Хозяин пустыни (СИ) - Гутовская Ирина. Страница 67

«Бессовестная циничная тварь!» – и Алия ещё на что-то надеется?! Она не мать! – в истинном понимании этого слова. О каком снисхождении может идти речь? Близко не подпущу к дочерям. Осознание содеянного когда-нибудь наступит (в этом я не сомневаюсь), на собственной шкуре испытает и ощутит в полной мере, как была неправа, только будет слишком поздно – вот тогда завоет от разъедающей тоски и гнилой безысходности.

А ведь все молчали! Знали и молчали! Всем было плевать! Никто из домочадцев ни разу не докладывал о происходящем вокруг – боялись потревожить... Конечно, я должен был контролировать обстановку и вникать досконально в любые мелочи, а не пускать всё на самотёк. Но я физически не мог разорваться и справиться один, для этого есть ближнее окружение. Рассчитывал на преданность людей, а в итоге – имею то, что имею, хотя это не оправдывает меня.

Себя же подвёл.

Погрузившись в личные переживания и затяжную депрессию, упустил из вида столь важные моменты. Фатима пыталась поговорить со мной неоднократно, как выяснилось. Правда, я не помню этого – ни слышать, ни видеть никого не хотел. Оградился от всех, позабыл о семье, не интересовался их жизнью…

Виноват... Больше остальных, вместе взятых.

Я так мечтал о наследнике, что поселил в голову Алии паразитарную, сжирающую изнутри червём, мысль — будто дочери мне совсем не нужны. Никогда подобного не утверждал. Да, расстраивался от собственной несостоятельности и, как мужчина, разумеется, ждал рождения сыновей, которые продолжат мой род. Это нормальное желание сильного пола. Тем более, девочки вырастут, выйдут замуж и станут частью другой семьи.

Теперь понятно, почему Саида сразу приняла Диану. Неудивительно. Малышка почувствовала настоящее материнское тепло, нежность, ласку, внимание и заботу, поэтому охотно тянется навстречу к ней, а моей жене, как успел заметить, она не в тягость.

Детям кроме любви ничего не надо. И этому я тоже буду учиться.

***

Я сделал соответствующие выводы касаемо Алии – моё мнение не изменится, решение принято и обсуждениям не подлежит.

На сей раз хоть выдержка не подвела: разбираться с «жёнушкой» перед отъездом не стал — не пытался выбить из неё признания (не в буквальном смысле конечно), да и хватило того, что выяснил. Но поначалу, не скрою, желание придушить её собственноручно было велико – только в этом случае всё могло обернуться против меня. Поэтому, усложнять и без того непростую ситуацию не буду – не хочу обзавестись новыми проблемами. Тем более, не дам ей ни малейшей возможности воспользоваться положением с выгодой для себя, а я уверен – она будет изображать жертву обстоятельств.

Моя вина и так очевидна, сам всё знаю и понимаю без чужих советов.

А вот на совести Алии пусть остаётся то, в чём отличилась. Если душа ещё не насквозь прогнила, то скоро осознает, чего добилась и о чём позабыла… Быть матерью – главное предназначение женщины.

Закон – есть закон, и я имею полное право радикальным способом поступить в отношении неё. Будь она поумнее и хитрее, то сидела бы тихо и помалкивала, тогда претензии уже появились бы в мой адрес: почему должным образом не исполнял свои обязанности, почему делал различия между жёнами, почему не уделял им одинаковое внимание, почему не занимался воспитанием дочерей – и тому подобное. Поводов нашлось бы немало. Впрочем, ответственности я не избегаю. Перед собой приходится быть честным.

Настало время перемен. Давно пора.

Совершенно неинтересно вникать, по каким правилам живут люди в других странах, к чему привыкли, какие общепринятые нормы и принципы заложены в фундамент их менталитета. У всех своя правда.

Равноправия между сильным и слабым полом – нет и не будет. Так заведено у нас.

Есть неоспоримые факты: для мусульманки фривольное поведение неприемлемо. Да, рассуждаю двойными стандартами. И лишь на том простом основании, что я мужчина, мне позволительно гораздо больше. Алия, при схожих обстоятельствах, не заслуживает снисхождения. Но это не значит, будто прощаю себе все допущенные ошибки. Один я знаю, чего стоило, в моральном плане, признать свою несостоятельность и недальновидность, а также принять меры по наведению порядка в доме.

