вполне целенаправленно — не знаю, как, но ястреб точно знал, где следует искать нужную вещь. Хотя нет, я уже понял, как именно он обнаружил цель — достаточно было слегка подсветить труп божественной силой, как в одном из кусков плоти сразу проявилась ярко-зелёная точка.

Закончив, он бросил мне находку, которую я поймал в воздухе. Упругий на ощупь кусок субстанции с неровными краями. Внутри которого хорошо чувствовалась концентрация силы. Какой-то вариант артефакта-накопителя? Вроде тех амулетов, которые мы выдавали некоторым последователям, только этот вырос внутри живого организма, а не выкован Гефестом?

Я засунул его в ранец и двинулся дальше. Следующие полсотни метров попадались только ежи. А потом я снова услышал скрипучий голос и сразу двинулся на звук. Выйдя из-за кустов, остановился. С усмешкой посмотрел на чудовище.

— Поёшь ты откровенно ужасно. Даже самка циклопа во время спаривания и та визжит мелодичнее.

Монстр заткнулся. А в жёлтых глазах мелькнуло что-то вроде удивления. Сказать наверняка было сложно, потому что я сразу снёс его череп ударом меча.

Сандал быстро извлёк добычу, а я двинулся дальше. Постепенно забираясь всё дальше вглубь территории, что была обнесена периметром, убивал ежей и сирен, наслаждаясь ощущением растущей силы. На осколке “искры” приток мощи сказывался не слишком заметно, но даже она прибавила несколько процентов в плане своих возможностей. А человеческие ядра Афеева и вовсе полыхали.

Всё происходило по одному и тому же сценарию — я появлялся около удивлённой твари, которая считала, что еда сама топает к её глотке, после чего пускал в дело клинок. А ястреб вытаскивал из тела нужный кусок плоти. Он уже точно знал, где тот находится, поэтому не разрывал тело сирены, а лишь просовывался внутрь и переводил добычу в призрачное состояние, выволакивая потом наружу и снова материализуя. Удобно, быстро и эффективно. А ещё чисто. Хотя, моя студенческая форма всё равно была изрядно залита кровью — неизбежные последствия работы мечом.

В какой-то момент Сандал сообщил, что тот парень, который желал попасть в Пробой вместе со мной, уже возвращается назад. То ли потратил все купленные патроны к револьверу, то ли решил, что на сегодня риска ему хватит.

Я же наоборот чувствовал упоение. Чтобы убивать этих монстров, мне даже не приходилось вливать в клинок силу. Да они и вовсе не сопротивлялись — основным оружием тварей служил голос, которым те приманивали жертв. Интересно, как с этим справлялись солдаты, что охраняли периметр? И почему тот военный не описал мне принцип воздействия монстров на человеческий разум? Мог бы не просто отделаться общими словами, а добавить конкретики.