Жемчужина пустыни. Любовь сквозь боль... (СИ) - Гутовская Ирина. Страница 21

— Даяна? — вот это совпадение.

— Да, созвучно с вашим именем, один из вариантов произношения… Она была поздним ребёнком, и сейчас ей было бы столько же лет, сколько и вам.

— Отчего умерла ваша дочь? — от этой истории слёзы на глаза навернулись.

— Ядовитая змея укусила — смерть наступила почти мгновенно. Всех лечу, а своей девочке не смогла ничем помочь… причём, даже не предвидела этой ужасной трагедии… не уберегла Даяну…

— А где ваш муж? Он ведь был у вас? Откуда вы родом?

«Катар — богатая страна, экономика которой построена на нефти. Коренное население зачастую ничем не занимается, живут на дивиденды в своё удовольствие, и уж тем более — они не прислуживают в чужих домах, это участь приезжих, с низким социальным статусом — и так во многих сферах, где работать не престижно».

— Из Египта я… а муж… — целительница с грустью усмехнулась, — он отверг меня, развёлся со мной и выгнал… Я скиталась, даже попрошайничала, бралась за любую возможность заработать на еду… Потом присоединилась к группе паломников, совершила Хадж* — и в тот момент наступило озарение, лёгкость появилась и желание жить дальше (*прим. Хадж — паломничество, связанное с посещением Мекки, является пятым столпом ислама, после шахады — принятия религии, намаза — молитвы, подаяния — закят, поста — саум).

— Почему муж выгнал вас? — неужели, в произошедшем с дочкой обвинил? От этого никто не застрахован.

— Дело не в этом — дефективная женщина моему мужу была не нужна, я стала для него обузой — кормить и содержать больше не захотел.

— Дефективная? — ничего не понимаю.

— То, что у нас родился ребёнок — само по себе было чудом. Долгое время я не могла забеременеть, по этой причине он женился снова, а молодая жена, одного за другим, нарожала ему детей, — Фатима выдержала паузу и продолжила печальный рассказ: — Но всё-таки, когда мне было почти сорок лет, я оказалась в положении…

— Как же вы вынесли всё? — искренне жаль эту женщину.

— Не спрашивайте, госпожа… — она расстроено покачала головой. — Это не описать, не передать словами. Никому не пожелаю пережить такое.

— Поэтому вы считаете, что наказаны? Из-за вашего дара?

— Мой дар — моя тяжёлая ноша, — ну хоть проклятьем не назвала. — Простите…

— За что?

— Если бы я разобралась в своём видении девять месяцев назад, то вы с господином давно были бы счастливы.

— Я не держу зла на вас, — и у нас всё впереди. — А как вы попали к Саиду? — многое хочется узнать.

— Давайте поговорим в другой раз.

— Ага, дети скоро проснутся.

— И начнут требовать внимания мамочки.

— Спасибо вам. Вы интересный собеседник, — умный, умудрённый опытом и годами, человек.

От комплимента женщина заметно смутилась: скромно улыбнулась, потупив взгляд в пол.

«И, несмотря на большую разницу в возрасте, с ней можно дружить».

— Головная боль прошла? — заботливо уточнила она, убирая компресс с моего лба.

— Да, я в порядке, — чувствую себя значительно лучше.

— Ладно, тогда пойду, не буду мешать… Если что — зовите, — Фатима встала и направилась к выходу из спальни.

А меня не покидает ощущение недосказанности между нами, как будто не прозвучало нечто важное.

Целительница открыла дверь, обернувшись в мою сторону:

— Госпожа? Я… э-э…

— Обращайтесь по имени, — перебила её.

— Диана… мою девочку не вернуть… — она резко замолчала. Видно, что никак не осмелится о чём-то попросить.

— Говорите. Слушаю.

— Можно тебя буду считать своей дочерью?

В ответ я просто кивнула.

Слёзы душат меня, думая о том, какие испытания выпали на долю этой хрупкой и одновременно сильной женщины, а она всё приняла как должное и не жалуется на жизнь.

«Судьба — благословенное знание» — метко сказано, не поспоришь.

