Кодекс Охотника. Книга XIII (СИ) - Винокуров Юрий. Страница 35

Моя рука все еще лежит на его голове, и я формирую свою энергию в маленький шарик, который направляю внутрь тела мифической птицы. Когда его тела коснулась моя душевная энергия, то тело Феникса вздрогнуло от неожиданости, и он даже сумел повернуть голову в мою сторону.

— Слышишь меня? — посылаю ему мысленный посыл с помощью связи душ, которую установил.

— Слышать… — прозвучал мертвый и безразличный голос в моей голове.

— Отлично! — обрадовался я, что у меня получилось. — Говори, пернатая курица, как ты докатился до такой жизни?

Удивительно, никакой ярости или гнева. А ведь эта птица даже за косой взгляд может атаковать, настолько она гордая и властная.

— Глупость…

Понятно… Нарвался по глупости, поверил в себя, как говорится, и теперь торчит здесь без конечностей, лежа на боку, и даже не имеет возможности двигаться.

— Хочешь на свободу? — оставлять его не хотелось, но и помимо его воли действовать тоже.

В этот раз ответа пришлось ждать куда дольше, но он прозвучал.

— Нет… — еще одна слеза катиться по его глазу. — Нет… Смысла…

Как же трудно говорить с такими существами. Они мыслят по другому, не так, как мы, и приходиться постоянно поддерживать с ними душевную связь.

— Понимаю… — даю ему свой ответ таким образом, чтобы он понял. — Но и оставить тебя я так не могу. Ты еще можешь в таком состоянии просуществовать не меньше сотни лет. И все это время люди будут пользоваться твоими измученными дарами себе во благо, пока ты здесь гниешь.

— Сожаление… Нет… Сил… Устал… Крылья… Больше… Не возродить… Сам… Тоже… Больше… Нет…

Ясно… Фениксу, как я и думал, пришла хана. Они попросту выдоили его за это время, и даже, если я его сейчас убью, у него не хватит сил, чтобы переродиться. Да и с перерождением шансов у него тоже немного. После смерти феникс восстает из пепла, но там, блин, был один нюанс, который меня всегда веселил.

Феникс устал со мной общаться и закрыл свои глаза. Я же решил взять все в свои руки, так как сейчас чувствовал его душу, и примерно понимаю, чего он хочет, но боится снова почувствовать в себе надежду. А потому передал ему картинку того, что я могу ему предложить. Он не успел дать мне ответ, зато я ощутил ответ в его душе.

— Ты сделал свой выбор! — улыбнулся я, и встал, убирая руку с его головы.

А в следующий момент моя Аквила пробила его грудь, пронзив сердце. Древний Феникс умер! Умер тот, кто кормил этот сучий Дом долгие годы.

Впрочем, мертвым он был недолго. Кучка пепла, которой он осыпался, начала шевелится. Обычно это занимает минут пять, но сейчас это произошло менее, чем за минуту. Еще бы… Я столько своей энергии в него влил, что мог бы и побыстрее все сделать. Из кучки пепла вначале показалась малюсенькая голова, а затем уже и все остальные части тела.

— Ха-ха-ха! Ш-ш-ш-шып-ле-нок! — заржал Шнырька во весь голос.

Вот только мне было не до смеха. Вернее, выглядело это, конечно, забавно, ведь он реально был похож на ощипанного цыпленка или попугая. Так уж вышло, что только примерно через месяц он начнет расти в размерах, чтобы вернуть свой огонь. А до этого времени ему максимум, что позволено — это плеваться огнем, и возможно иногда стать полностью огненным на короткий промежуток времени.

А не смеялся я потому, что это место сейчас идет вразнос из-за того, что артефактам не из кого уже забирать энергию, и скоро здесь произойдет мощный взрыв. Поэтому я схватил недо-попугая и побежал с ним к выходу.

Дальше все происходило по классике. На той стороне я подождал примерно десять минут. Разлом закрылся, и в меня хлынула энергия. Можно сказать, я на халяву восстановил феникса. Теперь оставалось решить, что с ним делать. Но, пожалуй, этот вопрос я уже буду обдумывать в своем номере.

— НЕ СМЕЙ!!! — повысила голос Анна. — НЕ ПОЗВОЛЮ!!! Не нужно отпускать его на свободу. Он такой милашка! Вези его домой, а я позабочусь, чтобы ему понравилось у нас.

