Я возьму тебя на руки (СИ) - Яблонская Альбина. Страница 17

— Да. Назначил встречу в банке и вот решил опять с тобой повидаться.

— Это уже становится традицией.

— Точно.

— Если Руслан Николаевич спешит в банк, надев дорогой костюм — надо непременно скоротать часок-другой, решая проблемы Тамилы Ахтырской.

— О, кстати, — вспомнил я о главном. О причине этого визита. Вынул из кармана карточку и протянул ее Томе. — Вот твоя карта…

— Что?

— Сперва я даже не понял, чья она и как у меня оказалась в пиджаке. Но там написано твое имя. И я понял, что тупо запихнул ее на автомате в карман. Прости.

— Моя карта? — удивилась Тома.

— Да. Так получилось. Я не специально, честно.

— Ну надо же, я и не заметила. Думала все это время, что она у меня в сумочке лежит. А она была у тебя?

— Ага. Извини, что так вышло. Виноват. Я там тебе немного подки…

— Боже, большое спасибо, Руслан! Как хорошо, что ты ее нашел и привез — ты освободил меня от кучи бюрократической канители. Это ведь пришлось бы эту блокировать, заявление в полицию писать об утере. А потом еще черт знает сколько ждать прихода новой.

Сказать о пожертвовании с моей стороны вышло не сразу. Я начал было, но Тома не обратила внимания, перебила меня. Была рада просто тому, что карточка вернулась в родную гавань. Ну ничего, сейчас выдержу паузу и попробую еще разок. Я ведь не из-за этого здесь стою. Деньги на карте — просто повод. И моя бескорыстная инициатива. Ведь кто ей поможет, если не я?

— Я вчера как увидел, что она у меня, то сразу подумал, что ты будешь нервничать и обыщешься ее. А ведь она у меня. И позвонить не могу, телефона твоего не знаю. Прости, что так вышло.

— Да ничего. Я ее даже не хватилась, как видишь. Там все равно уже пусто. Даже отрицательный баланс может быть из-за ежемесячной комиссии.

— Ну… — подталкивал я хозяйку карты к тому, что баланс не должен быть отрицательным. Хотя говорить это в лоб не хотелось. — Может, все же не пусто? Ты ведь не смотрела, не проверяла? Глянь уведомления от банка в телефоне — авось что-то да капнуло за это время?

— Да не смеши. Мне даже услугу смс-уведомлений отключили за вечное отсутствие денег на счету. Мне как деньги приходят, я сразу же сына прошу все снять до копейки, чтобы за комиссии все не стащили. А то ведь банку только дай возможность умыкнуть твои последние гроши.

— Окей. Тебе виднее. Снимешь потом наличкой, значит… — Думаю, что говорить ей прямо о деньгах от мецената совсем необязательно. Дело сделано — это главное. — Ну, я тогда пойду.

Кивнув ей на прощание дежурным жестом, я развернулся к лифту и решил уйти. Как-то все не очень клеилось. Я чувствовал себя не в своей тарелке. Тома не особо-то и рада была меня видеть. Карточку я отдал, денег ей подкинул на первое время. Как-нибудь разберутся. А я здесь лишний. И малого злю, и Тамила меня даже в дом не пригласила. Надо научиться понимать намеки, Руслан Николаевич. И язык банальных жестов.

Пора на работу. Заняться делами и не страдать всей этой детскостью. В конце концов, мне уже не двадцать лет, чтобы на кофе к симпатичным бабам заскакивать.

— Может, хочешь кофе?

Моя рука застыла, но успела нажать на кнопку. Створки лифта распахнулись — я посмотрел в пустую кабинку. Но представил запах кофе в ее квартире. Как он расходится по кухне теплом бабьего лета. Как щекочет ноздри, пробуждает аппетит и жажду поболтать от дозы кофеина.

И я сразу же согласился без долгих раздумий.

— А что, давай. Я еще не пил сегодня, хотя встал до рассвета… Махнем по чашечке.

Судьба всегда дает второй шанс. Не так ли, моя дорогая мама? Даже для таких тупоголовых тугодумов, как твой сын.

Или это уже третий?

9

Руслан

Тома пригласила меня в дом, и я не смог ей отказать. Решил, что ничего плохого не произойдет, если мы вместе выпьем кофейку и пообщаемся. А то вчера на это не было ни сил, ни времени. А недосказанности валом. Был занят чертовым компрессором.

— Отлично, проходи — я варю очень хороший кофе.

