Средневековый мир «Игры престолов» - Ларрингтон Кэролайн. Страница 29

Полной противоположностью рыцарскому идеалу являются наемники, или «продажные мечи». Хотя таких людей презирают, они могут обеспечить большое стратегическое преимущество – как поодиночке, так и в группе. Тирион, безусловно, обязан своей жизнью бродяге-наемнику Бронну, и не только потому, что тот сражался за него на судебном поединке у Лизы Аррен, но и за защиту во множестве других случаев. Наемники в Вестеросе в большинстве своем работают сами на себя; в Эссосе, напротив, они формируют отряды и этим зарабатывают себе на жизнь. Подробнее о них будет говориться в следующей главе, но здесь стоит отметить, что основная проблема наемников в том, что их лояльность продается и покупается. Тирион рассчитывает, что его репутация заставит Бронна рисковать своей жизнью, чтобы защитить его в Орлином Гнезде. Тактика Бронна предполагает полную свободу действий и очень успешна, и побежденный Вардис Иген срывается в пропасть через Лунную Дверь. «Вы сражаетесь бесчестно!» – вздыхает Лиза Аррен. «Нет… но зато он – да», – усмехается Бронн (1.6). Поговорки «Ланнистеры всегда платят свои долги» Бронну достаточно, чтобы оставаться на стороне Тириона, и ему даже начинает нравиться его господин, но, когда Тирион просит Бронна снова поучаствовать в судебном поединке за него после смерти Джоффри, Бронн отказывается. Серсея подкупила его тем, что сделала его лордом в результате женитьбы на умственно отсталой Лоллис Стокворт, наследнице замка Стоквортов.

Золото и экономика Вестероса

Экономика Семи Королевств находится в плачевном состоянии. Будучи мастером над монетой, Петир Бейлиш делает все возможное, чтобы скрыть реальное положение дел, притворяясь невнимательным, когда Нед прибывает в Королевскую Гавань и посещает свое первое заседание Малого совета. «Мастер над монетой находит деньги, а король – и его десница – их тратят» (1.3), – ухмыляется он в ответ на возмущение Неда из-за дороговизны турнира, запланированного в честь его назначения. На самом деле, как обнаруживает Тирион, когда сам становится мастером над монетой, Мизинец, в свою очередь, брал в долг у Ланнистеров, что усугубляло зависимость королевства от лорда Тайвина. В разговоре с отцом Тирион пытается убедить его сократить неразумные расходы на свадьбу Джоффри: «Доходы при всей своей внушительности едва покрывают проценты по его займам. Быть может, дом Ланнистеров простит долг короне?» – «Не будь смешным». – «Тогда, возможно, лучше ограничиться семью блюдами и позвать триста гостей вместо тысячи» (БМ, Тирион IV, 365). Хотя «ради всего золота под Утесом Кастерли» – это поговорка всех вестеросцев, золотые копи, которые обеспечивают состояние Ланнистеров, постепенно иссякают. Годы войны опустошили некоторые из самых плодородных частей Семи Королевств, и простолюдины ощутили это на себе. Кроме того, зима уже близко.