На данный момент я говорил с Анной по видеосвязи, и она смотрела, как цыпленок танцует. У него сейчас мозги ребенка, хотя память осталась прежней. Можно сказать, он впал в детство. Сейчас бегает за своей тенью и радуется. Когда он понял, что свою тень ему не догнать, он с досады плюнул в нее сгустком огня, который опалил стол.

— Точно, забирай! Он такой классный! — не могла не налюбоваться им она. — Ой, мне бабушка звонит, я тебе позже перезвоню.

И положила трубку. А я вздохнул. Кажется, я нашел на свою голову еще один гембель. Блин… Сара Абрамовна на меня даже на расстоянии влияет.

План у меня сперва был простым. А именно, выпустить его где-то на свободу, подальше от всех людей. Чтобы он там сам развивался, ведь птица Феникс дикая и гордая. Но Анна… И зачем только я его показал. А еще дурак рассказал о его судьбе, и это, наверное, сыграло главную роль. Ей стало жалко птичку, и теперь у него большие проблемы. Его собирается пожалеть моя жена! Зажалеть его полностью! Ха-ха!

«Тайфен» или «Великий Ветер» — Служба Разведки Дракона

— Как продвигается работа? — в кабинет к одному из оперативников зашел его руководитель Лао Чо.

— Сносно, — поднял он голову на своего начальника и, сняв очки, потер глаза. — Мы, практически, всех уже проверили. Некоторые личности были понятны нам изначально. Но есть и те, кто стал для нас сюрпризом.

В этом отделе люди сейчас работали над биографиями прибывших «гостей». Им нужно понять, с кем они будут вести дела, и узнать о них все мелочи. Ведь это может пригодиться в их планах. Например, может быть так, что найдется человек, кого можно будет подкупить или, что маловероятно, должник.

Но не только для этого проводилась работа. Им нужно было понимать, к кому, вообще, лезть не стоит. Ведь они могут разрабатываться в других операциях, и преждевременное вмешательство испортит все труды.

— Кто, по твоему мнению, самый интересный из них? — решил поинтересоваться руководитель.

— Самый? Ну, есть некоторая Татьяна Таволжская, — стал вспоминать ее дело, и по ходу рассказа младший следователь. — Она прибыла, как обычный переводчик, но у нас есть информация, что она работала долгое время на границе под прикрытием, и была задействована, минимум, в десяти операциях. К слову, врагов у нее здесь много, если раскрыть ее личность.

— Отлично, можно сливать ее! У нас приказ сверху, легально и законно потрепать делегацию.

— Насколько сверху? — прищурил глаза следователь.

— Не твое дело, — вдруг стал серьезным руководитель, который не мог терпеть такое поведение от своих подчиненных, но быстро смягчился, ведь настроение у него сегодня было хорошее. — Приказ пришел из верхов, больше тебе знать не положено. Есть кто-то еще?

— Да… двенадцать человек.

— Отлично! Чтобы все их дела до конца дня лежали у меня на столе! — дал он распоряжение, ведь хотел лично все перепроверить.— А кто из них самый-самый?

После этого вопроса Минь Хань задумался.

— Пожалуй, это барон из свиты Императрицы. Галактионов, кажись… Тьфу, какие у них фамилии, язык можно сломать.

— И чем же он так выделяется?

— Да всем… Начиная с того, что простой барон находится рядом с Императрицей, что довольно странно, и заканчивая тем, что у него возник серьезный конфликт с Вербицкими, это те, новенькие у нас. Кроме этого, непонятки с Распутиным и еще с тройкой кланов.

— Ого! А он молодец, раз еще живой.

— По имеющейся информации, и это только той, что мы успели накопать, он у наших спецслужб тоже на карандаше. Очень большая глупость, что он, вообще, сюда прибыл.

— Становится ещё интереснее… Продолжай!

— Галактионов — это тот, который вернул себе монгольскую крепость «Дэлгэрэх Түрээс».

Вот теперь руководитель понял, о ком идет речь. Крепость… Сколько она вызвала проблем у них одним только фактом абсолютно неожиданного захвата. Эта крепость являлась отличным местом для обороны всего того участка потенциального фронта, и то, что имперцы снова ею владеют, очень плохо, но некритично. Хотя… если он сейчас сможет убить Галактионова, то возможно его родственники передерутся за нее.