Если бы меня спросили (СИ) - Лабрус Елена. Страница 47

— Может, ты удержишь? — усмехнулся Вадим.

— Упаси бог! Мне оно без надобности.

Он опрокинул в рот последний шот и посмотрел на часы.

— Ладно, Вадик, я всё же спать. Давай, — похлопал его по плечу Макеев и ушёл.

На столе остались разбросанные фотографии. В душу словно плеснули кислотой.

Тем же вечером Вадим зарегистрировался на сайте под вымышленным именем.

Тем же вечером ей написал. И тем же вечером отправился в бан.

— Вот ты!.. — возмущался он. — И чем же я тебе не понравился? — смотрел он на фотки смазливого блондина, что выложил вместо своих. А он так долго их выбирал, ещё дольше подбирал к ним умную цитату, придумывал инфу о себе. — Ну, ладно, — упёрся он.

Он снова создал левую страницу, снова натолкал туда чужих фоток в этот раз брюнета, написал в статусе какую-то тупую дичь. И снова всё это пришлось отправить в мусорную корзину.

— А ты разборчивая, — хмыкал он, создавая третий аккаунт.

Это так сильно отвлекло его от работы, что он в ту же ночь безмятежно уснул и перестал думать о том, что у них с игрой ничего не получится.

— В принципе, игра уже давно обкатывается тестировщиками, пробный запуск показал отличные результаты, перспективы хорошие, ну не заработаем много и ладно, — сказал он Другу.

— Это правильно, мой мальчик, — сказала она. — Всех денег не заработаешь.

Нора бы это не одобрила, сказала, что не в состоянии достичь желаемого мы делаем вид, что желали достигнутого. Но пошла на хер эта сука! Вадим поставил планку на «отбить расходы», в конце концов, эта игра — не единственный его проект, не первый и не последний, работы хватало, увеличил рекламный бюджет и вечером накануне запуска захлопнул дверь в кабинет.

— Мы сделали всё, что могли, — сказал он своей команде. — И отлично поработали. Вы — лучшие! С богом!

В ночь старта продаж Вадим с чистой совестью лёг спать: Ирина Лебедева его лайкнула.

А на следующее утро проснулся знаменитым.

Не настолько, конечно, чтобы почивать на лаврах — это был не первый его миллион. Но первая сотня — это уже планочка, поднятая повыше.

В офисе царила эйфория. Все были довольны и счастливы. Инвесторы в экстазе. Телефоны звонили не переставая. Но Вадим ответил только адвокату.

— В этот раз Нора явилась на заседание? — улыбнулся он, представив, как та сейчас кусает локти, следя за новостной строкой. Не каждый день бросаешь парня, который зарабатывает по сто миллионов долларов за ночь. Она поставила не на того. Она, чёрт побери, совершила самую большую ошибку в своей жизни. Для женщины, заточенной остро, как карандаш, на успех — это был полный провал.

— Явилась, — ответил адвокат. — И мы проиграли.

— Ну пусть наслаждается, — усмехнулся Вадим.

— Будем подавать апелляцию?

— Да ну! — хмыкнул он. — Пусть хоть это её утешит.

Он попрощался с адвокатом. Заказал банкет. На нём поблагодарил всех за отличную работу и поехал в аэропорт.

Можно без преувеличения сказать, что он покорил полмира, но одну-единственную девчонку так и не смог.

«Чёрт тебя подери, Ира!» — смотрел он в самолёте на её фотографии и не знал, что делать.

Глава 13

— Не думала я, Лебедева, что ты такая, — расхаживала по кабинету Гордеева.

Бросив на стул сумку, из которой торчали батон, пучок лука и ещё какая-то снедь (путь подруги до Иркиной работы явно пролёг через Центральный рынок), она громко стучала каблуками.

Ирка рассматривала в окно желтеющие листья тополя, только что осознав, что лето почти закончилось. Она и не заметила, как в июне пролетел пух, как стремительно пронёсся июль в делах, заботах, поездках, и вот уже — здравствуйте! — господин август и тот ползёт к середине.

Воскресенский-старший был где-то в суде, Натэллка где-то с водителем в разъездах по хозяйственной части, офис в принципе опустел, словно не только большинство сотрудников были в отпусках, но и клиенты не торопились устраивать тяжбы, отдыхали, набирались сил.

