Война и Мир (СИ) - "СкальдЪ". Страница 36

— Верно, Белый генерал и Черный, оба герои, надежда Святой Руси. Повезло нам с ними. Неудивительно, что они друзья и с радостью породнились. Как говорится, птицу видно по полету. Да и цесаревич не каждого осчастливит собственным покровительством. Выходит, есть за что.

Познакомившиеся офицеры допили коньяк, разобрались с курицей и доели закуску. Учитывая время, их легкий перекус мог с одинаковым основанием считаться как поздним ужином, так и ранним завтраком.

— Сей момент, я скоро, — узнав, что они едут в разных вагонах, Хмелёв куда-то ушел.

Несмотря на ночь, на вокзале было людно, а в вагонах практически отсутствовали свободные места. Громбчевский нашел свое купе 2-го класса и познакомился с попутчиками, которыми оказались какой-то доктор Бобриков, подозрительный, похожий на бильярдного афериста господин Грызлов и средних лет женщина по фамилии Ткаченко, жена офицера из 95-го Красноярского пехотного полка. Все они так же ехали на Балканы, причем оказавшейся в компании мужчин даме было неуютно, но увидев офицерскую форму Бронислава, она несколько расслабилась.

Впрочем, в купе женщина находилась совсем недолго, так как Хмелёв привел с собой железнодорожного чиновника, который предложил даме поменяться местами и перейти в 1-й класс. Естественно, та с радостью согласилась.

— Плевать мне на комфорт, лучше хуже сидеть, зато с хорошим человеком, — сообщил Хмелёв, когда они ушли, после чего быстро познакомился с попутчиками. С его появлением в купе сразу стало шумно и как-то тесно. На доктора он посмотрел с симпатией, а на господина Грызлова с едва уловимым презрением, видать тоже составил о нем нелестное мнение. — В первом классе скука смертная! Соседями оказался какой-то престарелый генерал с тощей женой, парочка пузатых банкиров и важный промышленник с Нижнего Новгорода. Ни молоденьких барышень, ни гусар, ни разговоров нормальных. В общем, решил я с тобой ехать. Не возражаешь?

— Сделай милость. Но как тебе так быстро удалось поменять билет?

— Ну, это пустяки, семейные привилегии, — Хмелёв покосился на Грызлова, не став развивать тему.

— Значит, господа, мы теперь с вами вместе до самого Бухареста? Очень приятно-с, — вежливо включился в беседу доктор. — Позвольте спросить вас о наших последних успехах на Балканах. Думаю, как военные, вы знаете куда больше, чем пишут в газетах.

Поезд дал гудок, лязгнул сцепками и тронулся. Завязалась обычная в таких случаях беседа, неторопливая и не особо откровенная. Поезд неспешно ехал строго на запад, им предстояло миновать Смоленск, Минск, сделав длительную остановку в Бресте и уже оттуда, через Киев и Кишинев, добраться до Бухареста. Вояж обещал занять не один день, так что настраиваться следовало на долгий и, вероятно, скучный путь.

Трёхосные вагоны нещадно тряслись и гремели на стыках рельс. Через некоторое время, задолго до Можайска, доктор пожелал всем спокойной ночи, зевнул и не раздеваясь залез на верхнюю полку спать. Грызлов последовал его совету.

— Пойдем покурим, — предложил Хмелев. — Успеем еще отоспаться.

В покачивающемся тамбуре, под запах сигаретного дыма и сгоревшего угля из паровозной топки вновь разговорились. Тем более, оказавшись без посторонних, Громбчевского захотелось поближе узнать гусара.

— Час назад ты намекнул про некие привилегии. О чем ты, Игорь?

— Ха, надо же хоть иногда пользоваться семейными льготами, ведь мой отец — Председатель правления железной дороги.

— Точно, то-то я думаю фамилия знакомая, Хмелёв крупнейший железнодорожный магнат.

— Ага, так и есть. Только наряду с рядом бесспорных преимуществ, имеются и недостатки. Есть люди, которые мне всю плешь проели, не дают им покоя деньги моей семьи, понимаешь ли.

