Морской эмир (СИ) - Лайм Сильвия. Страница 25

Она покачалась из стороны в сторону, словно и впрямь меня жалеет. А затем вдруг крутанулась вокруг себя, и…

…нереально сумасшедший холод взял и исчез. Вода стала обычной температуры, но, поскольку я сама ужасно промёрзла, набегающие потоки казались мне тёплыми и ласкающими. Будто море снова принимало меня в свои объятия.

— Потрясающе, — чистосердечно протянула я, всё ещё стуча зубами. — Что ж ты раньше так не сделал?

— Ты не проси-и-ила, — ответил рудис.

— Мог бы и сам догадаться, — фыркнула я, пытаясь растереть плечи.

— Но ты же до сих пор не догадалась, что ко мне стоит обращаться как к женщине?

Честно говоря, в этот момент я была так сильно шокирована, что не нашлась с ответом.

— Может, у тебя и собственное имя есть?.. — спросила после длительной паузы, когда стало ясно, что капля не собирается продолжать.

— Конечно, — кивнула она, а я вдруг заметила, что её голос стал чуть менее пронзительным. Он больше не дублировался и не звучал сквозь уши, словно кто-то пытается дрелью просверлить барабанные перепонки. — Хочешь узнать?

— Само собой, — всё ещё с недоумением протянула в ответ.

Капля будто нахохлилась и даже, кажется, улыбнулась. Я приготовилась услышать нечто зубодробительное и неповторимое для человеческого языка. Какое-нибудь длинное гортанное бульканье или что-то вроде того.

— Бу, — кашлянула капля.

— Что?.. — Глаза сами собой расширились, пока я пыталась придумать, как бы культурно переспросить. Придумать не вышло.

— Меня зовут Бу, — пояснила капля, а я резко выдохнула поток тёплой воды.

— Слава актиниям и анемонам! Какое прекрасное имя! — обрадовалась совершенно серьёзно, решив, что эту каплю от себя не отпущу. А то ишь ты, взяли моду: морской конёк мне не представился, ушмыгнув в неизвестном направлении, палтус и вовсе сказал, что его имя великолепно и можно даже не пытаться его произнести, а потом бросил меня в гордом одиночестве.

Морской демон на данный момент оказался самым адекватным.

— Вообще-то, актинии и анемоны не имеют никакого отношения к моему имени, — тем временем проворчала Бу и вдруг по-свойски прыгнула ко мне на колени. — Вы, люди, такие странные. Одни приходят, мерзкие камни в моём доме раскидывают, другие демоном обзывают… Ты вот вроде ещё ничего. Глуповата просто… Но глупость ведь не порок?..

Бу многозначительно посмотрела вверх, будто пыталась узреть там какую-то вселенскую истину. Я ей не мешала, меня интересовало другое. То, что явно было связано с моим появлением среди этих дольменов.

— Камни здесь кто-то поставил нарочно?..

— Да. Много дней назад пришла женщина, обладающая большой силой. Чароводница. Ей помогал мужчина, чаротвердник. Вместе они создали из вулканического песка камни, способные поглощать силу. С тех пор земля здесь вымерла. Они пытались высосать магию из моего дома, думали, что им под силу подчинить одного из рудисов…

Бу стала темно-синей, а ее глаза засветились злым желтым светом.

— Но рудиса подчинить невозможно. Поэтому я жива. Но дом мой мертв.

Я поежилась.

— Сочувствую. Может, есть способ убрать эти камни отсюда? Разрушить?

Капля будто вздохнула и снова приобрела нормальный цвет.

— Пока что мне это неизвестно. Сама я не сумела уничтожить их. И теперь они убивают всех животных, что попадают за черту черной земли.

— Какой кошмар… А… ты знаешь, кем были те люди? Чароводница и Чаротведник?

Бу покачала головой.

— Все люди для меня на одно лицо. Если, конечно… они мне некоторым образом не стали близки.

Желтые глазки рудиса хитро сверкнули. Показалось, что она улыбается. И потому я не могла не спросить:

— А почему сперва ты разговаривала так страшно, с каким-то даже немного скрежетом… а теперь ведешь себя спокойно и говоришь вполне по-человечески?

Рудис покачалась на моих коленях из стороны в сторону, ее цвет сменился с сапфирового на какой-то слегка фиолетовый. Показалось, что ей стало немного неловко.