Слушать и слышать, учитывать мнение, желания и потребности ближнего окружения – вот моё жизненное кредо теперь.

***

На обратном пути, когда всё необходимое для детей было куплено, а я уже возвращался домой, мне позвонила Фатима. И ещё до того, как ответил ей, накатило внезапное, странное, тревожное чувство.

Просто так беспокоить она не станет…

– Да?

– Господин Саид… – голос старухи дрогнул. Прозвучал надрывно, отчаянно и с нескрываемым волнением.

– Говори. Что случилось? – а сам мысленно взмолился: «надеюсь, Диана и дети в порядке».

– Приехали ваши родители, вместе с ними отец Алии… – целительница резко замолчала.

– Продолжай, – я с силой сжал телефон, понимая, на что способен мой отец.

Он больше всех возмущался после бегства моей жены, а если учесть компанию, в которой заявился, то ничего хорошего ждать не стоит. Валид мог накрутить домыслами моих родителей, тем более я не посвящал их в свои планы и последние новости не сообщал. Единственное, о чём позаботился: поставил в известность родственников Алии о намерении развестись с ней, но в причины не вдавался. Пообещал её отцу позже всё объяснить. А он успел нажаловаться на меня… я не ожидал от него активных встречных действий…

– Господин Мухаммад собирается выгнать Диану, настроен решительно и приказал никому не вмешиваться. Как скоро вы приедете?

– Скоро… – отключившись, я похлопал водителя по плечу. – Гони! Дави на газ! Быстрее!

До дома осталось всего-ничего, хотя вытерпеть это ничтожно короткое расстояние мне не просто сейчас. Такое ощущение возникло, словно время специально замедлило ход, а минуты тянутся бесконечно долго – это вызывает ещё больше раздражения и нервозности.

Безумная тревога разрывает на части, рвёт душу в клочья, выворачивая наизнанку до противного хруста костей и желания содрать кожу живьём. Каждый раз от беспокойства за Диану погружаюсь в одно и то же состояние, граничащее с паникой, животным первобытным страхом за свою любимую женщину, а теперь и за детей тоже... В ушах звенит надоедливым металлическим гулом от перенапряжения и нескончаемого потока мучительных, отравляющих разум мыслей.

Паршиво, тошно и мерзко…

«Не разобравшись в ситуации, отец может натворить непоправимых ошибок… Особенно, когда рядом с ним находятся те, кто будет постоянно «капать ядом» на мозг – и предугадать последствия крайне сложно».

Разумеется, я неоднократно пробовал дозвониться, но все попытки оказались тщетны. Безрезультатно – никто не отвечал на мои звонки…

А подъехав к воротам дома, я испытал настоящий ужас, увидев Диану, лежащую на песке, без сознания…

Глава 18

Выйдя из машины, я стремительно кинулся к жене. Рухнул на колени рядом с ней. Перевернул её на спину и ещё больше ужаснулся, а в груди сдавило и защемило колкой острой болью, когда увидел в каком она состоянии…

На любимом лице остался отчётливый след от удара – очертания пальцев отпечатались на нежной коже, скула с левой стороны заметно опухла и покраснела.

«Несложно догадаться, кто причастен к этому…» – такого низкого поступка от отца я никак не ожидал…

Знал, конечно… Не станет он молчать, обязательно вмешается и способен на многое, отстаивая интересы семьи, но что бы опуститься до насилия и поднять руку на беззащитную женщину – я даже не предполагал. Это предательство: нож в спину! Как посмел трогать чужую жену? Тем более – бить и выгонять под палящие лучи солнца! А ещё устанавливать свои порядки и правила в моё отсутствие!

Я аккуратно приподнял голову Дианы. Для начала убедился в наличии пульса и дыхания. Хотя от этого не легче…

– Девочка моя… маленькая, очнись… – погладил по пострадавшей щеке.

Затем внимательно прошёлся взглядом вдоль её тела. И, как оказалось, ссадина – это далеко не всё… Кисти рук и босые ступни ног выглядят так, как если бы их опустили в кипяток и долго там держали. Последствия могли быть гораздо страшнее – мне хорошо известно, какая у неё чувствительна кожа, не терпит высоких температур. От неминуемого обгорания спасло лишь то, что она лежала на песке лицом вниз, а распущенные длинные волосы, плюс закрытая одежда – дополнительно уберегли от пекла. Но насколько сильно Диана ударилась при падении и нанесён ли другой вред здоровью – только предстоит выяснить.