Тайна ворона - Абэ Тисато. Страница 25
– Что, девичьи секреты? – При слове «девичьи» он ткнул пальцем сначала в Сихо, потом в девушку, и та, видимо поняв, что имеется в виду, торопливо закивала.
– Ясно. Цубаки, я выйду ненадолго, следи за рисом, пожалуйста.
– Я тоже пойду!
– Не капризничай! Мы скоро придем. Смотри, чтобы не выкипело. А мисо положишь после того, как снимешь с огня! – строго сказала девушка и сунула половник в ему руку.
Тот надулся, но половник взял.
Выйдя из пещеры, Масухо стала подталкивать Сихо к источнику.
– Что случилось?
Девушка как раз подумала, что редко ходит сюда. Масухо провела ее мимо воды к месту, где она не бывала очень давно.
– Масухо?
Этот тоннель вел к выходу из священных земель.
– Масухо, подожди! – Ей приходилось почти бежать, чтобы не отставать.
– Госпожа Сихо! – Из тоннеля кто-то выскочил им навстречу.
– Надзукихико?
В полумраке она не видела его лица, но в его голосе слышалось необычное напряжение.
– Что-то случилось?
– Охранников мы удержим ненадолго. Хотелось бы, конечно, выбрать другое место и время… – ответил он. В голосе его звучала боль. Он со вздохом продолжил: – Стоит сделать шаг от священной земли – и никакие отговорки не помогут. Пожалуйста, сегодня откажитесь от этой мысли.
– О чем ты говоришь?
– И берегитесь обезьян.
Надзукихико легонько хлопнул ее по плечу и убежал. Ничего не понимая, Сихо вслед за Масухо вышла из тоннеля, и перед ней вдруг открылась пустота. Наверное, она показалась ей огромной из-за того, что девушка долго прожила среди камней и скал.
Яркий закат. Облака, словно нарисованные бледной тушью, напитались золотом лучей заходящего солнца и сверкали на ультрамариновом небе. На этом фоне выделялся темный силуэт тории, а под ним – две человеческие тени. Когда Сихо осознала, кто там стоит, у нее перехватило дыхание.
– Бабушка?..
– Сихо! Ты цела, слава богам! Пойдем домой.
В ее голосе слышались слезы, она попыталась подбежать к внучке, но мужчина рядом удержал ее.
– Дальше нельзя! Если ступите на священную землю, Ямагами вас заметит.
– Какая мне разница! – Бабушка старалась отделаться от тэнгу.
Сихо ничего не понимала.
– Бабушка, откуда ты здесь? Зачем?
– Чтобы забрать тебя, неужели непонятно?
Осознав, что происходит, Сихо почувствовала, как кровь отливает от щек. Что стало с Хидэко и тем мужчиной, когда они рука об руку шагнули во внешний мир?
При виде бабушки она почувствовала не столько радость и спокойствие, сколько ужас и напряжение от ощущения дежавю.
– Уходи.
– Сихо?
– Бабушка, тебе сюда нельзя. Уходи скорее, пока Цубаки и обезьяны тебя не нашли.
– Ты что, не хочешь домой?
– Дело не в этом! Бабушка, прошу, послушай меня!
– Не желаю! Я приехала забрать тебя. С тобой такие ужасы произошли, ты просто не можешь думать хладнокровно, – пыталась она убедить внучку. – Ты ничего не понимаешь. Но бабушка защитит, можешь ничего больше не бояться.
– Это ты ничего не понимаешь!
Как обычно, бабушка начала с увещеваний, и Сихо почувствовала разочарование.
– Если Цубаки нас с тобой увидит, все, чего я добилась, пойдет прахом.
– Сихо! Ты слишком громко кричишь, – пробормотал тэнгу, но девушка не умолкала.
– Пожалуйста! Я обязательно поеду домой, только сейчас ты должна немного подождать.
– Ждать нельзя! Ну-ка быстро иди к бабушке!
– Я же не говорю, что не вернусь домой! Просто прошу тебя подождать, почему ты меня не слушаешь?
– Потому что если я тебя послушаю, то ты никогда не вернешься. Тебе, между прочим, еще учиться надо.
– Для меня сейчас есть вещи важнее школы.
– И какие же? Воспитывать чудовище?
– Не называй Цубаки чудовищем! Он мой любимый сын!
– Какой еще сын?! Ты не в своем уме! Марш домой!
