Анжарская академия. Темный магистр исцелению не подлежит (СИ) - Княжина Елена. Страница 6

– Граймс, вы тут? Лечите! – в кабинет ввалился мрачный вихрь и водрузил на кушетку замершее девичье тело в форменном платье. – Полетели первые крикетки… А ведь еще не вечер!

– Должен вас огорчить, сир Райс: крикетки не летают, – меланхолично заверил того целитель, без капли любопытства глядя на светловолосую студентку.

Та лежала без чувств с закатившимися глазами и уходить на своих двоих не планировала. Всем видом намекая, что утро у академических целителей начнется не с кофе.

– И я о том же. Но сегодня они полетят, уверяю вас.

Райс хмурым носатым грикхом прошелся по кабинету. Здесь он чувствовал себя как дома. А лучше бы помнил, что в гостях.

– Неинтересный случай, – чрезвычайно быстро диагностировал Граймс. – Почему вы их всех ко мне тащите?

– Потому что моя работа – штопать по ночам разрывы материи, – с угрозой в хриплом голосе протянул невыспавшийся магистр. – А ваша – латать дырки в студентах.

– Я не обнаружил в ней никаких лишних отверстий. Только те, что положены по стандарту, – равнодушно бросил Граймс, открывая девушке рот. Я узнала в пострадавшей Элодию Хаммер с третьего курса. – Фиолетовый. Хмм… Необычный окрас для языка. Что вы с ней сделали, Райс?

– Почему сразу я?

– Налицо непереносимость чар высшего порядка. А вы, насколько я слышал, уже сир…

– «Смешная» шутка. Ну кто же знал, что у мисс Хаммер аллергия на ординарное защитное плетение, вешающее «метку нарушителя»? – Райс почесал свой выдающийся нос с горбинкой и бросил на меня короткий взгляд. Меня передернуло, и магистр отвернулся.

А я продолжила старательно делать вдохи. Знала, что совсем скоро свежего воздуха в отделении не останется. И до ноздрей доберутся сомнительные пары, варховым флером следующие за Райсом. Магистр излишне увлекался самолечением магических откатов, и Граймс никак не пытался это пресечь.

Я работала с самыми разными зельями и не имела привычки жеманно падать в обморок из-за дурного аромата. Но эшерские дварфы, создавшие эту гадость, кажется, переплюнули всех…

– А что было за нарушение? – Граймс задумчиво постучал пальцем по подбородку с импозантной ямочкой и отвернулся к ящику с инструментами. – Я так, из праздного интереса…

Райс порылся в кармане. И, нащупав, швырнул пустой бутылек на железный столик со сшивателями и мазями. На розовом флаконе едва читалась стершаяся надпись: «Жетемия».

Я узнала свой почерк. Месяц назад сама помечала снадобья, которые расставляла на полках!

– «Весенние дары». Романтика, Варх ее раздери, Ахавы, «самого красивого времени года», – мрачно процедил магистр. – Мисс Хаммер решила, что с «Жетемией» будет еще романтичнее. Пыталась нацедить любовное зелье в чье-то питье за завтраком.

– Но не учла, что вы всю столовую оплели хитрыми защитными чарами? – хмыкнул Граймс, расстегивая узкий воротничок на горе-пациентке. – Так и думал: неинтересно. Больше мне такое не приносите, Кейр, а то обижусь.

Мисс Хаммер пребывала в столь глубоком магическом обмороке, что разбудить ее мог разве что поцелуй принца. Но будь у нее таковой, разве воспользовалась бы студентка любовным зельем?

– Ну и как будем будить нашу излишне романтичную барышню, взявшую судьбу в свои липкие пальчики? – язвительно протянул Граймс, спрашивая это почему-то у меня.

Я проверила руки Элодии. И правда – липкие, словно жабьей слизью измазанные.

– Я бы начала с целительских пульсаров второго уровня. И извлечения аллергенных чар…

– Приступайте, – Граймс уступил мне пациентку.

– В защитном плетении были элементы проклятия, сир Райс? – я поймала жгучий темный взгляд магистра.

– Едва заметные, – поморщился тот, разглядев в моем лице укор. – А вы бы получше следили за своими любовными снадобьями, мисс Лонгвуд!

– Они не мои, – передернула плечами.

Вообще не понимала, к чему их хранить в целительском корпусе! В медицине «Жетемия» использовалась крайне редко. Ее буквально по капле добавляли в тоники пациентов с магической депрессией, чтобы вернуть тем интерес к жизни.

