Путь конкистадора - Колдсмит Дон. Страница 20

Сонные воины вскакивали, их силуэты вырисовывались на фоне неба, становясь отличными мишенями для лучников Кривых Ребер. В лагере царило смятение. Едва ли кто-то из Крушителей Черепов сумел выстрелить хотя бы один раз с начала суматохи.

Отряд отступил спокойно, оставив большинство врагов мертвыми или ранеными. Кто-то предлагал задержаться и завершить дело, но Кривые Ребра не позволил.

— Пусть вернутся в свое племя, — великодушно решил он. — Пусть расскажут, как потерпели поражение от Народа.

Отряд Кривых Ребер воссоединился под большим одиноким деревом. Пленники были спасены, и все отправились в обратный путь. Гарсия нагнулся и по-братски помог Высокому Тростнику сесть на лошадь позади себя. Однако в том, как она обвила его за талию своими руками, не было ничего сестринского. Не проехали они и части пути до дома, как Гарсия погрузился в серьезные размышления.

Он заметил, как смотрела на него Высокий Тростник, — луна осветила ее лицо, когда он поднимал девушку на круп лошади. Ее взгляд был полон явного, восхищенного обожания. И Гарсия принял решение. Он должен заполучить эту женщину.

Глава 21

На следующий день рано утром Гарсия подошел к отцу девушки. Он решил строго следовать традициям Народа. Предполагается, что он предложит в дар что-нибудь стоящее, но у него нет почти никакого добра.

— Койот, — начал Гарсия, колеблясь. — Я хочу с тобой поговорить.

Койот кивнул, выжидая.

— Я... я хочу жениться на твоей дочери, Высоком Тростнике, — выпалил испанец. — И предлагаю тебе маленькую оленью собачку.

Койот был в восторге, но сумел скрыть свою радость и сделал вид, будто размышляет.

— Снимающий Голову, — сказал он, — все это неплохо, но мне не нужна маленькая оленья собака.

Разочарование молодого человека было написано на его лице.

— Разве что, мой сын, Высокий Олень, поможет мне управляться с ней, — продолжал Койот. — Да, думаю, это будет хорошо. Все можно устроить в Месяц Падающих Листьев. Женщины начнут строить типи, так мы называем жилище. Твое типи должно быть достойно воина Народа.

Гарсия хотел возразить, что не может ждать до Месяца Падающих Листьев, но счел за лучшее промолчать. После этого разговора он вышел из типи будущего тестя со смешанным чувством. Получить согласие Койота оказалось легче, чем он ожидал. Но Гарсия думал, что дело решится гораздо скорее. Например, сегодняшним вечером. Правда, он прекрасно понимал, насколько хорошо иметь собственное жилище. Он уже задумывался о том, насколько возможна, например, брачная ночь в тесноте родительского шатра. То, что несколькими часами раньше он собирался навсегда распрощаться с Народом, было забыто.

Гарсия бродил среди шатров, подавленный стремительными событиями уходящего дня. Пронзительные погребальные песни постоянно неслись из разных уголков поселения, семьи покойных готовились к печальному ритуалу. В лесу у реки был сооружен помост для погибших [5].

Перед жилищем Мышиного Рева вторая жена воина стояла на коленях над двумя завернутыми в шкуры телами. Она до крови расцарапала руки и грудь в знак траура и медленно раскачивалась взад-вперед, выражая свое горе тоскливым воем. Серая Цапля застыл рядом, сложив руки на груди и оцепенев от горя.

Гарсия был глубоко тронут. Он уважал Мышиного Рева и восхищался его умением обращаться с оружием. К тому же воин всегда был очень скромен. Человек, чьи дела говорили громче его слов, заслуживал уважения. Кроме того, Гарсия сдружился с Серой Цаплей. Он видел, что юноша — многообещающий наездник.

— Я сочувствую тебе, друг, — неловко произнес он. — Твой отец был великим воином. Он спас мне жизнь.

Серая Цапля серьезно кивнул.

— Мышиный Рев тоже хорошо отзывался о тебе, Снимающий Голову. Он говорил, я могу многому научиться у тебя.

Позже Гарсия помогал переносить завернутые в шкуры тела на погребальный помост. Любимый лук Мышиного Рева был положен рядом с телом, чтобы им можно было пользоваться в другом мире.

Вернувшись в деревню, испанец наткнулся на Высокого Оленя.

— Снимающий Голову, — обратился к нему юноша, — ты не придешь рассказать нам, как обращаться с оленьими собаками?