Разговор не получался. Сихо лучше других знала, что если бабушка что-то решит, то ее и рычагом с места не сдвинешь. В обычное время девушка бы уступила, но сейчас это было невозможно. В ней поднялась вся досада на свою слабость, вся обида, что накопилась за то время, когда они жили вдвоем.
– Бабушка, ну почему ты никогда мне не веришь? Это ведь не только сейчас. Ты всегда, всегда, всегда такая. Я же тоже думаю и прихожу к каким-то выводам, почему ты не хочешь меня понять?
– Да потому, что с твоим ходом мыслей ты никогда не сможешь жить нормально, я это и говорю. Я должна воспитать тебя вместо родителей!
– А мама бы меня поняла!
– Юмико сердилась бы еще больше!
– Вот и нет!
– Бабушка о тебе волнуется, любит тебя, поэтому и говорит так!
– Если любишь меня, уходи! Беспокоиться не о чем. Если только ты сама ничего лишнего не сделаешь!
Лицо женщины вдруг исказилось.
– Ну почему ты выросла такая упрямая? Бедная я, бедная!
– Вот уж не думала, что мне это скажет женщина, бросившая собственного сына!
«Раз ты так, то и я так».
Лицо бабушки окаменело, однако Сихо было уже не остановить.
– Я сейчас воспитываю Цубаки и не могу об этом не думать. Как ты могла бросить десятилетнего ребенка? Не знаю, как ты оправдывала свой поступок, но я ни за что не оставлю Цубаки!
– Не думай, что ты, играя в идеальную мать, что-то понимаешь в воспитании детей! Зовешь чудовище сыном! Это же просто игра в дочки-матери!
Слушая бабушку, Сихо наконец вынуждена была признать то, от чего отмахивалась. Они никогда не поймут друг друга. Девушка хотела считать бабушку хорошим человеком, ведь та вырастила ее, и Сихо чувствовала, что обязана ей многим. Она заставляла себя верить, что бабушка хоть и была строгой, но любила ее.
Теперь приходилось менять свою точку зрения. Конечно, бабушка не плохой человек и по-своему любит внучку. Но в то же время – возможно даже, не замечая этого – в глубине души она считает Сихо невероятно глупой. И от этой мысли тоже нельзя было отмахнуться.
Что ж, обычное дело. Однако, даже любя внучку, свою родную кровь, бабушка никогда ее не поймет.
– Сихо?
Девушка вдруг замолчала, и на лице бабушки появилась неуверенность. Но та больше не сердилась.
– Спасибо тебе большое за все.
– Сихо!
– Когда-нибудь я вернусь и отблагодарю тебя за все твои труды. Но до тех пор считай, что я умерла.
– Что ты такое говоришь?!
– Прощай. Спасибо за все. И больше сюда не приходи.
Сихо низко поклонилась и, ни разу не взглянув на бабушку, повернулась к ней спиной.
– Сихо! Подожди!
– Госпожа Хисано, – окликнул ее тэнгу.
– Стой! А ну стой, кому говорят! Сихо! – Голос бабушки изменился, однако внучка не собиралась оборачиваться.
– Сихо, я не то сказала. Прости, бабушка виновата. Вернись. Поедем домой. – В ее голосе зазвучали истеричные нотки.
– Потом еще раз придем, – успокаивал тэнгу.
– Вернись, Сихо! Вернись! – горестно вскричала она. Девушка же скрылась в пещере, так ни разу и не оглянувшись.
Когда она вышла из тоннеля, то увидела Масухо, которая растерянно смотрела на источник, видимо поджидая ее. Вдалеке о чем-то спорили Цубаки, явно шедший в ее сторону, и Надзукихико, рвущийся удержать его.
Никто и не заметил, что Сихо уходила к границе священной земли. Осознав свое везение, девушка улыбнулась.
– Цубаки! Извини, что задержалась.
При звуке ее голоса Надзукихико, вздрогнув, обернулся. Цубаки тоже выглядел удивленным.
– Сихо?
– Ты добавил мисо?
– Нет… то есть да.
Его глаза выглядели странно пустыми, и Сихо удивилась такому ответу.
– Так добавил или нет?
– Ну, я все оставил, поэтому не знаю, что там получилось.
– Ну вот! И с огня не снял? Ну-ка скорее!
Она побежала по коридору, и Цубаки пошел за ней.
– Я думал, ты уже не вернешься, – пробормотал он на бегу.
Сихо улыбнулась:
– Как же я могу не вернуться? Вот она я, Цубаки!
Тот сзади сказал:
– Угу.
И, кажется, улыбнулся.