Громбчевский на это ничего не ответил. Чужие деньги считать он не любил, просто отметил, что в свой срок Хмелёв Игорь получит огромное состояние, да и сейчас, надо полагать, привык жить на широкую ногу. Неожиданно вспомнилось, как в Ташкенте ходили слухи о том, что Соколов как-то связан с железными дорогами и использует свои связи для строительства новых. Теперь стало понятно, как появились подобные разговоры, вот откуда у молодого генерала такие знакомства.

Подобные факты вызывали определенное любопытство. Каким-то невероятным образом генерал Соколов успевал сочетать в себе не только блестящую службу, инженерские навыки, но и деловую хватку. Все знали о полевых кухнях Соколова, которые повсеместно внедрялись в русской армии. То, что немецкий инженер Цейс приехал в России и основал в Саратове завод по производству различной оптики так же ставили ему в заслугу. Интересно, какие еще секреты скрывает человек, под началом которого ему теперь предстоит служить? Наверняка он и еще чем-то занят, что не известно широкой общественности.

Через полчаса, когда за окнами начался полновесный рассвет, решили все же немного поспать. Вагон шатало и трясло, на стрелках он ухал и стонал, словно живой, пахло дымом, но все равно, Громбчевский накрылся благоразумно захваченной шинелью, подложил под голову руку и спокойно погрузился в царство Морфея.

Можайск, Вязьма, Смоленск, Минск и Брест если чем и запомнились, то лишь вокзальными буфетами, легким флиртом с дамами-попутчицами да разговорами с другими офицерами.

Железнодорожный вокзал в Киеве оказался весьма красивым, выполненным в староанглийском стиле. Офицеры размяли ноги, осмотрев привокзальную площадь, заставленную телегами, симпатичными ландо, дилижансами и омнибусами, после чего прошли в ресторацию, где основательно перекусили, ожидая отправления поезда. Несмотря на возражения, Хмелёв оплатил заказ и Громбчевский окончательно убедился, что гусар не только отличался легким характером, но и привык жить на широкую ногу.

Поезд пересек мост через Южный Буг, затем Днестр и добрался до Кишинева. Отдохнув несколько часов, за время которого путейцы поменяли паровоз, тронулись дальше.

Бухарест встретил офицеров удручающей июльской жарой и сухим воздухом, в котором примешались запахи духов, пота, пыли и ароматы фруктов. Все разговоры вертелись вокруг войны и действия русских войск. Турки отступали, но мало кто знал, что творится при дворе султана. Что готовит неприятель? Ведь он должен что-то делать, учитывая, что ситуация складывается явно не в его пользу. А Англия, Франция, Германия и Австро-Венгрия? Какова их позиция в связи с успехами русского оружия? Что будет с Болгарией и Румынией по окончанию военной кампании? Подобные вопросы будоражили умы тысяч людей, но прямо сейчас Бронислав уделял им совсем мало внимания. Его куда больше интересовала перспектива наконец-то добраться до места назначения и представиться новому командиру.

Гостиницы, трактиры, кафе и ресторации оказались забиты под завязку. Несмотря на войну, а скорее всего, именно благодаря ей, люди стремились насладиться жизнью и многочисленными радостями, такими как женщины, еда, вино, азартные игры и прочее, чем мог порадовать Бухарест. От обилия русской и румынской формы на вокзалах и прилегающих улицах разбегались глаза. Иногда попадалась белые мундиры и кортики морских офицеров. Изящно одетые барышни прикрывались от солнцепека зонтиками и ненавязчиво строили глазки. Хмелёв тут же подкрутил ус и сделал «стойку».

— Гляди, Бронислав, какая-то графиня едет в карете с поднятым задом, — шумно пошутил он, кивая на изящное ландо, в котором сидела не менее изящная дама и первым же захохотал над своей двусмысленной остроте.

Путь до Журжево на берегу Дуная офицеры так же проделали в поезде, правда свободного места пришлось ждать несколько часов, так как тысячи людей непрерывным потоком курсировали туда и обратно. Но зато в Журжево все сложилось самым благоприятным образом. Хмелёв находился в прекрасных отношениях с командиром речного порта и тот мигом устроил им место на ближайшем пароходе.

— Еще с середины мая мы уже полностью контролировали средний Дунай, — просветил Хмелёв, когда они стояли на палубе и с интересом наблюдали за пожелтевшей от зноя растительностью на берегах. — А теперь турки и мечтать забыли, чтобы прорвать наши заграждения и подняться хотя бы до Туртукая.