Код Вечности - Колфер Йон. Страница 18

Именно Джульетта стала первой женщиной из семейства Дворецки, принятой в Охранную академию, и пятой женщиной, сдавшей тамошний экзамен по физической подготовке. Каждые пять лет академия мадам Ко меняла страну своего пребывания. К примеру, Дворецки учился в Израиле и Швейцарии, а его младшая сестра осваивала науку телохранителя в Японии, в районе нагорья Уцукусигахара.

Общежитие мадам Ко резко отличалось от шикарных комнат особняка Фаулов. В Японии Джульетта спала на соломенной циновке, из вещей у неё были только два костюма из грубой хлопчатобумажной ткани, а питалась она рисом, рыбой и белковыми коктейлями.

День в академии начинался в половине шестого утра. Поднявшись с постелей и сделав зарядку, Джульетта и другие ученики пробегали четыре мили до ближайшей реки, где голыми руками ловили рыбу. После этого они жарили улов на костре, преподносили завтрак сэнсэю и, привязав к спинам двадцатигаллонные бочки, поднимались до нижней границы снегов. Заполнив бочки снегом, ученики скатывали их в лагерь, а затем месили снег голыми ногами, превращая его в воду, чтобы их сэнсэй мог принять ванну. Ну а дальше… дальше начинались настоящие занятия.

Необходимо отметить, что будущих телохранителей учили не только самообороне, но и специальной борьбе под названием «кос та'па», которую разработала сама мадам Ко и которая была направлена прежде всего на защиту патрона. Среди многих других предметов ученики академии изучали современные виды оружия, информационные технологии и всевозможные методики ведения переговоров с целью освобождения заложников.

К восемнадцатому дню рождения Джульетта с завязанными глазами разбирала и собирала девяносто процентов выпускаемых в мире автоматов и пистолетов, умела управлять любым транспортным средством и могла полностью преобразиться меньше чем за четыре минуты. Она была способна остаться незаметной в любой толпе – и это несмотря на свою потрясающую внешность, которой Джульетта была обязана смешению европейских и азиатских генов. В общем и целом, старший брат мог с полным на то правом гордиться ею.

Последним этапом обучения была имитация боевой ситуации в незнакомой среде. И если Джульетта пройдет это испытание, мадам Ко ничего не останется, кроме как нанести на её плечо татуировку в виде синего бриллианта. Татуировка, идентичная той, что уже красовалась на плече Дворецки, символизировала не только исключительную физическую силу выпускника, но и многогранность его (или её) подготовки. В кругах телохранителей человек с подобной татуировкой не нуждался ни в каких дополнительных рекомендациях.

Для последнего испытания Джульетты мадам Ко выбрала тунисский город Сфакс. Джульетте предстояло провести патрона через шумную городскую медину – так в Тунисе называли базар. Обычно телохранитель советовал патрону избегать столь людных мест, но мадам Ко весьма логично заметила, что патроны редко слушают советы своих слуг и поэтому следует быть готовым к любым неожиданностям. А чтобы ещё усложнить и без того крайне трудное задание, мадам Ко сама решила выступить в роли мнимого патрона.

В Северной Африке стояла ужасная жара. Яркое солнце, от которого почти не спасали даже огромные солнцезащитные очки, немилосердно било в глаза. Джульетта, прищурившись, внимательно следила за сновавшей в толпе крохотной фигуркой.

– Иди быстрее, – резко произнесла мадам Ко. – Ты от меня отстаешь.

– Это вам только кажется, мадам, – невозмутимо ответила Джульетта.

Все элементарно, мадам Ко пыталась отвлечь её разговором, но данная уловка не сработала. Впрочем, на базаре и так приходилось держать ухо востро. Длинные гирлянды из чистого золота свисали с ювелирных лотков, наполняя воздух обманчивыми бликами, а большие деревянные рамы прогибались под тяжестью роскошных тунисских ковров – прекрасное укрытие для наемных убийц, лучше и не придумать! На ухабистой мостовой ничего не стоило вывихнуть лодыжку (а следовательно, провалить экзамен), и это не говоря уже о местных жителях, которые постоянно пытались познакомиться с привлекательной иностранкой.

