Выбор (СИ) - Минин Андрей. Страница 5

Что стало с майором после той истории, я не знал. Он пропал с моих радаров.

Стало быть, библиотека. Что в итоге? Названия книг я просмотрел, вкратце ознакомившись с имеющимся у меня богатством. Прочел я где — то двадцать процентов всех книжек, но уже сейчас могу сказать — больших секретов там нет. Есть интересная информация, есть семейные формы первой и второй ступени, которые не ушли на сторону, но нет чего-то этакого, похожего на «Тень Ра». Эту форму я изучил по украденной у мачехи книге и она была на порядок лучше того что есть в моей библиотеке.

Не зря Налбат говорил мне, что Смирновы из кудесников превратились в торговцев. Очень многое было потеряно и изъято из нашего хранилища знаний. Растеряли. Хорошо хоть сохранились семейные дневники, где те, кто пробудил кровь, наше наследие — рассказывали о своих ощущениях, тренировках и попытках овладеть этой силой. В этих дневниках они рассуждали о природе нашей мутации, о ее пользе. Их мысли были самым ценным достоянием всей библиотеки. Удача повернулась ко мне лицом, и среди множества дневников я нашел один — самый уникальный. Бриллиант среди гальки. Труд моего прапрадеда, имеющего точно такую же силу, как и у меня. Так что я теперь точно знаю, в каком направлении развиваться. За полгода я неплохо продвинулся и спасибо в этом нужно сказать ему.

Вкратце расскажу то, что сам знаю об этом человеке. Он жил в те времена, когда активно изучали новые земли, и когда только сила кудесников стояла между простыми людьми и тварями, что появлялись из аномалий возникших после ночи страха. Когда неведомые существа переплывали моря и несли за собой хаос. Обосновался он в Архангельске. Жил бобылем. С семьей общался редко и был себе на уме. Водил дружбу с князьями Зима, правителями Архангельска. В те времена, в которые он жил, север был куда опаснее, чем сейчас. Чем он там занимался? Защищал жителей того края от призрачных паразитов, что летали среди них, питаясь их жизненной силой. Никто этих существ не видел, только мой прапрадед о них знал и в меру своих сил помогал, уничтожая их день за днем, год за годом. Он не требовал признания или денег, не рассказывал никому о том, что видит, он просто делал то, что мог. Герой, о котором никто не знает. Защитник. Все это я узнал из его дневника. Там он и умер, на чужбине, перед своей смертью отправив этот дневник главе рода, с наказом оставить его в библиотеке. Он надеялся, что его знания не пропадут зря.

Вот так.

Что еще произошло за это время? Разве что это? Я вытянул руку вперед и на ней возникли тысячи зеленых огоньков, что светлячками летали вокруг моей ладошки, вверх, до самого локтя, кружа и щекоча меня своими прикосновениями к коже. Эти огоньки завораживали взгляд своими плавными движениями. Я назвал эту форму — «изумрудная река». Я не забыл то свое обещание, данное в больнице, когда я лечил детей и отводил взгляд, не в силах смотреть на их страдания. Вторая моя форма третьей ступени призвана не калечить, не убивать, а исцелять.

Теперь вокруг моего средоточия летает рой зеленых светлячков, что я могу вызывать в реальность. Словно змей, рой обволакивает средоточие, и едва касаясь вечно цветущего дерева абрикоса, стеклянной пирамиды мутации и закрытого бутона алой розы ощетинившейся шипами, как будто примиряет их. Странные чувства. Все что я могу сказать, когда нахожусь внутри своего духа, так это о некой гармонии, что там наступила после освоения этой формы.

Допив чай, я прилег на кровать, закрыл глаза и нырнул внутрь себя. Пора узнать, как там поживает моя семейка.

Я уже не тот, что раньше. Теперь я куда опытнее. Я научился использовать мутацию по назначению, а не давать этой силе помыкать собой. Вот и хочу выведать, что меня ждет в новом мире, ведь я уверен, Смирновы сбежали именно туда.

До сегодняшнего дня я не пытался дотянуться до них, посчитав, что это пройденный этап. Я забыл о родственниках и о желании мести, но сейчас… у меня нет выхода. Придется снова окунуться в эту грязь.

Прикоснувшись рукой к окрепшей стеклянной пирамиде внутри своего духа, я послал в нее четкий посыл с изображением мачехи. Тотчас из пирамиды вырвался сиреневый туман, что обволок мое тело.

