Голос гнева (СИ) - Романова Анни. Страница 7

Ника задумалась. Она знала, что такие переглядки обычно что-то означают, и размышляла. Общество охотников изначально было сформировано из низов, она сама по первости сталкивалась с завистливыми реакциями. Правда, гораздо больше трудностей принес ее пол.

— С вами не хотят сотрудничать из-за Тавриона? — в лоб спросила она, нахмурившись.

— Ника и ее знаменитый такт, — фыркнул Таврион. — Да, из-за меня. Обвиняют, что я переметнулся только потому, что сейчас охотники ценятся выше одаренных, что хочу вернуть себе привелигии и все такое.

— Ты знаешь, что мне трудно дается понимание таких вещей, я не со зла, — Ника прямо посмотрела на приятеля.

— Да, — он вздохнул. — Просто это злит. Раньше был неблагонадежный, потому что увлекался охотой, а теперь проныра и лжец, потому что увлекаюсь охотой.

Ника понимающе кивнула. Она не особо сталкивалась с людьми и их реакциями, но подозревала, что ее поведение вызывало такие же кривотолки.

— А я еще и грубая хамка, — она кривовато улыбнулась.

— Уж прости, но за тобой правда такое есть, — Таврион тоже улыбнулся.

— Что важнее, Ника, что это были за звуки? — Нерей склонил голову набок. — Мы слышали пение, крики, странные громкие хлопки.

«Я идиотка», — Ника закрыла глаза.

— Да, было громко, — Таврион вовсю лыбился. — Но Ника утверждает, что не причем и ничего не знает и не слышала. Представляешь?

— Разумеется, — Нерей вздохнул. — Временно ослепла и оглохла, с кем не бывает. Ника, брось. Не хочешь говорить, не говори, но не держи нас за дураков, ладно?

— Я не знаю, можно говорить или нет, — Ника нервно принялась искать место для ночлега. — Кое-что правда есть, но…

— Дай угадаю. Кригеры казнят, если узнают, — Нерей сорвал травинку и отправил ее в рот.

— Перед этим могут и пытать, — Таврион устало присел на свой спальник, постепенно снимая снаряжение. — Ты не видел, во что превратилась поляна. Ника, не знаю, как ты это сделала, но будь осторожнее. В окрестностях нет никого, кроме нас, но если ты наткнешься на патруль…

Ника нервно передернула плечами.

«Афина проанализировала ваш разговор и поведение Ники. Афина полагает, что у Ники синдром Аспергера».

— Что? — вслух спросила она, чувствуя тревогу.

— Не догадываешься? — Таврион решил, что это она ему, но Ника нетерпеливо отмахнулась.

— Афина, поясни. Что за синдром?

«Афина сообщает: синдром Аспергера относится к расстройствам аутистического спектра. Из симптомов — сложность с пониманием всего эмоционального контекста, сложных социальных связей. Афина заметила, что Нике сложно коммуницировать с людьми и понимать их невербальное поведение, речевые интонации и другие эмоциональные признаки, поэтому Афина предположила, что у Ники синдром Аспергера.»

Ника выругалась. Нерей и Таврион смотрели на нее круглыми глазами.

— Она свихнулась, — шепотом сказал Таврион. Друг шутки не поддержал, хмурясь все сильнее.

— Ника, — требовательно проговорил он. — Объяснись.

— Поклянитесь, что будете держать все в тайне, — она обернулась к ним с горящими глазами. — Клянусь, расскажете кому-нибудь, и я вас пристрелю.

— Не шутишь, — спустя долгие десятки секунд ответил Нерей, напряженно глядя на Нику. — Хорошо, будь по-твоему. Клянусь.

— Клянусь, — кивнул Таврион и нервно улыбнулся. — И буду хранить получше твоего, вообще-то.

Ника зло сверкнула глазами и сжала челюсти.

— Подождите, — отрывисто бросила она. — Афина, что за дела?

«Афина не понимает, о чем спрашивает Ника, конкретизируйте запрос».

— Афина, ты видишь моими глазами. Ты слышишь моими ушами. Ты точно знала, что здесь люди, от которых я планировала сохранить свой секрет, и ты решила неожиданно вкинуть информацию, которая меня сильно затронет. Я, может, и плохо понимаю эмоции, но с логикой у меня все в порядке!

