Его сладкая девочка (СИ) - Драгам Аля. Страница 11

Боже мой… что она такое говорит. Прикрываю ладошкой рот, чтобы сдержать рвущиеся от обиды рыдания. А она наступает, вытесняя за двери, и повышает голос.

— Надеюсь, не надо объяснять, что продажным девкам не место в приличном доме? Больше слышать про тебя не хочу. И тетке передай, что в ее услугах мы больше не нуждаемся. Имей в виду, везде камеры и все твои данные у меня есть. Пеняй на себя, если что—то пропало.

А потом выхватывает мой рюкзачок и высыпает его содержимое на плитки перед домом. От удара раскалываются духи, которые на день рождения каждый год дарит подружка, разлетаются деньги и рассыпается вся мелочь. Хорошо, что телефон лежал в кармане. Если бы разбился, на новый у меня просто не было бы средств. Женщина бросает сумку следом за вещами и кричит, чтобы я убиралась. Подхватываю рюкзак и хочу собрать деньги, наплевав на гордость, но она хватает за локоть и волочет к воротам. Как самую последнюю преступницу. Но я же… я же ничего не сделала! Глотая слезы, пытаюсь объяснить, но кто я такая, чтобы слушать.

И не так жаль оставшихся купюр, хотя их нам хватило бы на неделю, не так жаль, что за отработанные дни не заплатили, а вот то, что со мной обошлись, как с одноразовой вещью… И это женщина, у которой такие добрые глаза и приветливая улыбка…

Сколько же людей носит маски, показывая миру совсем не тех себя, какими являются на самом деле? Эти люди среди нас, мы встречаем их каждый день. Мы с ними работаем, дружим, переживаем. И как потом страшно становится увидеть истинное лицо. Толчком, чтобы снять маску, может послужить что угодно. Любое действие или слово. В моем случае спусковым курком стала встреча на пороге комнаты Егора. Может быть, дождись я утра, было бы иначе. Но проверять я бы не хотела. Яблочко от яблони падает недалеко, а, значит, он мог обойтись еще грубее и жестче.

К тому же я помню вечер на озере. Знакомство с девушками из поселка и то, как он с другом увез девушек с собой. Явно они их повезли не цветы рассматривать. Так просто: десять минут общения и уже готовы оказаться в постели.

Ксюша, Ксюша, а сама—то ты? Внутренний голос поднимает голову. Сама—то сколько была знакома? И позволила целовать и еще кое—что… а потом вообще в душе была с ним. С голым! Такая же доступная, как они. Нет прав осуждать. Никаких прав. А он мужчина. Ему дали, он взял.

Первую неделю с той злополучной пятницы я не есть не могла, не спать. Стала похожа на собственную тень. В клубе спрашивали, конечно, что со мной, не заболела ли. А что я могла ответить? Нет такой болезни. А я, ко всему прочему, постоянно искала глазами открытую улыбку и чуть прищуренный взгляд. В глубине сердца тлел огонечек надежды, что он не такой, он придет, объяснится… позовет с собой. Но чем больше дней проходило, тем смешнее становились собственные надежды.

Кто я? Всего лишь нищенка из лачуги. Так, кажется, кричала его бабушка в спину. А он мальчик из золотого общества. Где принято улыбаться, даже если ненавидишь человека. Мы вообще из разного пласта общества, времени, понятий и определений. И хоть всегда я считала подобное книжными вымыслами и предрассудками, жизнь преподала прекрасный урок. Ничего не бывает просто так. И прислуга с хозяевами не пересекается.

Вторая неделя мало отличалась от первой. Разве что нога практически зажила и перестала приносить дискомфорт. По совету Вовы я еще стягивала повязкой, но к выходным перестала делать и это. Старалась просто беречь и по—возможности меньше нагружать.

Скоро первое сентября, я на руках у меня сумма, дополнив которую я вполне могла бы снять комнатку. Но девчонок забрать в комнату не получится все равно, а, значит, надо еще копить. И искать работу в городе. Сегодня утром я отвезла сестренок подружке, и пока она со своим парнем их развлекала, успела оформиться в общежитие при универе и даже зайти в близлежащие заведения. К моему сожалению, таких, как я, там не набирали. Кафе находятся в центре и к персоналу требования повышенные. Но в одном из посещенных мест администратор дала совет обратиться в деканат. Может быть, им нужны помощники. Поблагодарив, отметила себе зайти и спросить в следующий раз.