Дернув меня за пупок, сила моей крови потащила меня далеко-далеко от движущегося в направлении Тобольска поезда, но связь с телом сохранялась, и я в любой момент мог прервать перенос и вернуться назад.

Пролет над Охотским морем и аномалией — лестница в небо, я не заметил, все слишком быстро промелькнуло перед глазами, но там точно кто-то был, какое-то крупное существо, что живет в тех водах. Я почувствовал его силу. С ним нам еще предстоит столкнуться, когда экспедиция отправиться в путь. До этого поганого момента остался месяц.

Я попал в дымку или как вам будет угодно — марево, туман. Некоторые называют это завесой. Компасы, навигация, все сходит здесь с ума. Верх, низ. Направление. Ничего нет. Только марь вокруг. Вот зачем нам нужны члены княжеской семьи Пустотных. Они должны провести дирижабли через эту дымку. Найти проход в другой мир или создать его, порвав реальность.

Сам туман был противен. Липкий, словно заглядывающий тебе через плечо, он давил на мой дух, на первую и вторую оболочку, оставляя на губах привкус железа и крови. Хорошо, что полет не продлился долго, и через миг меня протащило через завесу, да, так будет правильней — завеса. Меня выдернуло оттуда, а потом я оказался под небом другого мира. Давление на мой дух только усилилось. Чужой мир ощутимо влиял на меня, и я постарался поторопиться. Мои силы заканчивались. Пирамида опустела наполовину. Я повторил свой посыл и представил перед глазами мачеху, такой, какой я ее помнил, и меня снова дернуло за пупок и понесло на север. Жаль, нет времени понаблюдать за жителями этого мира. В другой раз. Сейчас меня интересовала моя родня, хоть я и старался забыть о том, что у нас общая кровь.

И вот, после мелькнувших перед глазами череды вспышек — пустыня, море, лес, пустыня — я зависнул призраком над городом, сложенным из камня преимущественно песчаного цвета. В таком же, как и у нас, голубом небе, светило солнце. В этой части мира стоял день. На улицах в большом количестве ходили люди, одетые в яркие одежды. Высоких зданий я не заметил. Четыре — пять этажей максимум. Это то, что касается нижнего города. Да. Город явственно разделен на две части. Нижнюю и верхнюю. Как я это понял? По одежде тех, кто живет в верхнем городе. Если в нижнем городе люди одевалась, кто во что хотел, то в верхнем все было не так. Они словно показывали своим нарядом, к какой касте относятся. Четкая градация по цвету одежды. Вот из магазина вышел господин в зеленом. Вся его одежда была оттенка зелени, от темно-зеленых штанов до светло салатового головного убора. Другой господин, что хотел попасть в магазин, уступил ему дорогу и уважительно поклонился. Он носил кафтан и сапоги желтого цвета. Как интересно, но нет времени. Меня притянуло в один из каменных домов, располагающихся в центре города.

— Оу.

Это была ванная комната. Все стены были покрыты плиткой синего цвета, с морским орнаментом. Сама ванная белая, фаянсовая. Она стояла по центру помещения, напоминая французские ванны, на металлических ножках. Сейчас там плескалась моя мачеха, Людмила. Я впервые увидел ее голой.

Подлетев поближе, невидимый для всех, я стал рассматривать ее. Ох. Понимаю, почему тот, кто зовется моим отцом, смотрит ей в рот. Ведьма. Настоящая ведьма. Слишком красивая для женщины, слишком фарфоровая. Все слишком идеально. Ноги. Плечи. Бедра. Талия. Грудь.

Я прикрыл глаза и начал дышать, пытаясь сбросить с себя наваждение. Мне кажется или мачеха помолодела и стала выглядеть как-то иначе? Что-то изменилось.

Часики тикали, и я уже думал, что зря потратил всю силу на это путешествие, так как наблюдать за голой мачехой не входило в мои планы. Я надеялся найти ее в мрачном подвале, где она пытает слугу. Или во время ритуала, где она перемазанная кровью, приносит в жертву раба. Видимо я слишком привык ее демонизировать. Но тут, мои надежды отчасти сбылись. Дверь в ванную комнату открылась, и в помещение зашел… э-э-э, человек. Да. Не берусь сказать, сколько этому мужчине лет. Не молодой. Не старый. Непонятный. От обычного человека его отличает несколько вещей. Рост. Если к Налбату я привык, да и, не смотря на его два с четвертью метра роста, он казался гармоничным, то здесь рост человека ощущался чуждо. Слишком высокий. Нескладный. Болезненно худой. Чужой.