Время Рыцарей (СИ) - Светлана Алимова. Страница 102

– Наместник вроде хотел тебя выдать за него замуж? – вспомнила Агата.

На лице Сюзанны появился ужас.

– К счастью, мне удалось от него избавиться. Хоть и случайно.

– Как?

Сюзанна рассказала ей, и Агата расхохоталась.

– Да уж, ну и ничтожество! Не переживай, найдешь себе нормального кавалера. Ты, я гляжу, и болтать научилась.

– А раньше не умела? – удивилась Сюзанна.

Агата поколебалась.

– Раньше ты никогда не начинала разговор сама и ждала, когда я придумаю новые темы. Когда они заканчивались, ты ничего не делала с этим. Просто молча смотрела на меня, как беспомощный цыпленок.

Сюзанна охнула.

– Тебе было тяжело со мной разговаривать? Но я научилась этому! Знаешь, я подружилась с двумя замечательными людьми: с Джеком и Льюисом. Мы нормально общаемся.

– Вначале молчала как рыба, а теперь подружилась с Великим Вороном, – хмыкнула Агата, – на самом деле, значимое достижение. Немногие могут этим похвастаться. Хотя он умный и добрый, так что это несложно.

– Согласна, – кивнула Сюзанна, – Льюис замечательный человек. А Джек – очень обаятельный и веселый. Он помогал мне искать тебя. Вы с ним тоже друзья, да?

– А? Не припоминаю. Он кто?

– Джек философ и торговец, владелец лавок «Хорошие вещи для хороших людей». Черноволосый, кудрявый, симпатичный. Он говорил, вы знакомы.

– А, Рыцарь! – вспомнила Агата. – Да, он миленький. Но мы не друзья: так, болтали один раз.

– Джек не Рыцарь, – возразила Сюзанна, – он… точно не Рыцарь.

Агата фыркнула и отмахнулась.

– Рыцарь, Рыцарь. Он приходил ко мне на встречу вместе с Нилом Янгом и Рудольфом Бьернссоном. Как он тебе?

Сюзанна порозовела.

– Мы некоторое время встречались, но потом расстались.

– Ого! Неужели этот болтун тебя бросил?

– Скорее, я его. Джек хороший друг, но я его больше не люблю.

Агате стало жутко любопытно.

– Я хочу знать подробности!

Сюзанна помолчала. Смущенно улыбнулась. И непреклонно заявила:

– Поговорим о Джеке после. У нас есть более важная тема. Агата, почему ты избегала меня?

Та вздохнула. Теперь это было еще сложнее объяснить, ведь болтать с Сюзанной ей нравилось.

– Я боялась, что ты вновь заставишь меня служить тебе.

– Заставлю? Я никогда тебя не заставляла. И ты мне не служила.

Агата страдальчески поморщилась. Сейчас она будет выглядеть полной дурой, да еще и корыстной, но Сюзанна заслуживала знать правду.

– Я не хотела приезжать к тебе каждый день. Мне нравилась наша дружба, но у меня были и другие друзья. Я потеряла их из-за того, что все время проводила только с тобой.

Сюзанна побледнела.

– Ты из-за этого меня возненавидела? Вот чем я тебя обидела! Но я же не требовала этого! Почему ты просто не отказала мне?

– Потому что мой отец служит твоему отцу. Они убедили меня, что так будет лучше. Что быть твоей подругой важнее всего на свете. Даже моей собственной жизни. – Агата вздохнула и продолжила: – Меня не гнали к тебе угрозами, напротив: дарили дорогие подарки, шили роскошные платья на заказ, усаживали за одним столом с тобой. Даже розовый куст для меня посадили, чтобы не обделять. Со мной хорошо обращались. Но только потому, что я была твоей любимой игрушкой. Если мои желания противоречили твоему развлечению, у меня отбирали их. Помнишь, я хотела пойти учиться, а потом поступить на службу в магистрат?

– Помню. Но ты передумала, и нам наняли домашних учителей.

– Я не передумала, – угрюмо ответила Агата, – просто ты тогда расстроилась из-за того, что мы будем видеться реже. Пожаловалась папеньке. Он позвал моего отца, и они в два голоса надавили на меня, убедив, что учеба мне не нужна, и пообещав службу, когда ты выйдешь замуж. То есть, когда подружка-компаньонка будет тебе не нужна, тогда мне и можно будет жить своей жизнью, но не раньше. А ты вообще не собиралась замуж и никуда не торопилась. Незадолго до проклятья я познакомилась с Сольвейном и тут же влюбилась в него. Он позвал меня на свидание, и я попросила у наместника выходной для этого. Но он отчитал меня как бестолковую дуру и велел ехать с тобой в гости к де Виньонам. Вся моя жизнь не стоила одного твоего похода в гости, где я должна была говорить с людьми, потому что ты этого не желала.

