Божественная комедия (илл. Доре) - Алигьери Данте. Страница 25

Так сделаны и эти, * с двух сторон,

Хоть и не столь высоко и широко

Их создал мастер, кто бы ни был он.

Уже от рощи были мы далеко,

И сколько б я ни обращался раз,

Я к ней напрасно устремлял бы око.

Навстречу нам шли тени и на нас

Смотрели снизу, глаз сощуря в щелку,

Как в новолунье люди, в поздний час,

Друг друга озирают втихомолку;

И каждый бровью пристально повел,

Как старый швец, вдевая нить в иголку.

Одним из тех, кто, так взирая, шел,

Я был опознан. Вскрикнув: «Что за диво!»

Он ухватил меня за мой подол.

Я в опаленный лик взглянул пытливо,

Когда рукой он взялся за кайму,

И темный образ явственно и живо

Себя открыл рассудку моему;

Склонясь к лицу, где пламень выжег пятна:

«Вы, сэр Брунетто * ?» — молвил я ему.

И он: «Мой сын, тебе не неприятно,

Чтобы, покинув остальных, с тобой

Латино чуточку прошел обратно?»

Я отвечал: «Прошу вас всей душой;

А то, хотите, я присяду с вами,

Когда на то согласен спутник мой».

И он: «Мой сын, кто из казнимых с нами

Помедлит миг, потом лежит сто лет,

Не шевелясь, бичуемый огнями.

Ступай вперед; я — низом, вам вослед;

Потом вернусь к дружине, вопиющей

О вечности своих великих бед».

Я не посмел идти равниной жгущей

Бок о бок с ним; но головой поник,

Как человек, почтительно идущий.

Он начал: «Что за рок тебя подвиг

Спуститься раньше смерти в царство это?

И кто, скажи мне, этот проводник?»

«Там, наверху, — я молвил, — в мире света,

В долине заблудился я одной,

Не завершив мои земные лета.

Вчера лишь утром к ней я стал спиной,

Но отступил; тогда его я встретил,

И вот он здесь ведет меня домой».

«Звезде твоей доверься, * — он ответил, —

И в пристань славы вступит твой челнок,

Коль в милой жизни верно я приметил.

И если б я не умер в ранний срок, *

То, видя путь твой, небесам угодный,

В твоих делах тебе бы я помог.

Но этот злой народ неблагородный,

Пришедший древле с Фьезольских высот

И до сих пор горе и камню сродный, *

За все добро врагом тебя сочтет:

Среди худой рябины не пристало

Смоковнице растить свой нежный плод.

Слепыми их прозвали изначала; *

Завистливый, надменный, жадный люд;

Общенье с ним тебя бы запятнало.

В обоих станах, * увидав твой труд,

Тебя взалкают; * только по-пустому,

И клювы их травы не защипнут.

Пусть фьезольские твари, * как солому,

Пожрут себя, не трогая росток,

Коль в их навозе место есть такому,

Который семя чистое сберег

Тех римлян, что когда-то основались

В гнездилище неправды и тревог». *

«Когда бы все мои мольбы свершались, —

Ответил я, — ваш день бы не угас,

И вы с людьми еще бы не расстались.

Во мне живет, и горек мне сейчас,

Ваш отчий образ, милый и сердечный,

Того, кто наставлял меня не раз,

Как человек восходит к жизни вечной; *

И долг пред вами я, в свою чреду,

Отмечу словом в жизни быстротечной.

Я вашу речь запечатлел и жду,

Чтоб с ней другие записи * сличила

Та, кто умеет, * если к ней взойду.

вернуться