— Потому что сперва ты видела меня такой, какая я есть на самом деле. А сейчас я… немного отпила твоей магии.

— Что?.. — ахнула я, чуть не скинув животинку на песок, но в последний момент сдержалась. Все ж таки именно Бу спасла меня от переохлаждения и смерти.

— Ну… А как еще я могла научиться тебя понимать? Чувствовать твои мысли? Когда магия существ смешивается, они становятся ближе. Появляется родство, связь, подобная кровной.

Я нахмурилась, а затем кивнула.

— Такая связь у меня с Тирресом?

— Да! — воскликнула капля, обрадованная, что я ее поняла. — Тебе ведь нравится, что получилось у вас Великим эмиром Айреморы? Ты переняла от него новые способности, которые издревле были доступны лишь аватарам воды из геноса Черной жемчужины. Я вижу… вижу. Теперь ты можешь слышать море, говорить с любым животным… А эмир от тебя получил…

На несколько мгновений Бу замерла, а затем закачалась в пространстве медленно и ритмично. Ее глаза словно остекленели, а голос вновь раздвоился, отдаленно напоминая скрежет металла по стеклу:

— …эмир получил огромную мощь, которая ему и не снилась прежде. Во славу Всевидящей Айреморы…

Я вздрогнула.

Но капля перестала качаться, ее глаза приобрели нормальное выражение, и она взглянула на меня как ни в чем не бывало, спросив:

— Ну что, ты рада же?

— Вот уж нет… — отрывисто выдавила я.

Вопросов становилось все больше. А ведь планировалось, что Бу станет мне на них отвечать, а не плодить новые.

— Ты не рада связи с эмиром? — У рудиса приподнялась водяная складка над глазом. Связь со мной явно давала ей знания о человеческой мимике.

— Я не хочу, чтобы эта связь влияла на меня, — призналась я, отворачиваясь.

К щекам прилила краска.

— Слишком много в моей жизни влияния чужой воли.

Перед мысленным взором всплыло сперва властное смуглое лицо Сициана с жестокими, горящими огнем глазами, а затем оно сменилось улыбчивой фигурой Тирреса, глядящего на меня ласковыми, но бесконечно хитрыми глазами всех оттенков жемчуга.

Кончики пальцев задрожали.

— Вижу, — тихо кивнула Бу. — Не бойся. Не страдай. Доступно взору моему, что власть Красного дожа над твоей душой растает, как дым после огня, ровно… через шесть дней. А воля Морского эмира перестанет подтачивать твою собственную в тот час, когда ты покинешь Айремор навсегда.

Слова рудиса звучали как пророчество.

Я тяжело сглотнула ком в горле.

— Мне удастся отсюда сбежать?

— Безусловно. Если ты того пожелаешь.

Резко полегчало. Это были прекрасные новости! И не знаю почему, но словам Бу я верила на сто процентов. К сожалению, ничто не бывает идеально до конца.

— Но знай, что сила эмира навсегда останется в твоем сердце, даже если ты попытаешься ее вырвать. А это значит, что он будет частью тебя, как и ты — частью его. Поэтому подумай дважды, нужно ли бежать из Айремора? Так ли уж тебе здесь плохо?

Капля покачалась у меня на коленях. И мне на миг стало немного грустно. Грустно и спокойно.

— Ты могла бы жить здесь с нами. Могла бы стать Великой эмирессой. Генос Черной Жемчужины принял бы тебя в свою семью. Ты вошла бы в историю как первая чароводница, ставшая дочерью моря…

Я с трудом понимала, о чем говорит капля, но от этого было лишь грустнее. Потому что стоило мне вспомнить Тирреса, как внутри и впрямь все переворачивалось. И я видела перед собой не пугающую властностью фигуру, а улыбающегося потрясающего красивого мужчину, который, если уж признаться откровенно, умел целоваться как бог. И я отлично могла представить себя в подвенечном платье, хохочущую рядом с ним и в окружении подруг-русалок с искрящимися хвостами.

Вот только что-то внутри скребло каждую секунду, когда я вспоминала, что как минимум половина моих чувств — ненастоящие.

Я вдохнула и выдохнула теплую воду.

— Скажи лучше, почему эмир наследовал от меня огромную мощь, которая ему и не снилась, — решила перевести тему я. — Так ведь ты сказала? Откуда у меня эта мощь? Я ж даже колдовать толком не могу.