Гарсия почти забыл о великолепной добыче.

Он вместе с Высоким Оленем перешел реку и увидел группу людей, пришедших полюбоваться животными. Несколько мальчишек с опаской ходили между лошадьми, изредка дотрагиваясь до них и поглаживая. Гарсию больно кольнуло, когда он осознал, что это мальчишки — Кролики, со смертью Мышиного Рева оставшиеся без вожака. Несколько юношей постарше, из охотников, тоже были здесь.

— Ты покажешь нам, как править ими? — спросил Высокий Олень.

Гарсия кивнул и внимательно осмотрел каждую лошадь. Всего одиннадцать, не считая Лолиты и ее жеребенка. Некоторые животные были отменные, остальные не представляли собой ничего особенного. Пара кобыл явно была беременна.

Гарсия начал распределять лошадей среди юношей, оставив тигрового жеребца себе. Симпатичная красновато-коричневая кобылка была предназначена Серой Цапле, который отсутствовал из-за траура по родителям. Снимающий Голову объяснил молодежи основные правила ухода за лошадьми. Рвение Кроликов говорило о том, что животные в надежных руках.

Затем Гарсия объяснил, как использовать упряжь. Он показал им удила и объяснил, как они вставляются в рот лошади. Пытаясь говорить как можно проще.

— Это — амулет для оленьих собак, — начал он, подняв вверх удила. — Кольцо, охватывающее нижнюю челюсть, позволяет править животным. Поскольку у меня только один амулет, для других оленьих собак мы будем связывать веревки.

Он показал, как связать из веревки уздечку, Гарсия уже делал такую уздечку, чтобы водить жеребенка и чтобы угнать этих лошадей.

Вскоре у каждой лошади была самодельная уздечка, и мальчишки садились верхом и спешивались. Кто-то обнаружил, что если вокруг лошади, за плечами, обвязать, не затягивая, веревку, на ее спине гораздо легче удержаться. С помощью этой веревки юноши начали лучше держать равновесие и меньше подпрыгивали, сидя верхом.

— Садитесь ближе к шее, — постоянно наставлял Гарсия, и, набираясь опыта, юные воины подскакивали все меньше.

Несколько напруженных лошадьми луж вызвали у юнцов взрывы смеха. Затем ученики начали практиковаться в разных видах верховой езды. Время от времени Гарсия впадал в отчаяние от их неумения, но прошло несколько дней, и он увидел, как закрепляются полученные навыки.

— Снимающий Голову, — спросил один юноша из Охотников несколькими днями позже, — ты не научишь нас метать длинное копье?

У Гарсии в голове начала созревать мысль. «Почему бы, — думал он, — не научить этих мальчишек метать копье? Они с легкостью будут охотиться на бизонов, и с такими защитниками Народу будут не страшны никакие Крушители Черепов. Будет очень непросто обучить неподготовленных людей тому, что проходят в Академии, но какой могучей силой они станут!» — Гарсия уселся на корточки, в уже привычную ему позу для отдыха, и выложил свой план жадно слушающей молодежи.

В следующие дни группа быстро обучалась. Гарсия соорудил несколько обручей из ивы, служивших мишенями для копья. Большие обручи постепенно уменьшались, по мере того как молодые воины совершенствовались в мастерстве. Вскоре все юноши аккуратно пронзали кольцо не шире ладони, подвешенное на кусте или дереве.

В лесу были сооружены препятствия, всадник двигался зигзагами от мишени к мишени, стараясь собрать обручи на древко копья. Игра понравилась юнцам, но самое большое волнение у Гарсии вызывала общая скачка через луг. После одного такого испытания, когда каждое копье пронзило мишень, он с гордостью признал, что его маленький отряд становится все сильнее.

Койот замысловато прозвал их Лошадниками, и юные всадники с гордостью приняли прозвище.

Несколько молодых людей решили попробовать стрелять из луков со спины лошади. Гарсия несколько сомневался. Лук не входил в число его любимых видов оружия. Лучники традиционно были пешими воинами. Однако он радовался, видя утыканную стрелами мишень, сооруженную из набитой соломой шкуры.

вернуться

5

Индейцы равнин помещали мертвых на специальные помосты или просто клали в развилку дерева и привязывали. Тело должно было находиться достаточно высоко над землей, чтобы не стать добычей хищников. Когда хоронили воина, на его помосте оставляли лук или боевой щит.