В общем, Гордеева могла орать сколько угодно — никто, кроме Ирки, её всё равно не слышал.

Хотя ни одной причины устраивать истерику Ирка не видела.

Она про Гордееву и забыла, они, можно сказать, с весны не виделись. Не до неё Ирке было. А тут вчера шли с мамой от доктора по Карла Маркса (как Ирка обещала, что одну её не отпустит, так и ходила с мамой третий раз на приём), шли в хорошем настроении: онкомаркеры отрицательные, анализы хорошие, Викторович обнадёжил, что основательно потрясёт Газпром. В общем, настроение у Ирки было замечательное и Гордеевой, что встретила их у ЦУМа, она даже обрадовалась.

— Мой Котя, — шепнула она, когда от ларька с мороженым к ним подошёл мужик с вафельным рожком.

— Владислав, — представился тот.

— Моя подруга Ира и её мама Марина Сергеевна, — пояснила Гордеева.

— Очень приятно, — протянул он Насте рожок, не сводя глаз с Ирки.

Да, она тоже была удивлена: на невысокого плюгавенького мужичка за сорок, как Ирка себе представляла Котю, зная невысокую планочку Анастасии Безмозглой Гордеевой, он не тянул совсем — рослый, широкоплечий, лет тридцати. Но особого шока не испытала, в отличие от Коти.

Тот же буквально пожирал её глазами, словно… в общем, Ирке его внимание совсем не понравилось, и взгляд этот липкий, и улыбочка похотливенькая, словно в штанах у него защекотало.

— Не хотите куда-нибудь пойти посидеть? — неожиданно предложил он.

Неожиданно для Гордеевой.

— А зачем я тогда мороженое просила? Лучше бы съела что-нибудь. Ты же говорил…

— Так что? — словно не слышал он свою девушку, обращаясь исключительно в Ирке. — Тут недалеко есть неплохой ресторанчик, — перевёл он взгляд на Иркину маму.

— Ой, спасибо! — У Ирки была очень понятливая мама. — Хорошо вам посидеть, а у меня ещё куча дел. — Она похлопала Ирку по руке, шепнула: — Долго не задерживайся.

Ирка хотела ответить, что вообще никуда не хочет идти, она бы лучше с мамой домой поехала, но Гордеева вцепилась как клещ: пойдём, пойдём, давно не виделись. И Ирка согласилась.

Что ничего хорошего из этого не выйдет, было ясно ещё на подходе. Котя Владислав, оказавшийся на редкость хвастливым и начисто лишённым чувства юмора (Ирка поняла, что с ним не так, едва он раскрыл рот), тут же принялся рассказывать о себе. О своей машине, о своей собаке, о пивоварне имени Коти, что производила крафтовое пиво.

— У Влада свой пивоваренный завод, — радостно добавила Гордеева.

Ирка слушала невнимательно. Даже не стала спрашивать, почему они не идут дегустировать его пиво. Она честно собиралась перекусить каким-нибудь салатом (жутко проголодалась, а с утра её подозрительно тошнило), зайти в аптеку купить тест на беременность и ехать домой.

Неплохим ресторанчиком оказалось ужасное восточное заведение с огромным танцполом по центру и подгулявшей компанией, видимо, с обеда, отмечавшей здесь какой-то юбилей.

— А ты о чём думаешь? — спросил её Владислав, когда они уже сделали заказ. Осталась последняя надежда не испортить вечер, если готовят у них неплохо. — У тебя такое задумчивое лицо.

Что он рассказывал, Ирка прослушала, она считала, когда у неё должны пойти месячные, и хотела было сказать об этом Коте — за ней бы не заржавело, но передумала. А то Воскресенский опять скажет, что это она мужика обнадёжила.

— Я думаю, если сварить суп из русалки, он будет мясным или уха? — ответила она.

Гордеева истерично заржала. Котя вымученно улыбнулся.

— Может, шампанского? — спросил он исключительно Ирку.

— Шампанское я пью только по утрам, — ответила она.

— Так, без проблем, — ответил Владик, воспользовавшись тем, что Гордеева ушла пудрить носик. — Поехали ко мне. И будет тебе утром шампанское.