Вишенка на десерт (СИ) - Лис Алеся. Страница 9

Ребенок кивает и кидается выполнять приказ. А я пока принимаюсь рассматривать комнату уже более внимательно. Подхожу к полке с книгами, внимательно изучаю спинки разноцветных томиков, тяну на себя историю и список аристократических магических семей Аквилании. Перечитываю еще раз название. «Аквилания» — это страна, наверное. Буду писать реферат, как раз узнаю. Пока с меня хватит книг. Хотя бы это успеть освоить до приема.

— Чего ты там застряла, Вив?

― Застряла, значит нужно, ― отрезаю.

Мальчик никак не отвечает, только глаза таращит.

И сама понимаю, что веду себя не так, как Вивьен. Но и позволить себя унижать даже младшему брату не могу. Это как надо было растоптать характер несчастной девушки, чтобы ею помыкали все кому не лень, даже такой малыш.

— Ладно, садимся за реферат, — подхожу к Уильяму.

Он ставит стопку книг на столешницу, я сажусь за стол. Мальчик, подумав, берет стул от соседней парты и подсовывает ко мне.

― С чего начнем?

— С темы, — хмыкаю.

― Государственная граница и географическое положение Аквилании, ― мрачно.

― А почему такое настроение. Это ведь не тяжело? — смотрю искоса.

— Скучно, — капризно надувает губы.

― Тогда сделаем весело...

― Обучение не может быть веселым! — еще и руки на груди складывает.

― Думаю, ты ошибаешься. Давай-ка сюда карты и глобус...

На самом деле я вовсе не педагог. И делаю это не от доброты душевной. Просто надеюсь, что такой подход поможет лучше узнать, где очутилась. Однако почему бы не принести за одно и пользу этому юному дарованию. Забавный малыш. Любчик тоже такой. Немного упрямый, любознательный и непоседливый.

Снова щемит сердце. Я безжалостно давлю воспоминания и берусь за дело. Стоит смириться — семью я больше никогда не увижу. Но им так легче. Я умерла, у них остались светлые воспоминания обо мне. Надеюсь, в их мыслях будут жить наши совместные вечера с хорошими фильмами и вкусняшками, походы в лес, поездки на Днестр, путешествия во Львов, праздники и развлечения, а не печальные дни в палате. Это все, чего я хочу. А еще, чтобы никто больше из них не сталкивался с саркомой...

Воспоминание пронзает внезапно. Пальцы судорожно сжимаются на книге, которую держу в руках.

— Я согласна, — слышу уверенный голос. Свой голос. И чувствую дрожь в груди.

— Прекрасно! Она здорова, ты мертва. Такие условия…

— Такие... — глухо отвечаю.

— Вив! — Уильям внезапно толкает в бок, и видение исчезает. ― Ты чего замерла?

Встряхиваю головой и откидываю со лба мешающую кудряшку.

— Давай-ка приступим к реферату, — вздыхаю.

Воспоминания возвращаются. Медленно. Но возвращаются. Может, со временем я все вспомню...

— Давай... — соглашается и ставит передо мной глобус.

Реферат пишется достаточно быстро. Я вывожу буквы, хоть и медленно, но четко. И на удивленный взгляд Уильяма отвечаю, что это для его удобства, чтобы переписывал верно. Потому как иначе объяснить, что половина из них печатные, те, которые никак не удается воспроизвести из памяти. С письмом все как с чтением, сначала идет не спеша, но со временем мышцы и голова все вспоминают, и работа ускоряется. Периодически спрашиваю о каких-то особо непонятных вещах, как бы экзаменую, но на самом деле стараюсь узнать все больше и больше о стране.

Итак, она действительно зовется Аквиланией. Мы живем в столице Сен-Ажен. Ларена — самая большая и полноводная река Аквилании, она пронизывает всю страну с северо-востока до юго-запада и впадает в Лазурное море. С востока располагаются Ситайские горы. Климат умеренный мягкий, куча растительности, виноградники, сады.

Мы пишем вдохновенно, страницы исписываются одна за другой. От души расхваливаем "родное" королевство, втискиваем пару строчек из истории, а почему бы нет? Надо немного об основателе сказать, великом Бардальфе Мудром, которого сейчас чуть ли не к божеству приравнивают. И заканчиваем выводами с пафосным девизом: Аквилания — рай на Земле и нам посчастливилось здесь родиться. Конечно "на Земле" не пишем, мир называется Ласфария, поэтому и получается, мне кажется, немного коряво. Но Уильям одобряет. Главное же настроение!