В очередной раз посетила мысль, что лишь благодаря страданиям — возникает желание освободиться. И в этой фразе кроется глубокий смысл…

Глава 24

— Прости меня… — Мухаммаду, наконец, стыдно стало после всего, что услышал. Разумеется, он осознал, насколько несправедливо обошёлся с чужой женщиной, сделав поспешные выводы в отношении неё, поддавшись гневу. Сейчас это угнетает его, чувствует едкую вину за собой, прекрасно представляя последствия — единственный сын может отвернуться от него. Навсегда… и будет, безусловно, прав…

Саид рассказал всё в подробностях, начиная со дня свадьбы с Дианой. Упомянул о людях, которые увезли её, и как искал потом, о чём ранее не распространялся среди родственников, не желая нарваться на осуждение и какие-либо комментарии по этому поводу; как нашёл, спустя долгое время, и планировал привезти жену обратно, чего бы это ему ни стоило. Поделился возникшими сомнениями касаемо беременности, но как только сыновья появились на свет — безоговорочно поверил, что они его! А в ДНК-экспертизе больше нет смысла, мать-природа обманывать не умеет, тем более, когда мальчики как две капли воды похожи на своего отца, плюс родовая метка многое значит.

Ну и о причинах развода с Алией добавил он в завершении рассказа, чем немало удивил всех. Конечно, отчасти, есть истина в том, что на это решение повлияло возвращение любимой женщины, в данном случае Саид руководствовался лишь одним: чтобы вторая жена не строила козни, никому не трепала нервы истериками и гадкими выходками. В ней нет ни мизерной доли тех человеческих качеств, которыми обладают Халима и Диана. Покоя и мира в семье не достичь до тех пор, пока Алия своим присутствием будет всячески отравлять их жизнь.

— Извини… — повторил Мухаммад, понимая, что не заслуживает прощения, а сын не скоро успокоится, если это вообще произойдёт (хоть без кулаков выяснили отношения — уже прогресс). Низкий поступок — как вечное напоминание, теперь будет стоять между ними, словно они оказались по разные стороны огромной пропасти.

Саид промолчал.

Простить? — наверное, не такая уж проблема, тут гораздо важнее забыть и не думать о содеянном ужасе с Дианой, ведь раньше за отцом не замечалось ничего подобного. Он был примером того, каким должен быть мужчина: сильным, уверенным в себе, с твердым характером, сдержанным в проявлении эмоций, ответственным, справедливым, а главное — уметь правильно оценивать ситуации и, не разобравшись, не торопиться с выводами. Саид всегда стремился к тому же: и поступил так, как его учили, что прививали с детства.

— Послушай, — Валид прервал затяжную паузу, обращаясь к зятю, — я заберу дочь домой. Обещаю тебе: за три месяца она полностью исправится, осознает все ошибки. Запру в комнате, ограничив общение и контакты, от капризов не останется следа, будет покорной женой и хорошей матерью, — себя он тоже винит. И ничуть не шокирован поведением дочери: единственной девочке в семье многое позволялось, поэтому выросла избалованной особой. Когда Саид пришёл к нему с предложением заключить брак, то специально умолчал о скверном характере дочери, надеясь, что та, выйдя замуж, изменится, но чуда не случилось.

— Без разницы, кто увезёт Алию — мои родители или вы, — Саид покачал головой (ожидал услышать такие слова от тестя). — Это уже не имеет значения, она мне не нужна ни в каком качестве. В воспитательных мерах сейчас нет необходимости, если, конечно, захотите найти ей нового мужа — тогда, да, возможно, есть смысл. В чём, лично я, не уверен. Живёт в своё удовольствие и по-другому не будет.

— И всё-таки раньше времени не принимай решение, — настаивает Валид, желая переубедить его.

— А зачем? После того, как узнал, какая она «мать»… — с сарказмом сказал Саид и сжал руки в кулаки. — Разве может быть иначе… Алия, как вы её выпустили из подвала, даже не поинтересовалась ни разу, как чувствуют себя девочки — поразительное наплевательское отношение, не правда ли? Какие события должны ещё произойти, чтобы она внезапно одумалась? — возмутился. — Между прочим, Саида всего за один день успела привязаться к Диане. Наконец, рядом находится женщина, которая по-настоящему заботится о ней, а не куча нянек, сомнительно выполняющих свои обязанности. Не отрицаю, я виноват не меньше, но впредь этого не допущу. Отныне в моём доме будет порядок.