И этот раз наступил наутро, когда позвонила староста нашей группы и объявила про медосмотр. Оказывается, его можно пройти не только со своими, но и с другой группой. А для меня это лучший выход. Так как мы ночевали у подруги, она согласилась остаться с Машей, а я с Дашей отправилась в институт. Повезло показаться врачам, пригодилась и санитарная книжка, которую я делала, устраиваясь в кафе. Ну и сыграло роль присутствие сестры. Наличие маленького ребенка сподвигло очередь пропустить нас вперед.

В канцелярию при деканате заходила с бьющимся сердцем. И как же мне повезло! Сказочно! Им требуется работник в библиотеку для вечерней смены. Мой идеальный шанс. И зарплата даже капельку больше! А учитывая, что в саду девчонок будут кормить… В общем, главное начать. А дальше бороться и не сдаваться. Все, как учил папа.

***

Присаживаюсь на корточки перед плачущей сестрёнкой:

— Машунь, зайка, я приеду и заберу тебя вечером. И куплю мороженое, самое большое. Договорились?

Вот уже четвертый день мы ходим в сад и привыкаем к нему. Пытаемся. Уже через неделю начинаются учебные будни, и девочкам придется оставаться здесь на ночь. Ивану это все я донесла, подловив его трезвым. Он подписал все бумаги, и махнул рукой, посоветовав убрать девочек «от глаз подальше».

Маруська плачет. А я стираю маленькие слезинки и сама уже готова рядом с ней устроить потоп. Второй день чувствую себя ужасно разбитой и готова даже от грустного взгляда зарыдать. Тяжело дается разлука с малышками. Мы так привыкли друг к дружке.

Воспитатель советует в следующий раз принести с собой любимую игрушку. Деткам легче даются расставания с родными, если с ними рядом предмет, к которому они привыкли. От всего сердца благодарю за подсказку и, дождавшись, когда младшенькую уведут в группу, бегу на остановку. Надо заехать в библиотеку для получения списка обязанностей, а потом на смену. Отрабатываю последние ночи в клубе. Оставляю себе лазейку в виде вызовов на подмогу с субботы на воскресенье. Это единственная ночь, когда у меня получится. И еще каникулы.

Со всеми делами и заботами времени на мысли не остается и я безумно рада этому. Потому что воспоминания про Егора сводили с ума. Они не стали тусклее, даже наоборот — ярче и острее. Кроме них от него в моей жизни больше не осталось ничего, и каждая даже самая незначительная деталь всплывала в памяти, доставляя свою порцию тоски. А, может, вообще дело в том, что я в него умудрилась влюбиться? Только ведь это то же самое, что полюбить героя с экрана телевизора. Ты его знаешь, а он тебя не знает или не помнит.

Так и пролетают дни, а завтра уже день знаний. В школах пройдут первые звонки, ВУЗы распахнут двери для студентов. И я тоже, наконец, исполню свою мечту. А еще сегодняшнюю ночь я проведу в общежитии, потому что Дашуля с Машулей уже вторую ночь остаются в саду. И у меня есть уникальная возможность выспаться. Это нужно мне в первую очередь, так как усталость накопилась и даже появилась тошнота. Видимо, истощились все резервы организма. Был момент, когда я испугалась, но пришедшие в ночь «гости» успокоили и без того расшатанное состояние.

Бросив сумку с вещами на первое время и собрав на завтра необходимое, ложусь в кровать. Раскладывать привезенное в шкаф буду завтра. Тем более, обе мои соседки ушли на вечеринку, посвященную последнему дню каникул, а я, закрыв глаза, уплываю в царство Морфея.

Мне снова снится Егор, и я снова улыбаюсь во сне.

Глава 12

Ксюша.

Первая учебная неделя позади. Не скажу, что далась она тяжело. Вовсе нет. Пока только знакомство с преподавателями, предметами, и рекомендации, что нужно приобрести. Перечень методичек, само собой.

А еще к концу подошла первая рабочая неделя. Библиотека не сравнится с ночным клубом, конечно. Во—первых, не надо бегать. Во—вторых, ночами я сплю. Хотелось бы сказать, что, в —третьих, нет хамоватых мажоров… но не скажу. Здесь они тоже есть в большом количестве. Место меняется, декорации меняются, люди же остаются такими, как и везде. Есть простые ребята, вежливые и спокойные. Но их видно издалека: по простой одежде и по взгляду. У хозяев жизни все поверхностно — смотрят не на тебя, а поверх головы, общаются через губу, а просьбы звучат как приказы.