Год 1914-й. Время прозрения - Михайловский Александр Борисович. Страница 56

Кстати, от идеи вручить Великому князю Михаилу Александровичу командование над Дикой дивизией мы отказались. Теперь он - императорский представитель при моей особе, с мандатом типа того, что кардинал Ришелье выдал Миледи в «Трех мушкетерах», и с полномочиями строить больших начальников в подштанниках на подоконниках. В дальнейшем под его командой окажется соединение еще до конца не выясненной численности, составленное из раненых солдат и офицеров русской армии, пребывавших на излечении в Тридесятом царстве и услышавших Призыв. Есть у меня надежда, что после серии лечебно-восстановительных мероприятий у Лилии харизматические свойства и способность творить Призыв у Михаила Александровича будут восстановлены хотя бы частично. По крайней мере, такого мнения придерживается Птица, а она в таких вещах еще ни разу не ошибалась.

Командующим Черноморским флотом на настоящий момент являлся вице-адмирал Андрей Августович Эбергард - двужильный старик, высокообразованный моряк, лингвист, старый холостяк и, как поговаривают в местном «обществе», женоненавистник. Человек государственного ума и огромного опыта, руки которого связаны идиотскими приказами Ставки. С визитом к нему в Севастополь мы отправились не прямо через портал, а на штурмоносце моей супруги. А что - достаточно представительно и не так пугающе, как на «Каракурте». Компания самая скромная: только я сам, Михаил Александрович, Кобра, Ольга, Татьяна, Коба и мои пажи-адъютанты. Кстати, я выбрал время и все же сводил Ольгу, Татьяну и Кобу на «Неумолимый», чтобы проверить на так называемые «императорские способности». Результат получился шокирующий. По отдельности Ольга получила третий класс, Коба - второй, Татьяна - вообще ничего, а всех троих вместе «Неумолимый» оценил первым классом.

Как хочешь, так и понимай...

12 сентября (30 августа) 1914 года, Три часа пополудни. Севастополь, Дворец командующего черноморским флотом и портами.

Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский

Приближение штурмоносца местная публика заметила загодя, тем более что моя супруга не подкрадывалась к цели на бреющем полете и не пикировала из заоблачных высей, а, приблизившись к городу на высоте порядка двух километров, совершила над Севастополем пару кругов почета с постоянным снижением. В результате к концу второго круга на улицу не выскочили разве что прикованные к постелям тяжелобольные.

Подошел к окну своего штабного кабинета и адмирал Эбергард. И, что характерно, никакой паники. Все уже догадались, кто мог совершить неожиданный визит таким оригинальным способом - прямо по воздуху. Тем временем штурмоносец почти беззвучно проскользил над Графской пристанью, развернулся и мягко опустился на мощеную камнем Екатерининскую (ныне Нахимовскую) площадь, между гостиницей «Кисть» и штабом Черноморского флота¹⁷, по соседству с памятником прославленному флотоводцу и герою первой обороны Севастополя. Прибыли.

Крайний раз я тут был в мире Крымской войны. Ни в своем родном мире, ни в мире Бородинской битвы или мире 1904 года посещать Севастополь мне не доводилось, а Херсонес конца шестого века и Ахтиарская бухта времен Смуты не равны этому городу ни в коей мере... А вот и памятник адмиралу Нахимову - смотрит в сторону Графской пристани, в то время как всего два мира назад Павел Степанович ходит по этим улицам живой и здоровый, чего желает всем своим потомкам.

Первым из распахнутых створок десантного трюма вышел Михаил Александрович - решительный будто танк. Шинель расстегнута, чтобы было видно красную генеральскую подкладку, фуражка сбита на затылок, левый глаз оценивающе прищурен. И почти одновременно двери штаба распахнулись, и в сопровождении нескольких мичманов-лейтенантов навстречу нам вышел морской офицер с погонами капитана второго ранга.

«Александр Васильевич Немитц, - сказала энергооболочка, - помощник начальника оперативного отдела штаба Черноморского Флота, будущий первый красный командующий Черноморским флотом. В Основном Потоке за личную храбрость награжден Георгиевским оружием, орденом „Святого Владимира третьей степени с мечами"; кавалер двух орденов „Боевого Красного Знамени", ордена „Ленина", медали „За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.“ и прочая, прочая, прочая...»