Мгновенно обрабатывая всю поступающую в её мозг информацию, Джульетта рассчитывала каждое своё движение с точностью до сантиметра. Она вежливо, но твёрдо отодвинула в сторону глазевшего на неё юношу, перешагнула через затянутую радужной пленкой лужу и свернула за мадам Ко в один из узких проулков, из которых состояли бесконечные лабиринты медины.

И вдруг прямо перед ней возник незнакомый мужчина.

– Отличный ковры! – вскричал он на ломаном французском. – Иди со мной! Я показывать такое!

Мадам Ко, не сбавляя шаг, прошла мимо. Джульетта попыталась было последовать за ней, однако мужчина заступил ей путь.

– Спасибо, но мне ковры не нужны. Я живу практически на улице.

– Очень смешно, мадемуазель! Вы сказать хорошую шутку! Иди же, посмотри ковры Ахмеда!

Толпа начала обращать на них внимание, обволакивать, будто щупальца гигантского спрута, а мадам Ко тем временем уходила все дальше. Ещё немного – и Джульетта потеряет своего патрона из виду.

– Я же сказала, мне твои ковры без надобности. Отойди в сторону, тряпишник. Я совсем недавно сделала маникюр, не заставляй меня пускать в ход ногти.

Однако тунисец не привык выполнять приказы женщин, тем более на него сейчас глазела вся округа.

– Дешево отдавать! – настаивал он, указывая на свой ларек. – Лучший ковер в Сфаксе!

Джульетта попыталась обойти настырного торговца, однако плотно сомкнувшаяся толпа не пустила её.

И тут терпение Джульетты иссякло. До этого момента ей было отчасти жаль тунисского торговца коврами, оказавшегося в неудачном месте в неудачное время. Но теперь…

– Иди же! – ухмыльнулся тунисец, обнимая светловолосую иностранку за талию.

Этот поступок был не из самых мудрых в его жизни.

– Ты грубо себя ведёшь, тряпишник! Буквально через мгновение Ахмед уже барахтался в куче ковров, а Джульетта бесследно исчезла. Понять, что произошло, зеваки смогли, только прокрутив запись, сделанную торговцем жареными курицами Кемалем, у которого при себе случайно оказалась видеокамера. При замедленном воспроизведении они увидели, как девушка схватила Ахмеда за горло и пояс и, легко оторвав от земли, швырнула в сторону ларька. Кстати, один из торговцев золотом узнал этот прием и сообщил всем, что называется он «рогатка» и что популярным его сделал знаменитый американский борец по кличке Папа Боров. Торговцы хохотали так долго, что некоторые на следующий день даже не вышли на работу. Полёт Ахмеда был награжден призом как самое смешное происшествие года, а любительская съемка Кемаля завоевала первое место в тунисской версии программы «Сам себе режиссер». А ещё через три недели Ахмед переехал жить в Египет.

Но вернёмся к Джульетте. Девушка со спринтерской скоростью ринулась вперёд по проулку, уворачиваясь от ошеломленных торговцев. Мадам Ко не могла уйти далеко, однако задание находилось под угрозой срыва.

Джульетта была вне себя от ярости. Именно о таких фокусах и предупреждал её старший брат.

«С мадам Ко нельзя расслабляться, – советовал ей Дворецки. – Невозможно предугадать, что она придумает в следующий раз. Я слышал, как-то раз в Калькутте она устроила панику в стаде слонов, чтобы отвлечь внимание ученика».

Проблема состояла в том, что никому и ничему нельзя было верить. Мадам Ко вполне могла нанять этого торговца коврами, и вместе с тем он мог оказаться простым горожанином, сунувшим нос не в своё дело.

Вскоре проулок сузился настолько, что в нем едва-едва могли разминуться два человека. На уровне головы были натянуты верёвки, на которых, исходя паром, сушилась национальная тунисская одежда. Джульетта, пригнув голову, бежала по переулку, расталкивая едва передвигающих ногами прохожих. Испуганные индюшки, привязанные за ногу к колышкам, возмущенно клекотали и разлетались в стороны.

Наконец Джульетта выбежала из проулка и оказалась на тускло освещённой площади, окруженной низенькими трехэтажными домишками. На балконах верхних этажей отдыхали мужчины, попыхивая ароматными кальянами, а сама площадь была выложена старинной мозаикой, изображающей сцену из жизни римских бань. И в центре этой мозаики лежала, прижав колени к груди, мадам Ко.