В общем, заканчиваем реферат через час. И в моей голове знаний о мире становится больше, в голове Уильяма, надеюсь, тоже.

Оставляю ребенка в классной комнате переписывать наше общее творение, с минуту смотрю, как он сосредоточенно, высунув язык выводит буквы, подхватываю отложенные для личного чтения учебники и возвращаюсь в комнату.

А там уже погружаюсь в ознакомление с совсем другой стороной мира. Аквилания, как я в принципе догадывалась, конституционная монархия. Правит потомок того же, мудрого Бардальфа, с оригинальным именем Бардальф Десятый и палата лордов и уважаемых граждан. В политическое устройство я не очень-то углубляюсь, так пробегаюсь по диагонали, чтобы иметь кое-какое представление, да и только. Вряд ли и сама Вивьен достаточно хорошо разбиралась в этом вопросе. А вот наиболее близкие к королю и самые известные семейства изучаю с особым усердием.

Ближайшие роды, конечно, от Бардальфа происходят. Надо было его не мудрым, а плодовитым назвать. У короля было шесть жен — тогда многоженство было разрешено — и от них пятьдесят детей. Здесь задумываюсь, может все-таки лжет история, это ведь целая армия детей.

Так вот, все без исключения кровные родственники Бардальфа Плодо... то есть Мудрого обладают магическими способностями. Но только по мужской линии. Каждый род в своей сфере.

Прежде всего, почему-то хочется найти Торнтона. О его семействе читаю с каким-то особым трепетом. И с ужасом узнаю, что это ближайшие родичи короля, а сам Торнтон двоюродный брат Бардальфа, Десятого. И род, о ужас какой, специализируется на ментальной магии.

Даже книгу торопливо закрываю, будто имя герцога, напечатанное на странице, может залезть в мои мысли и прочесть их. И решаю держаться подальше от такого опасного индивидуума.

Род Спайков — иллюзионисты. Этому почему-то не удивлена. Пыль в глаза он пускает отлично.

А вот Роузы, кстати, покойный лорд Роуз оказывается был графом, относятся к древнему роду, который испокон веков заботился о живой природе, растениях и животных. Поэтому имение Роузхол процветало и богатело. Никакое другое семейство не был столь состоятельным. Животные рожали плодовитое потомство, жирели на обильных пастбищах, почти не болели и давали много мяса и молочных продуктов. Пшеница спела, лен прорастал, от фруктов ломились деревья, а урожай овощей собирали дважды в год. Род Роузов богател с каждым поколением. Поэтому, собственно, так и носятся с малышом Уильямом, который будет обеспечивать дальнейшее процветание.

Но что странно, магическая сила в древних аристократических родах передавалась только по мужской линии. По женской некогда. И только простолюдины могли иметь зачатки кое-какой, в основном бытовой и знахарской, магии, которая совсем не учитывала пол.

— Так что же такое со мной? — опускаю книгу на колени и задумчиво таращусь в стену. ― И имела ли Вивьен магические способности раньше, скрывая от всех. Ибо тогда назревает скандал — графиня Роуз родила ребенка не от мужа…

Именно эта мысль и побуждает меня приступить ко второму пункту познания окружающего. Или уж лучше сказать самопознания. Я до последнего подсознательно откладываю попытки снова прибегнуть к магии. Даже не подозреваю, с какой стороны подступиться. Но чего скрывать, пальцы нестерпимо зудят снова попытаться что-то наколдовать.

Выпрямляюсь в постели, откладываю книгу и пытаюсь вспомнить те ощущения, которые овладели телом, когда боролась с сеткой. Но проблема в том, что я не помню, чтобы чувствовала что-то особенное, необычное. Фэнтези романы, которые бывало почитывала в свободное время, утверждали, что должно быть жжение в пальцах, странные ощущения в животе, огонь по венам — нужное подчеркнуть. Для меня же магия ничем свое появление не отметила.

"А может, ее и вовсе не было?", ― закрадывается подозрение. Может, это заклятие Уильяма самоуничтожилось? Все же оно, как ни крути, экспериментальное. Тогда все концы с концами сходятся. Я родная дочь, то есть Вивьен, конечно, родная дочь обоих Роузов, у нее нет магии, а Уильям просто талантливый ребенок, который допустил ошибку и получил неожиданный эффект.