Тайная книга для женщин, или Как управлять мужчиной - Колесов Евгений Николаевич. Страница 10

Потом следующий (из крупных) периодов перемен — шестьдесят лет, у кого-то пятьдесят девять или, может быть, шестьдесят два. Одни уже вышли на пенсию, другие готовятся к этому. Дети выросли, появились внуки. И тут любовь опять приобретает новый смысл, новый оттенок: это любовь ко всем к ним, к своему потомству, к успехам своих детей, к малышам, которые как бы заставляют вас снова пережить свою юность, к друзьям, которых осталось уже так мало, к вещам, сделанным своими руками, наконец — ко всему миру, в котором живешь. И благодарность за все, что дал тебе этот мир и эти люди.

Бывает, что к этому возрасту человек остается один. Однако и для него такая — новая! — любовь не теряет смысла, просто у нее нет объекта. И, если человек знает об этом, ему остается лишь приложить немного усилий, чтобы найти такой объект (точнее, такого субъекта). Скорее всего, он и сам найдется. Надо только не сомневаться в его искренности и в своих способностях к новой любви, и все получится отлично.

Вас наверняка удивляли случаи из жизни бабушкиных знакомых: вот, он и она пенсионеры, а — женятся. Зачем? И наверное вы объясняли себе это тем, что «старикам просто страшно одним». Открою вам еще один секрет: старики на самом деле — вовсе не старики! Они чувствуют себя такими же молодыми, как мы с вами — если, конечно, у них все в порядке со здоровьем, как физическим, так и душевным. Больные люди, кстати, чувствуют себя стариками и в двадцать.

Поэтому то, что влечет одиноких «стариков» друг к другу — тоже любовь, причем самая настоящая. Только ее музыкальный лад вновь изменился, это уже адажио, а не аллегро. И настроиться на этот лад может каждый человек без исключения — надо лишь дать себе этот труд, а не ставить на себе крест в очередной раз.

Вот какова она на самом деле, эта Любовь, хроническая болезнь или, лучше сказать, единственная постоянная величина в нашей жизни, только выражаемая всякий раз в иной форме. Неизменности тут нет и быть не может (и не нужно), надо лишь успевать настроиться на новый лад, а не впадать в депрессию, жалея, что вам «уже не двадцать лет». И в тридцать, и в сорок, и в семьдесят лет любовь — это Love Story, сказка, единственный смысл жизни.

Какая еще бывает любовь

Написал я главу про любовь, прочел лучшему другу. А он меня спрашивает:

— А как же безответная любовь?

— А это никакая не любовь, — говорю. — Когда он думает, что любит ее, а она только смеется или, если характер добрый, вежливо говорит: «давай останемся друзьями», то это значит, что резонанса-то нет. Любовь — это ведь всегда резонанс. Да и он на самом деле вовсе не любит ее, эта эмоция совсем по-другому называется.

Она называется «инстинкт собственника». Ох, как он силен в нас, этот инстинкт! Это — желание обладать кем-то или чем-то, чтобы сказать про него: «это моё».

В общем-то в таком желании ничего вредного нет. Вы сами не раз испытывали его, увидев, например, какую-нибудь очень вам нужную или просто красивую вещь. И правильно, и хорошо, что вам ее хочется: это — стимул, побуждающий вас к неким действиям ради ее приобретения.

И даже когда речь идет не о вещи, а о человеке, это до определенного предела тоже не так уж плохо. Вот, рыцари в Средние века объявляли своей дамой сердца какую-нибудь красавицу или даже саму королеву. Ясно, что шансов затеять с ней роман у них не было, потому что муж красавицы не преминул бы проткнуть наглеца пикой, а король пригласил бы палача.

Но такая «любовь», как ее тогда называли, стимулировала рыцаря на подвиги.

По мере способностей он писал стихи в честь дамы сердца, пел серенады, нисколько не таясь перед другими, или ехал в Крестовый поход громить сарацинов. Потому что так было принято.

Однако сейчас — другая эпоха, и наш «рыцарь», ощутив желание иметь, не дает своей даме спокойно жить, затевает драку с соперниками, угрожает ей или думает о самоубийстве, вместо того чтобы заняться самоусовершенствованием, подняться хоть на ступеньку выше над собой таким. Разве это любовь?