Но по Варх знает кем придуманным правилам в нашем шкафу со снадобьями она была положена. А раз положена, то и имелась, да.

– А почерк ваш, – Райс кивнул на розовую склянку. – Узнаю эти «дамские» завитки. Запирайте свой шкафчик получше, пока у нас вся академия в любовной агонии не слегла.

Да кто бы говорил! Сам, едва я отвернусь, ворует обезболивающие артефакты. Все карманы ими уже набил. И все равно исправно приходит.

– Академия и без зелий «сляжет», – скрипуче рассмеялся Граймс и добавил глубокомысленно: – Было бы где слечь…

– Я запру свободные спальни, – проворчал Райс. – Мисс Лонгвуд – вархов шкаф. И тогда у нас будет шанс пережить эту ночь без происшествий.

Да что-то я сомневалась… Еще раннее утро, а происшествия валятся одно за другим.

Игнорируя дальнейшее бормотание мрачного гостя, я расстегнула блузку на Элодии. Растерла ладони и вдавила их ей в грудную клетку. Вывела указательными пальцами плетение, которое знала, как саму себя. Зубрила его ночами в пансионе, пока прочие девочки разглядывали открытки со свадьбы Ее Величества.

Еще немного… Вот сейчас… Да хоть пару золотых искр, Варх побери!

Плетение не поддалось. Впервые за всю практику не поддалось!

– Алисса, вы сегодня фантастически не собраны, – пробубнил Граймс, пока я растерянно комкала в ладони неудавшийся целительский пульсар.

Тьма!

Это все письмо. Вархово письмо. Оно жгло карман и даже отсюда пахло парфюмом Кристиана. Хотя эшерская дварфова немного заглушала ароматы.

– Я смогу. Дайте мне еще…

Но главный целитель уже отодвинул меня от пациентки, всем видом показывая, что шанс у меня был. Любезно им предоставленный. А теперь все, вояжер уехал.

– Ну что вам еще, мисс Лонгвуд? – раздраженно профыркал док. – Сейчас дырку в моем затылке проделаете. А это отверстие мне по стандарту не положено.

– Я бы хотела сегодня слетать в Хитану, – призналась шепотом Граймсу, рассматривая, как его умелые пальцы творят настоящую магию. – К ночному дежурству вернусь и вас подменю. Обещаю.

– Далековато, нет? – поднял на меня острые, всезнающие глаза. – Я полагал, вы не рветесь в столицу, Алисса.

– С подачи Ее Величества там открылся экспериментальный центр адаптации иномирян, – выдохнула, покусывая губу. – Они ищут добровольцев, кто мог бы…

Я планировала отложить этот разговор до момента, как док позавтракает и совершит обход, но… какой уж тут завтрак.

– Добровольцев? Боги Эррена, и откуда в вас столько человеколюбия? – Граймс поморщился.

– Моя профессия подразумевает бережное отношение ко всем созданиям.

«Кроме магистра Райса и детей изнанки». Но говорить это вслух необязательно.

– Разве? – удивился целитель и почесал подбородок. – Буду знать, буду знать…

Он сощурился, поправил темные волосы, чуть вьющиеся и отливающие медью на анжарском солнце. Утро сегодня было поистине весенним.

– Многим после перемещения спонтанным порталом нужна целительская помощь. Да и просто моральная поддержка. А мне интересно послушать о других мирах, – вздыхала, глядя, как тонкие длинные пальцы мастерски плетут одни чары за другими. – Пока жалование там будет чисто символическое, но и оно мне не помешает. Я могла бы летать в Хитану раз в две недели на выходные. Это никак не скажется на моей работе тут, просто…

– Просто вы решили, что найдете там родственную душу, – холодно напомнил о своем присутствии Райс. – Такую же потерянную, как и вы.

Он по-хозяйски прошелся к шкафчику с обезболивающими артефактами. Нет, этот человек всесторонне невыносим. Обоняние мое так и вовсе уже отказывало!

– Стоп! – рявкнула на магистра, сама себе подивившись.

– Мм?

– Садитесь и пишите, – кивнула на стол со стопкой бланков.

Сложила руки на груди, продолжая сжимать в кулаке магический сшиватель ауры.

– Писать? – Райс озадаченно перекатывал на ладони серебряные шарики.