Когда прибывшие и встречающие обменялись приветствиями, Михаил Александрович предъявил свои верительные грамоты, скромно подписанные одним лишь именем «Николай». Кавторанг с невозмутимым видом прочитал бумагу, коротко сказал: «Адмирал вас ждет», - и повел вверх по лестнице, под перекрестным обстрелом взглядов местных обитателей, ошарашенных столь неожиданным визитом. А удивляться было чему. Если мы с Михаилом Александровичем смотрелись органично, то Кобра, Коба и особенно Ольга с Татьяной вызывали удивление. На Кобре мужской вариант формы «совьет милитари» выглядел вполне естественно, «Дочь Хаоса» убедительно покачивалась на бедре, совсем не походя на реквизит у плохой актрисы. Неплохо смотрелся и Коба в военной форме без знаков различия. Зато Ольга с Татьяной не только наотрез отказались облачаться в галифе, как Кобра, еще их ужасно смущал даже раннесоветский¹⁸ вариант женской формы: с юбкой защитного цвета, прикрывающей ногу до середины икры, так что из-под нее видны были только голенища офицерских сапог. Со своей стороны, на юбки, метущие подолами по полу, привычные великим княжнам, не были согласны ни курирующая эту компанию Кобра, ни наш эксперт по стилю мисс Зул. И теперь отчаянно краснеющие от всеобщего внимания девицы, поднимаясь по лестнице, лишь усилием воли сопротивлялись желанию привычным жестом приподнять свои юбки.

Но вот позади нас закрылись тяжелые двери адмиральского кабинета, и кавторанг Немитц коротко и внятно представил нашу компанию вице-адмиралу Эбергарду. На лице «железного старика» не дрогнул ни один мускул.

- Как я понимаю, господин Серегин, - обратился он ко мне, - если вы здесь, то это значит, что со дня на день Оттоманская порта объявит войну Российской империи...

- И не надейтесь, Андрей Августович, - ответил я, - нападение произойдет внезапно, без объявления войны, как и будет в основном принято в двадцатом веке. Вопрос только в том, стерпим мы эту пощечину или, зафиксировав факт начала военных действий, предпримем решительные меры, предназначенные к тому, чтобы ни одна турецко-германская лохань не вернулась на свои базы.

- Я не буду спрашивать, чем вы собираетесь нейтрализовать Гёбен, ибо подозреваю, что ответ может шокировать любого честного христианина, - хмыкнул Эбергард. - Но скажите, что вы намереваетесь делать, если после вашего решительного ответа турки так же решительно от всего отопрутся, сославшись на то, что адмирал Су-шон действовал самовольно, не имея султанского фирмана, необходимого для начала боевых действий?

- В случае попыток турок сделать вид, что они тут ни при чем, мой брат в качестве гарантии дальнейшего мирного поведения Турции потребует от турецкого султана передачи Российской империи контроля над Черноморскими проливами и всеми военно-морскими базами, - вместо меня ответил Михаил Александрович. - А если Мехмед Пятый вздумает отказаться, Россия объявит османам последнюю в их истории войну. И тогда дело будет за вами и Сергеем Сергеевичем. После некоторой дипломатической подготовки надо будет решительным ударом овладеть Проливами и, обезглавив османское государство, раз и навсегда утвердиться в качестве единственной черноморской державы.

-Должен добавить, - сказал я, - что ваш государь пожелал «Гёбен» к себе в трофеи. Я решил пойти ему навстречу, а потому этот один из самых современных на данный момент кораблей будет не потоплен, а захвачен на абордаж. Есть у меня в арсенале такое оружие, от действия которого не защитят каменные стены и стальная броня. Люди, попавшие под его удар, впадают в кататонию, сворачиваются калачиком и ждут, пока придут специально обученные люди и начнут отделять агнцев от козлищ. Так что на всякий случай подготовьте команды хорошо обученных офицеров и матросов, которые сразу после применения моего оружия поднимутся на борт «Гёбе-на», чтобы взять ситуацию под свой контроль, и на буксире или своим ходом приведут самую ценную турецкую движимость к причалам вашей базы.