Возьмем обратную ситуацию: девушка влюблена в кумира. Кумир может быть кем угодно, хотя чаще всего это действительно певец, актер, телеведущий. И вот она заваливает его письмами, ждет у подъезда, добывает сувениры и лезет в постель. Бедный кумир!

Хорошо, если это горячее желание сделать его своим переходит в платоническую любовь, как у рыцарей, и девушка задается вопросом: как мне стать достойной его, что надо сделать, чтобы хоть чем-то отличаться от других поклонниц в лучшую сторону?

Но такой случай — редкость. Чаще поклонницы изо всех сил стараются сделаться хуже других, отвоевывая себе место под своим «солнцем» при помощи силы или интриг.

Нет, это не любовь. Потому что в основе любви, настоящей Любви к другому человеку лежит прежде всего любовь к себе, уважение к себе как к личности, которая ни за что не опустится не только до интриг, но даже до мелочной мысли: он — моя собственность.

В чем же разница между любовью к себе и эгоизмом? А вот в чем. Девиз эгоизма: я хочу, чтобы мне было хорошо, и пусть он сумеет так сделать. Девиз любви: я хочу, чтобы ему было хорошо, и уж я-то сумею это сделать.

В эпоху рыцарей, в XIII веке, жил святой Франциск Ассизский. Он сочинил молитву, популярную и сегодня; многое в ней имеет отношение к нашей теме. В ней есть такие слова: Господи, укрепи дух мой, чтобы не меня утешали, а я утешал, чтобы не меня понимали, а я понимал, чтобы не меня любили, а я любил.

Ибо дающий в мире сем обретает, забывающий о себе себя находит, прощающий же прощен будет.

Кстати, раз уж мы вспомнили о святом, давайте поговорим о любви к Богу и вообще о тех ее видах, которые знали еще древние греки. Они различали четыре вида любви — эрос, агапе, филию и сторге.

Эрос — это любовь плотская, то есть то, что сегодня называют сексом; о ней наша следующая глава.

Агапе — любовь духовная, возвышенная; это и есть любовь к Богу, а также к людям, близким тебе по духу, единомышленникам; о ней мы уже говорили, хотя и не называли этим словом. Недаром апостолы Иисуса, встречавшиеся друг с другом все вместе регулярно после Его смерти, называли эти встречи агапами.

Филия — любовь к детям, друзьям, домашним животным, вообще чему-то конкретному, хоть к собиранию марок (филателия); она предполагает заботу и покровительство.

Сторге — любовь уважения: ее мы испытываем к родителям, к родине, к солидной фирме, продукцию или услуги которой мы предпочитаем всем прочим.

Но это не разные вещи, это всего лишь различные стороны одной и той же эмоции, которую мы и называем Любовью, разные ее виды; и мы уже убедились, что в любви к партнеру всегда присутствуют все четыре, только в разные периоды жизни какой-то один преобладает.

Все остальные эмоции, увы, к любви никакого отношения не имеют. За нее часто принимают инстинкт собственности, который, как и любовь, проявляется в четырех видах: это стимул, жадность, зависть и ревность.

Стимул: вам понравился какой-то человек или вещь, и вы делаете что-то, чтобы они стали «вашими». Если это человек, то при грамотных действиях между ним и вами возникает дружба, которая потом может перерасти в любовь-филию (а, возможно, и дальше). При попытке же сотворить из него кумира (см. выше) он просто сбежит от вас и будет прав.

Жадность, она же алчность, считалась одним из семи смертных грехов; это — нежелание дать другому то, в чем он нуждается. Причем деньги и вещи тут не главное, потому что жадность бывает и моральная, а это гораздо хуже. Вам наверняка приходилось слышать жалобу: «Я даю ему (ей) буквально всё, а ему (ей) все чего-то нехватает!» (или «не ценит», или вообще «тварь неблагодарная»). А спроси: ты хоть капельку душевного тепла ему даешь? Хоть иногда уделяешь ему немного доброты, ласки, внимания — или все жадничаешь?

Вот чего ему не хватает, а вовсе не твоего имущества или денег.

Зависть — еще один смертный грех. Это желание заполучить то, что тебе не принадлежит, чего ты пока не заслуживаешь. Кстати о безответной любви, когда он любит ее, а она любит другого: у того, первого это в большой мере зависть.