Эксфэр (СИ) - Ларц Максим. Страница 67

— Невидимость точно надо брать, — произнесла Вика. — Ты ведь не только себя можешь спрятать.

— А сколько способностей у Маркуса?

— Никто не знает, — ответил я. — Много. Очень много. Его энергия растёт из года в год, а прожил он уже больше трёх тысяч лет.

— Я до сих пор не понимаю, как ты собираешься с ним сражаться, — сказал Артём.

— Может хватить и нескольких способностей, чтобы одолеть его, — сказал я. — Главное правильно их подобрать.

— Тогда не используй способности Ильи и Юли, — предложила Соня. — Они тебе вряд ли пригодятся.

— С Ильёй согласен, а вот с Юлей нет: усиленный слух может здорово выручить.

— Ну не знаю тогда. Что насчёт Боди?

— Его способность довольно специфична, — согласился Артём. — Вряд ли ты о ней вспомнишь в критический момент.

— Допустим, Илью и Богдана убираем, — сказал я. — Кого ещё?

— Может, с Флорой посоветуешься?

— Хотелось бы, но её не видно в последнее время.

— Чем-то серьёзным занята?

— Не знаю, — честно ответил я. — Она просто не приходит.

— Может, меня исключишь? — предложила Соня. — Ты же никого во сне искать не собрался?

— Я твоей способностью и не планировал пользоваться.

— Ах вот как…

Артём не сдержал смешок:

— Сама предложила, сама обиделась.

— Не обиделась! — звонко сказала она. — Просто… просто самой бесполезной себя чувствую.

— Я бы с тобой поспорила, — вдруг произнесла Аня.

— У тебя хорошая способность, Ань, — открыв глаза, сказал я. — Надо тренироваться.

Она встретилась со мной взглядом, не стала спорить и лишь коротко вздохнула.

— Бодя, ты чего в телефоне застрял? — спросила Вика. — Мы тут важное дело обсуждаем.

— Да не до этого мне!

— Что у тебя опять случилось?

— Катя не хочет со мной общаться!

Стоило Богдану это сказать, как молчавшая Оля тут же оживилась:

— Какая Катя?

— Неразделённая любовь, — сказала Даша. — Единственная, кого наш ловелас не смог охмурить.

— Поменьше сарказма, пожалуйста!

— Да господи, Бодя, не хочет она с тобой встречаться, — фыркнула Соня. — Оставь её в покое.

— Может, намекнуть ей? — осторожно спросил он.

— Намекнуть что?

— Ну… Не знаю… — пробормотал он. — Например, что я эксфэр…

— Только попробуй!

— С ума сошёл?

— Бодя, ты совсем рехнулся?

— Понял я, понял! — крикнул он. — Только не орите!

Я лёг спать до наступления ночи, потому что утром планировал посетить тюрьму ещё раз. Вадим был совсем дурным, но любил внимание к своей персоне, и потому много говорил о невидимости: он охотно отвечал на вопросы, даже не понимая, что с каждым ответом обучает меня. Узнай он истинную цель этих разговоров, наверняка проклял бы меня всеми возможными способами.

Обычно я вставал с будильником, но на этот раз проснулся от чего-то другого. Я потёр глаза и присмотрелся: за окном была темень. Нашарив телефон, включил экран — всего лишь час ночи.

Я вдруг понял, что именно меня разбудило — это было ощущение какой-то невероятной энергии. Я надел шорты с футболкой, выбрался в коридор и прислушался к тишине. Справа от меня раздался щелчок дверной ручки, и из комнаты Вики вышел Артём в одном халате.

— Господи! — вздрогнул он, посмотрев на меня. — Напугал!

Ощущение чужой силы становилось сильнее. Не смея рисковать, я запустил симуляцию.

— Костя?

— Что-то не так, — сказал я. — Проверю.

Я телепортировался в гостиную и начал сканировать пространство, как учил Борис из ФСО. Через секунду перед моими глазами предстала трёхмерная карта дома. Вот спят Соня, Даша и Аня в своих комнатах; вот с кем-то по телефону говорит Богдан; вот в обнимку лежат Илья и Юля; вот Артём возвращается обратно к Вике. Я мысленно вышел за границы дома и вдруг увидел мужчину.

— Что за…

В этот самый момент сверху, прямо сквозь перекрытия, ударил широкий и яркий луч, а затем, в свете настенной тусклой лампы, предстал он: взрослый, бородатый, с волосами до самых плеч и обманчиво добродушным лицом.