«Афина предположила, что Нике нужны союзники. Афина заметила, что они поняли, что разрушение на поляне сделала Ника. Афина проанализировала поведение Ники и сделала вывод, что лучше будет сообщить правду и завербовать союзников».

— Афина. В следующий раз спроси, прежде чем действовать, — Ника ощущала тревогу. Раньше система только выполняла команды, но, похоже, она действительно быстро обучалась, и это неожиданное и местами неприятное открытие.

«Афина приняла к сведению».

— Может, все-таки объяснишь, почему говоришь сама с собой? — не выдержал Таврион.

Ника вздохнула.

— Давайте разожжем костер и поужинаем. Рассказ будет долгий.

***

— …Значит, ты говоришь, там еще много таких «Афин», — задумчиво проронил Нерей, изучая наколотое на специальную железную спицу мясо бизона. По поляне вовсю плыл аппетитный аромат походного ужина.

— Преимущество конечно, — Таврион хмурился. — Но то, что ты рассказала о ее вмешательстве в твои планы… с одной стороны, этот шаг был логичный, с другой это тревожно, такое проявление своеволия. А если она сочтет, что тебе нужно сдаться, и просто выключит твое сознание? Такое, интересно, вообще возможно?

Ника пожала плечами.

— Не знаю. Но Афина писала, что не может подключиться к какой-то там сети, возможно, древние отслеживали и исправляли такие штуки. А еще она писала, что раньше ее отключали сразу после тренировок.

— Значит, надо выяснить, как ее отключать. По крайней мере, пока не разберемся.

Ника устало вытянулась, чувствуя, что объелась. Довольно зажмурившись, она лениво размышляла, что такой сытный мясной ужин однозначно стоил того, чтобы иногда ходить на бизонов.

«Афина проанализировала сказанное, Афина согласна, что ее вмешательство было неправомерным. Афина предлагает разработать регламент сотрудничества».

— Афина, давай завтра, — сонно буркнула Ника. — Ты сама говорила, что сон важен.

— Что опять?

— Говорит, что согласна с нашими выводами, и что больше так не будет, — уже уплывая в дрему.

— Ну-ну, — недоверчиво хмыкнул Нерей, и Ника уснула.

***

Утром они собирались в молчании. Перекусили лепешками, доели остатки мяса с ужина, и Таврион ушел за лошадью.

— Будь осторожнее с Афиной, — нарушил тишину Нерей. — Молодости свойственна беспечность, но, если хочешь дожить до моих лет, будь осторожна и не раздавай свое доверие всем и каждому.

— Ты не так уж и стар, — возразила Ника.

— Да-да. Про таких, как я, принято говорить, что я «мужчина в самом расцвете сил». Ника, мне шестьдесят два, и я чувствую, что мои руки начали терять силу. Реакция еще хорошая, ум ясен, но я старею, и не надо меня жалеть.

Ника рассматривала высокого жилистого мужчину. Простолюдин из зажиточного класса, до вторжения видный ученый, увлекающийся охотой и бывший одним из самый уважаемых представителей этого сообщества. В его висках и бороде она заметила седину и вздохнула.

— Я не знаю, как на это реагировать, — призналась она. — Но я услышала твои слова и согласна с ними. Я хочу выяснить, как отключать Афину, и можно ли ее вытащить из моей головы. Мне неуютно после вчерашнего, как будто я не одна в своем теле.

— Почему «как будто»? Так и есть. И это тревожит.

— Почему даже твое покровительство не изменило отношение к Тавриону? Ты же весьма уважаем среди охотников, долго был лучшим.

— Предрассудки оказались сильнее. И зависть. Раньше Тавриона принимали, хоть и подначивали, но он оказался весьма одарен и в охоте тоже. Многие решили, что это несправедливо, несколько мерзавцев пустили пару слухов, и его репутацию уничтожили.

Ника кивнула.

— Грустно. И хорошо, что я не пыталась встроиться, меня ждало бы что-то подобное.

— Ошибаешься. Если под правильным углом рассказать им историю твоей опалы, ты бы получила поддержку.

— Если бы я могла под правильным углом что-то рассказывать, то конечно, — Ника нахмурилась. Информация Афины многое прояснила, отчасти стало легче, ведь теперь она понимала, в чем именно отличается от других людей, и как это называется. А еще она злилась и расстраивалась — ей с самого начала было не суждено оправдать надежды семьи. Кто-то, подобный ей, никогда не смог бы плести интриги в Собрании.