Враг мой – муж мой (СИ) - Разумовская Анастасия. Страница 31
– Твоя мать, – наконец вымолвил он тяжело. – Южный щит – герцогство, переполненное предрассудками и суевериями. Когда твои волосы начали темнеть, королева обвинила меня в измене. Она считала, что, так как муж и жена связаны брачными клятвами, то измена одного влечёт проклятье на другого. Мне не удалось доказать, что она ошибается…
– А ты изменял? – тихо уточнила девушка.
Эстарм вновь вздохнул.
– Ты не понимаешь, о чём спрашиваешь, дитя. Я всю жизнь любил одну лишь твою мать.
«А герцог Эйдэрд не любит никого, – скептично подумала принцесса, – но это не мешает ему принимать в своём особняке Алэйду».
– То есть, не изменял?
Отчего-то она хотела получить прямой ответ на этот, уже никому не важный, вопрос.
Эстарм закашлял, потянул воротник, сжимающий горло. И Леолия вдруг поняла…
– У тебя была любовница!
– Это другое, – буркнул отец, отводя взгляд. – Твоя мать тяжело переносила беременность тобой, её постоянно тошнило, и лекари запретили нам делить постель. А я был молодым, полным сил мужчиной…
– И я для неё стала напоминанием о твоей измене?
Леолия отстранилась. Она была законной дочерью отца и матери, но отчего-то ощутила себя бастардом. Должно быть, каждый раз, когда королева смотрела на тёмные волосы дочери, она вспоминала любовницу мужа.
– Это ничего не значит! – крикнул Эстарм. – Да, я делил ложе с другой. Ложе, но не сердце! Ты молода и не понимаешь ничего в мужских потребностях…
– И не хочу.
Девушке захотелось уйти, но она удержала себя усилием воли.
– Тебе придётся, – мрачно буркнул отец. – Я вижу, что ты ненавидишь герцога Эйдэрда. Но тебе придётся делить с ним ложе. И угождать мужу на этом ложе со всей страстью. Иначе вскоре твоё место займёт кто-то из любовниц.
Леолия окаменела.
– Как ты можешь думать о свадьбе сейчас?! – закричала она, с трудом приходя в себя. – Когда тело твоего сына ещё не остыло?!
Король стукнул по столу.
– Именно сейчас и нужно думать об этом. Завтра ты станешь женой герцога. И возблагодарим богиню, что не Калфуса, иначе он увёз бы тебя и присоединил твоё королевство к своему. Ты понимаешь, что теперь наследница Элэйсдэйра – ты?
– Отец! Но траур… но как же можно… Нет! Ни за что!
– Хватит быть ребёнком, Лия! – король вскочил с кресла. Глаза его горели, седые волосы разметались вокруг высокого лба. – Есть нечто важнее твоей и моей жизни. Важнее смерти Америса. Это – Элэйсдэйр. Даже если представить, что герцог Эйдэрд согласится из уважения к трауру подождать ещё какое-то время, неужели ты не понимаешь, насколько уязвимым стало твоё королевство? Сейчас тайные гонцы мчат во все стороны. В королевство кровавых всадников, в Тинатин, в Персиковый султанат, в Медовое царство, в Гленн. И каждый из правителей спустя несколько часов – а, клянусь тебе, им понадобится не больше суток, чтобы узнать о смерти наследника – либо возжаждет объявить нам войну, либо потребует выдать тебя за кого-то из них замуж. И это будет конец Элэйсдэйра.
– Отец, у нас семь щитов, – процедила Леолия. – И, если не отменить, а отложить свадьбу, то Медвежий герцог так же будет биться на нашей стороне. – «И погибнет, возможно».
Эстарм зарычал.
– Женщина! Ты не понимаешь, что такое – война. Тысячи погибших, сотни тысяч сирот и вдов. Калеки, заполнившие города и просящие милостыню. Голод и эпидемии. Тебе плевать?! Твоя честь, твоя жизнь, твое счастье для тебя – дороже? Тогда просто роди Эйдэрду сына и отправляйся в свою обитель. У Элэйсдэйра должен быть король!
Леолия закрыла лицо руками. В словах отца звучала ненавистная ей правда.
– Ты была рождена в королевской семье, – понизил голос отец и вздохнул. – Это выбор богини, а не твой. Это твоя судьба, Лия. Не королевство для короля, а король для королевства.
Сейчас Эстарм даже казался величественным, будто образ древнего короля из легенд. Глаза его пылали решительностью. Морщинистая рука сжималась в кулаке.