Сюзанна стиснула подол платья.

– Я же не знала! Я думала, тебе нравится дружить со мной! Я все выскажу папеньке, когда приду домой! Пусть он снова накажет меня, но нельзя же так обращаться с людьми! Прости меня!

Агата глубоко вздохнула, успокаиваясь. Махнула рукой.

– Ты не виновата. Я ведь сама согласилась на это. Надо было просто плюнуть, пойти в университет и отказаться от предложения наместника. Выучившись, я смогла бы где-нибудь устроиться. Может, уехала бы в другой город.

– И ненавидела бы меня до скончания дней? – на глаза Сюзанны навернулись слезы.

– Не тебя. Я на тебя часто злилась, но… это была не твоя вина. Меня бесили обстоятельства, в которых я оказалась. Бесило, что все хвалят тебя, а меня будто не замечают. Что я – уродина, а ты – красавица.

– Кто это сказал? – возмутилась Сюзанна. – Дурак какой-то, да еще и слепой! Я думала, Льюис похитил тебя и проклял из-за твоей красоты! Это было ужасно глупо, но никто даже не удивился. Рыцари были готовы спасать тебя от него.

Агата рассмеялась.

– Я знаю. А еще меня любит прекрасный Сольвейн.

– Любит? У вас тайный роман?

– Уже не тайный.

– Расскажешь мне? – глаза у Сюзанны заблестели.

– Расскажу, – легко пообещала Агата и остановилась.

Помолчала.

Теперь она знала, что должна сказать.

– Сюзанна, прости меня. Ты была хорошей подругой и не заслуживала такого отношения. Я избегала тебя, потому что страшно боялась за свою новую жизнь: ведь в ней есть все, что делает меня счастливой. Я вспоминала наши скучные походы по гостям и опасалась, что придется снова отказаться от всего ради тебя. Мы должны были поговорить раньше.

– Я тебя все-таки нашла, – улыбнулась Сюзанна, – хоть это было очень тяжело. А в гости я больше не езжу. Так, иногда. Ты была права: оказывается, можно не терпеть то, что причиняет тебе страдания. Папенька смирился. Я прощаю тебя и надеюсь, что ты простишь меня. Обещаю, мы больше не будем общаться с этими скучными и высокомерными людьми.

– Мы?

Сюзанна нервно смяла платок.

– Мы ведь подруги. Мы можем ими остаться? Будем делать то, что ты хочешь, а не только, что хочу я. Я изменилась. Научилась многим вещам, узнала столько всего удивительного! Со мной будет интересно, Агата! А если ты будешь недовольна, просто скажи мне об этом.

– А папенька не против твоей дружбы с Воронессой?

– Папеньке придется принять это. Я не брошу подругу из-за проклятья.

– Будет сложно объяснить это Кристине и Шарлотте, – вздохнула Агата, – но почему нет? Давай попробуем. Раз тебе это нужно.

– А тебе нет? Я же не собираюсь заставлять тебя! Если ты этого не хочешь, я смирюсь. Буду очень расстроена, но дружбы из-под палки не бывает. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Даже если без меня.

Сюзанна всхлипнула. Слезы вновь потекли по ее щекам.

Агата закатила глаза.

– Прекращай реветь по любому поводу!

– Не по любому. Повод достойный.

– Вечных плакс никто не любит.

– Ну и что, – легко ответила Сюзанна, улыбаясь сквозь слезы, – я найду того, кто полюбит. И буду любить сама.

Агата хихикнула.

– Нет, ну вы поглядите, научилась же отвечать! Все, вставай. Пойдем в «Дымный шоколад», закажем по чашечке, и ты расскажешь мне, как жила эти три года. Только платья приведем в порядок, а то нас примут за нищенок и не пустят. По дороге подойдем к фонтану, и ты умоешься. И волосы тебе переплетем, а то ты растрепанная, как цыганка.

Сюзанна счастливо рассмеялась.

– Это ты – цыганка! У тебя волосы черные, а у меня – нет.

– Мне идет?

– Очень.

Хихикая и перешучиваясь, они отправились сплетничать, болтать и гулять по городу. Дружба, как и любовь, рождалась внезапно и дарила радость в жизни. Так зачем было ее лишаться?