Удивительно, что Петиру Бейлишу с его процветающим бордельным бизнесом доверили роль финансового управляющего всего королевства. Ответ на этот вопрос лежит в прошлом: Мизинец воплощает тип карьериста, который использует любые возможности для восхождения по социальной лестнице. В этом отношении (если не во всех) он напоминает Джефри Чосера. Отец и дед Чосера торговали в Лондоне вином, а его мать владела двадцатью четырьмя магазинами в городе. Разумеется, семья обладала связями, и они смогли устроить своего сына Джефри пажом в дом графини Ольстер, жены второго сына короля. Там у него появились связи с королевской семьей; вскоре он едет в Европу со своими господами, путешествуя по Италии и Испании по делам короля, и женится на одной из придворных дам. Чосер был назначен управляющим таможни в лондонском порту, где и проработал в течение двенадцати лет. В 1389 году он был назначен секретарем и начал разъезжать по городам, чтобы контролировать строительство по заказу короля. Закончил этот буржуа свою карьеру на крупных, если не звездных, королевских должностях (традиционно занимаемых дворянством). Далее сын Чосера, Томас, прослужил на высочайших должностях Англии почти тридцать лет – как верховный шериф, рыцарь Оксфордшира, и пятикратно избранный спикер палаты общин. Дочь Томаса Элис вышла замуж за Уильяма де ла Поля, первого герцога Суффолка. В то время Элис была самой богатой женщиной в Англии после королевы, и ее сын женился на Елизавете, сестре Эдуарда IV и Ричарда III; мы упоминали ее в первой главе вместе с Маргаритой Анжуйской. Великолепно украшенную гробницу Элис со статуей, возвышающейся над ее прахом, можно увидеть в церкви Святой Марии в Юэлме в Оксфордшире, в одном из наиболее сохранившихся комплексов пятнадцатого века в стране. Восхождение рода от торговли вином до герцогства за два поколения является впечатляющим свидетельством возможностей социальной мобильности, появившихся в четырнадцатом и пятнадцатом веках в Англии благодаря последствиям Черной смерти, расширению штата гражданской службы короля и смене династии на троне.

Мизинец, конечно, не Чосер (по крайней мере, насколько нам известно, он никогда не занимался поэзией в свободное время). Тем не менее со своим достаточно скромным происхождением из Перстов, убогого и бедного местечка к северу от Долины, из дома, который не мог даже нанять собственного мейстера, он все же сделал головокружительную карьеру. Как у Чосеров, состояние Мизинца процветает в обстановке социальных волнений:

Этот разговор между Варисом и Мизинцем в эпизоде под названием «Восхождение» подчеркивает отчаянные усилия одичалых, возглавляемых Ярлом и магнаром теннов, по преодолению отвесной Стены. Жизнь Бейлиша была менее драматичной, чем это восхождение, однако ему удалось подняться намного выше, чем на 700 футов Стены. Воспитанный в Риверране с более могущественными и высокорожденными Талли, Петир умело эксплуатировал романтическую одержимость Лизы Аррен его персоной. Джон Аррен сделал его мастером таможни в Чаячьем городе, главном порту Долины, где его сообразительность позволила ему увеличить доход в казну Долины в десять раз. Началось его социальное восхождение; через покровительство Лизы и Джона Аррена он был вызван в Королевскую Гавань, где, предположительно, запустил бордельный бизнес, которым он управлял хладнокровно и эффективно, и был повышен до мастера над монетой. Варис видит Бейлиша насквозь: «Будь его воля, он бы сжег эту страну дотла, будь у него возможность стать королем пепла» (3.4). Как только он был провозглашен лордом Харренхола (несмотря на бессмысленность этого титула) после битвы при Черноводной, Мизинец с удовольствием уступил свою роль Тириону, пониженному с должности десницы, и принялся воплощать новые проекты. Санса – наследница Винтерфелла и напоминает ему мать, которую он так любил, она – ключ к его большим амбициям, ибо его статус властелина Долины не может быть пределом его достижений. Мы знаем из знаменитой сцены в борделе в первом сезоне сериала, что Мизинец хочет всё:

Своевременный уход Петира Бейлиша с поста мастера над монетой избавил его от ответственности за катастрофическое состояние финансов королевства, которое раскрывается, как только Тирион берет на себя счетоводство: «Золото Мизинца сделано из воздуха, щелчком его пальца», – осознает карлик (3.3); богатство двора оказывается сильно преувеличенным. Когда Нед вступил в должность десницы, корона уже была в долгу на шесть миллионов драконов; половину этой суммы они должны Ланнистерам. Военные расходы лишь усугубили положение; у Тириона остается мало времени, чтобы улучшить положение королевства, в частности, чтобы не допустить до смешного экстравагантные 77 блюд на свадебном пиру Джоффри, прежде чем он сам будет привлечен к ответственности.