«Он тогда не испугался толпы, – вдруг поняла Леолия, – он испугался последствий, к которым может привести мятеж, и, возможно, междоусобная война». И ей снова вспомнился рёв мятежников за окном и отблески пламени на стенах. И она, Леолия, прижимающаяся к юбкам матери.
– Почему ты допустил, что Америс стал… таким…
– Когда он был ребёнком, им занималась мать. Я тогда только взошёл на трон, тысяча дел требовала моего неотложного внимания, – король поёжился, как от холода, и обхватил себя руками. Леолия подошла к окну и закрыла его. – Потом… потом я пытался. Но мать слишком привязалась к своему старшему сыну. А я никогда не умел идти против желаний моей королевы…
«К тому же чувствовал перед ней вину за измену», – добавила Леолия про себя.
– Потом, когда… мать умерла…
– Тебе снова было не до его воспитания.
– Было уже поздно, Лия. Поначалу казалось, что он так переживает её гибель. Я думал, со временем это пройдёт…
– Но не прошло, – заключила Леолия. – Скажи, почему он так сильно меня ненавидел? Даже в детстве?
– Влияние матери, должно быть, – король вновь опустился в кресло.
Он больше не был царственным героем древности. Теперь это был разбитый горем старик. И сердце Леолии стиснуло сострадание.
– Он винил меня в её смерти? – спросила она.
Король не ответил, но Леолия не усомнилась в ответе.
Тёмные волосы, уверенность матери в том, что в её дочери проклятье, и смерть той, что обожала его больше жизни… Вот оно – плодородное поле, на котором взошло обильное семя ненависти брата.
– Я выйду за герцога Эйдэрда, отец. Завтра. Но во имя траура, позволь мне не облачаться в свадебное платье.
– И какое де платье ты наденешь? – проворчал король.
– То, в котором стою перед тобой. И это не обсуждается. Фиолетовый цвет подчеркнёт мой траур и будет приличен.
– Но ты уже не раз его надевала…
– Выйти замуж за потомка Юдарда – худшая из возможных примет, отец. А сейчас не мучайте себя мыслями – ложитесь спать. Завтра торжество. Я прошу вас отказаться от возможной пышности. И всё же, думаю, свадьба принцессы отнимет у вас много сил.
Он глянул на дочь снизу-вверх. В голубоватых глазах блеснули слёзы. Как же сейчас он был беспомощен!
Леолия подошла, наклонилась и поцеловала отца в лоб.
– Всё будет хорошо.
Он кивнул. Рассеяно, не слыша её слов. И снова впал в задумчивость. Леолия поняла, что, после смерти любимой жены, у Эстарма осталось одно лишь королевство. И непутёвый сын, с которым король справиться не мог.
Она вышла из Оранжевого кабинета, аккуратно прикрыв за собой дверь. Идти в свои покои не хотелось. Там, за дверями спальни, улыбался мёртвой улыбкой призрачный Америс. Леолия задумчиво двинулась по коридору мимо молчаливых стражников, отдающих честь своей принцессе. Теперь – наследной принцессе.
Америс мёртв.
Убийца жив. И ищет возможности продолжить своё дело. Он явно не планировал смерть принца, ведь яд находился в кубке короля…
Кто-то расчищал путь Амерису? Но тогда почему принц не знал об этом?
Или хотят уничтожить всю династию Тэйсголингов? Всю династию – звучит слишком громко. Их осталось двое – Леолия и её отец.
За спиной послышались шаги. Леолия вздрогнула.
Это смерть идёт за ней. Но на этот раз они встретятся лицом к лицу. Принцесса больше не станет убегать от судьбы!
Леолия обернулась, гордо вскинула подбородок и встретила огнём презрения приближающуюся громадную чёрную фигуру.
– Я обещал, что вы останетесь живы до свадьбы, – мрачный голос заставил сердце забиться сильнее, – но, похоже, вы делаете всё, чтобы я не сдержал моего слова.
Какого юдарда герцог делает в королевском дворце ночью?
– Я не думала, что вы следите за мной, – надменно произнесла она.
– Думать, по-видимому, вообще не ваше. Возвращайтесь в свои покои. Я поставил дополнительную стражу. Верный слуга пробует всю еду, которую вам приносят. Оставайтесь там, пока мы не найдём убийцу.
«А не ты ли тот, кого мы ищем?» – мрачно подумала Леолия. Скрестила руки на груди.