Двадцатые (СИ) - Нестеров Вадим. Страница 72

Разбить фетиш науки, развенчать ее — не значит уменьшить продуктивность, значение, творчество науки, а, наоборот, увеличить, умножить во сто раз. Развенчать науку — значит предоставить ее массе рабочих и крестьян, сделать ее их достоянием и через это они смогут оценить ее прямо, видеть ярче и выпуклее, а, следовательно, больше и значительнее оценить науку, ибо тогда они будут оценивать ее сами, избегая криво отражающей толщи переводчиков всякого рода и сорта. Итак, смело развенчивайте науку!».

После этого выступления будущие «красные командиры в науке и технике» избрали товарища Калинина почетным студентом Московской горной академии, на что всесоюзный староста не преминул заметить: «Фактом избрания меня почетным студентом, я вижу, вы уже начали развенчивать науку».

На следующий день про торжество написали «Известия», подробно пересказав речь Калинина.

На самом деле пролетаризация студентов была проблемой. В глазах населения новая власть была прежде всего властью, которая свергла господ. А теперь получается, что советские вузы будут готовить новых «баринов», которые придут на производство и будут там точно так же, как и при старом режиме, заставлять пролетариат работать, наказывать их за провинности и вообще мало чем отличаться от прежних хозяев.

И действительно, подобные настроения и впрямь, как говорится, «имели место быть». И не только в первые послереволюционные годы – даже после войны, когда выпускник Московского горного института Тимофей Ларин стал начальником комбината «Тулауголь», тамошние шахтеры-остряки сочинили частушку: «Раньше нами правил барин, а теперь – Тимоха Ларин!».

Герой Социалистического Труда Тимофей Филатович Ларин

Получалась нерешаемая дилемма – с одной стороны, спецы-инженеры необходимы экономике страны, с другой – само их существование в определенной степени нивелирует случившееся «освобождение пролетариата». Условный выход был найдет в «пролетаризации студенчества» - дескать, если готовить инженеров из вчерашних пролетариев, то они и общий язык с рабочими найдут быстрее, и нос сильно драть не будут. Как призывал в той же речи Калинин:

«Встречаясь в работе с крестьянином, будьте такими же, как он сам, не превозноситесь и не кичитесь своими знаниями, чтобы он не смотрел на вас, как на какое-то высшее существо, и начинайте разговор, как с равным себе. Почему врач не смотрит на учителя, как на невежду, хотя он в области его знаний таков? — Здесь классовая подкладка. Так же и вы, если усвоите себе классовое сознание рабочего и крестьянина, отнесетесь к ним так же, как врач к учителю, т.е. как равный к равному».

М. Калинин среди студентов МГА. Фото после юбилея.

В связи с этим пролетаризация студенчества становилась одной из главных задач вузов, именно для этого и были созданы рабфаки, которым в двадцатые уделялось гораздо больше внимания, чем самим университетам.

И последовательная пролетаризация вузов часто приводила к натянутым отношениям между пролетарским и непролетарским студенчеством. Так, студенты МГА Войтович, Косыгин, Дыховичный и Перумов однажды оказались на грани отчисления, заявив на разборе персональных дел, что они «не находят общего языка с красноармейцами». Собрание постановило передать их дело в Исполком профсекции, но все кончилось сравнительно благополучно.

Скорее всего, потому, что как минимум двое из проштрафившихся были сыновьями преподавателей Академии. Впрочем, тема семейственности в МГА заслуживает отдельного разговора.

Младшие. Чтец

Семейственность в науке была, есть, и, наверное, будет всегда. Вот вам в качестве примера фотография:

Это Старки.

Не те, что Хранители Севера, а знаменитая династия советских металлургов.

Справа - Борис Викторович Старк, когда-то один из тех молодых инженеров, которые в Российской империи делали металлургию наукой, позже - член-корреспондент АН СССР, профессор Московской горной академии и Московского института стали, первый декан знаменитого Физхима МИСиСа. Посредине – его сын Сергей Борисович Старк, профессор Московского института стали, основатель отечественной школы инженерной защиты окружающей среды в металлургии. Слева – будущий доцент МИСиС Юрий Сергеевич Старк.

Некоторые династии тянутся до сегодняшних дней. Помните, я упоминал Константина Петровича Григоровича, профессора МГА, фактического создателя отечественной электрометаллургии и научного руководителя Языкова, Тевосяна и Емельянова? Созданной им кафедрой металлургии стали в Московском институте стали и сплавов долгие годы руководил его внук, академик РАН Константин Всеволодович Григорович, который и сегодня является профессором НИТУ «МИСиС».

Но я расскажу только о трех продолжателях династий – как состоявшихся, так и несостоявшихся.

Владимир Абрамович Дыховничный был отступник.

Его отец, Абрам Ионович Дыховничный, был типичным имперским евреем, выбившимся из черты оседлости.

Абрам Ионович родился в семье Иойны Вольковича, иначе Вольфовича (да, да) Дыховичного. Жили они в украинском Подолье, в городе Каменец-Подольский, список известных уроженцев которого в «Википедии» открывает Альтман, Моисей Элевич, а завершает Штернберг, Яков Моисеевич.

Позже семья перебралась в Киев, где Абрам Ионович и закончил Киевский политехнический институт императора Александра II, получив модную, и, что важнее – очень востребованную специальность инженера.

Учился Абрам Ионович въедливо и инженером стал очень хорошим, благодаря чему задолго до революции переехал из Киева в Москву, где вскоре стал уважаемым человеком, заведующим технической конторой строительного отдела торгового дома «Шпис и Прен».

Революцию пережил благополучно, а когда начался НЭП, в 1924 году открыл «Строительную контору инженера А.И. Дыховничного». Разумно решив не ставить все на одну лошадь, с 1925 года предпринимательскую деятельность стал сочетать с преподавательской, читая курс «Технологии» в Московской горной академии, а позже – в Московском горном институте, где получил звание профессора.

И немудрено, что получил - Абрам Ионович был хорошим материаловедом, разрабатывал новые технологии при строительстве крупных сооружений, был автором ряда работ по материаловедению строительных материалов и учебников, выдержавших множество переизданий.

Залогом своей удачно сложившейся жизни Абрам Ионович предсказуемо считал чрезвычайно востребованное в те годы инженерное образование, поэтому, когда подрос старший сын Владимир, отправил его учиться в ту самую Московскую горную академию, где и работал.

Но Владимир Абрамович, как я уже сказал, оказался отступником.

В.А. Дыховничный

Нет, учился-то он неплохо и старательно, и вышеупомянутый эпизод с «пренебрежением общения с красноармейцами» был едва ли не самой большой неприятностью за все годы обучения. Проблема была в другом – Владимир Абрамович совсем не хотел быть инженером.

Поэтому, окончив институт, получив диплом геолога и полную самостоятельность, наследник инженерной династии, разумеется, поработал какое-то время в геологоразведке в Донбассе, на Кавказе и Памире, но не очень долго.

Вскоре Владимир Абрамович Дыховничный поступил в театральную студию А.Д. Дикого, известного, в основном, исполнением роли Сталина в кинофильмах, и стал эстрадным чтецом.

А.Д. Дикий в роли в Сталина в фильме «Сталинградская битва» 1949 года.