— Russia… — проговорил он и, взглянув на меня, перешёл на русский язык: — Вот и вы, Константин…

Только Маркус мог обладать такой неподдельной мощью, от которой, казалось, дрожали сами стены. Он даже не пытался скрывать свою силу — словно специально открылся передо мной.

«Это его второе тело, с которым он связан, — понял я. — Биологический отец».

Я ощутил страх за команду, но быстро взял себя в руки, сделал глубокий вздох, сосредоточился на дыхании, а затем остановил внутренний диалог. Поток мыслей тут же иссяк, и в голове стало пусто.

— Вижу, Тиберий вас кое-чему научил, Константин, — слабо улыбнувшись, сказал Маркус.

— «Тиберий»? — ровным голосом переспросил я.

— Он не поделился своим именем? — спросил Маркус. — Это так на него похоже… В обличии женщины до конца остаётся женщиной.

В этом состоянии слова звучали иначе: я не пытался улавливать скрытый смысл или додумывать сказанное. Не останови я внутренний диалог, понял бы сразу, что он говорил о Флоре.

— Я всё задавался вопросом: куда Тиберий так зачастил? — спросил он. — Стоило мне навестить его, и я непременно встречал бездушное тело. Его бесконечные полёты… Паршивый навык, не находите?

— Что вы с ней сделали? — спросил я, осознав, что он её допросил.

— У нас с Тиберием общий пращур, и я никогда не посмел бы навредить ему, но обстоятельства… Я подозревал, что слабость приведёт его к беде, но и помыслить не мог о предательстве.

— Вы убили её?..

— Тиберий откроет глаза тогда, когда мир вступит в новую эру, — пространно ответил Маркус. — Скажите, Константин, почему вы выбрали смерть?

— Не понимаю, о чём вы.

— Понимаете, — сказал он. — Вы хотите бросить мне вызов, и, стало быть, не оставляете выбора.

Я приготовился к атаке, собрав в руке энергию, но не подал виду.

— Впервые за три тысячи лет я вижу подобного себе, — произнёс он. — Моё сердце обливается кровью, когда я думаю о вашей кончине.

— Тогда прекратите всё это.

— Вы молоды и слепы, Константин. Нельзя познать мир за столь короткую жизнь.

— Моя молодость здесь не причём. Вы убиваете людей.

— А безумцы у власти не убивают? — спросил он, наклонив голову. — У всего есть цена, Константин. Прямо сейчас, в эту самую секунду, умирают тысячи. Вы прожили свою жизнь в тепле и достатке и думаете, что всех ждёт счастливое будущее, но так может мыслить лишь юнец, которому неведома человеческая природа.

— Вы так пытаетесь оправдаться?

— Я видел столько войн, сколько вам и не снилось, Константин. Я видел, как зарождались и умирали империи. Я видел, как люди проливали кровь ради ложной веры. Я видел, как сыновья лишали жизни своих матерей и отцов по приказу полоумных стариков, посмевших назвать себя святыми. Вам кажется, что всё это осталось позади, но это не так. Человечество стоит на краю бездны, мой юный друг. Чем страшнее оружие в руках дураков, тем страшнее последствия.

— Это дураком можете быть и вы.

Маркус не вспылил, как я ожидал, а лишь улыбнулся:

— Власти сопутствует опасность, но великая мудрость и сила призвана преодолеть любые преграды. Я изберу путь, который приведёт к процветанию и гармонии. — Он неспешно протянул руку и произнёс: — Я ни к чему вас не принуждаю, Константин, но позвольте приоткрыть завесу тайны. Вы не против поговорить со мной за чашкой чая?

На один единственный миг, но всё же миг, я услышал смысл в его словах. Меня посетил соблазн: если я в симуляции, то что мешает отправиться с ним и выслушать его доводы? В голову хлынули мысли, и пустота канула в лету. Это было опасно.

— Нет.

Я резко поднял руку и выстрелил молнией. С мерным жужжанием она застыла в полуметре от него и окрасила всё помещение в голубой оттенок.

— Неверный выбор, Константин.

Маркус отошёл в сторону, и молния с грохотом пробила стену. Я тут же телепортировался в другой угол и выстрелил ещё раз, однако ситуация повторилась. Он не стал ждать третьего выстрела и взмахнул рукой. Я полетел спиной назад и, прежде чем удариться, телепортировался на кухню. Меня это не спасло, потому что инерция тела никуда не делась — я впечатался в стену и только благодаря способности Ивана не сломал себе позвоночник. Крепкое и сильное тело было как нельзя кстати.