— Хороший кофе, говоришь? Интригует. Арабика? Робуста? Может, смесь в интересных пропорциях? Ты его сама и перемалываешь?

Уже привычно развязав шнурки в тесном коридорчике, я окинул взглядом полку с обувью. В этот раз я искал отнюдь не детские кроссовки. И даже не женские. Меня интересовало присутствие чего-то мужского в этой обители. Есть ли здесь что-то от того самого "отца". Что-то еще, кроме гитары.

— Да, сама, — ответила Тома, проворно укатив на кухоньку с ажурными занавесками на окне. — У меня есть хорошая кофемолка. Жерновая. Старая фамильная реликвия. Она мне еще от бабушки досталась. Слегка напоминает мясорубку, надо иметь сильные руки, чтобы прокрутить, — приговаривала девушка, уже прокручивая жернова на силу, — но у меня руки сильные, знаешь ли. Привыкла.

— Даже не представляю, как ты все делаешь руками.

Заметил, что в доме убрано. Стало чище, чем было вчера вечером. Пакеты с готовыми изделиями убраны на полки, все подметено, обувь сложена в галошницу. В воздухе стоял приятных запах моющего средства для полов. Я тут переживаю на полном серьезе, что не дал девушке выспаться после тяжелого вчерашнего дня, а она уже в квартире прибралась.

Но уже через минуту синтетический запах яблока был вытеснен ароматом кофе.

— Да, есть такое. Все руками, Руслан. Тебе это может показаться диким сначала, я понимаю. Я и сама сперва туго рисовала в голове, как буду выживать. Все ждала, что пройдет…

— А оно могло пройти?

— Врачи так говорили, — пожала она плечами. — Меня ведь даже выписали из больницы с формулировкой, что "остаточный эффект". Мол, небольшая опухоль, давшая осложнение на хребет, и все такое. Но на деле это было уже точно.

— Никаких шансов?

— Нет. Не прошло, — отчеканила Тома с грустной иронией на лице. — Не прошло.

Повторив эту фразу, она пригладила волосы руками. А я мельком остановил свой взгляд на декольте. Грудь приподнялась от движения плечей. Бюстгальтера нет. И я слегка залип на пару секунд. Пока Тамила смотрит в окно и о чем-то думает. Надеюсь, она это не видит. Потому что выглядело не лучшим образом с моей стороны.

Пришел попялиться на формы? Ну-ну.

— А кофе где берешь? Пахнет так добротно. Прямо как в хорошей кофейне. Удивлен. Обычно дома так не пахнет. У меня кофемашина — и так богато не пахнет, когда сварю эспрессо… Хотя и недешевый покупаю.

— Ох, ты сейчас, наверное, думаешь, что я транжира.

— Нет, прости, я не на это намекал. Ты неправильно подумала. Без задних мыслей.

— У меня приятель просто баристой работает.

— Приятель? — почему-то зацепило меня это слово. Я везде искал подвоха.

Ну и что такого, что приятель? У нее не может быть друзей-мужчин? Ты еще с мужиком ее законным ничего не выяснил, всего лишь на кофе зашел, а уже на "приятелей" бросаешься? Будь попроще. Сделай расслабленный вид и покажи, что тебе нет никакого дела до ее хахалей, кем бы они ни работали. Хоть и владельцами сети элитных кофеен.

Впрочем. Это же просто бариста. Ничего особенного. Только усы себе накручивают, да висками выбритыми щеголяют. А в кармане — бублик. Я повыгоднее выгляжу, уж точно.

— Да, мой друг.

— Друг, — повторил я снова и вздохнул. Становилось как-то жарко. Вместо расслабленности я демонстрировал тотальную озабоченность ее приятелями и друзьями. Не так я себе представлял наш разговор. Я уже начинал ненавидеть этот хороший кофе. Было чувство, что входная дверь распахнется — и к нам войдет разлить свой кофе по чашкам тот самый бариста.

И они поцелуются у меня перед носом.

— Ну как друг, — добавила Тома. — Дружили еще в школе.

— Одноклассник, значит?

— Да. Одноклассник. Он ухаживал за мной в старших классах.

— О… — поджал я губы. Все к тому и шло, естественно. Хахаль. Ее парень. Просто бывший. Типа. — Твой бывший бойфренд, выходит?

— Вроде того, — засмеялась Тома. — Боже. Как же давно это было. Мы с ним еще на брейк-данс после школы ходили.