Я возьму тебя на руки (СИ) - Яблонская Альбина. Страница 7

— Дело в людях. — Руслан с интересом прищурился, чтобы услышать продолжение мысли. — Правильные люди рядом. Вот это и есть защита от проблем и невзгод. Если эти люди есть, то ты защищен. Что бы ни случилось — они всегда будут рядом. И помогут. Помогут тебе справиться с проблемами. И ради них ты становишься сильнее. Лучше. Выносливее… Тебе звонят.

Руслан зачарованно слушал мой монолог, как будто я не говорила обычной банальщины. Избитые истины. Все это знают, понимают — кивают солидарно головой. А затем уходят. Так было раньше. Так будет всегда. Так случится и сейчас.

— Точно, — достал он телефон, взглянул на экран. Тяжело вздохнул. — Опять Петрович. Боюсь, мне надо ехать. А то…

— Да, конечно. Само собой. Поезжай. Спасибо, что пытался мне помочь. И… Ей богу, прости за те царапины.

— Царапины? А… — Как будто он забыл, что я притерлась к его джипу. — Точно. Да ничего. Бывает. Главное, что ты сама не пострадала. Ведь машина у тебя старенькая. Резина лысая. Надо бы сменить.

— Новые покрышки обойдутся мне как половина машины.

— И то правда, — кивнул Руслан. — Вообще, конечно, по-хорошему…

— Я люблю свою машину. И менять ее не собираюсь. Она будет ездить еще долго. О-очень долго. — Я по-хозяйски улыбнулась и хотел бросить взгляд на свою рабочую лошадку, но… Была удивлена. И пришла в растерянность. — А где она вообще?

— Что?

Руслан обернулся и тоже стал искать мою машину беглым взглядом.

— Где моя машина? Куда она подевалась?!

— Странно. Стояла ведь под знаком.

На проспекте в это время как раз закончили грузить чью-то машину. На эвакуатор. И издалека я поняла — моя. Мою машину сперли. Причем не просто сперли, а забрали за долги.

— О нет! Только не это! Ее забирают на штрафплощадку! — Я вращала колеса в направлении происходящего, но было слишком поздно. Все крепления затянуты, машина была на платформе, обмотана ремнями. А на дверях и стеклах — акты опечатки со штампом судебных приставов. — Руслан, сделай что-нибудь, пожалуйста!

Я не хотела его ввязывать в это, но банально не понимала, что еще могу предпринять. Меня они не послушают, а вот Руслан — он совсем другое дело. Вполне возможно, он сможет их припугнуть. Хотя бы на этот раз.

Боже! Что же это творится в самом деле?!

— ЭЙ! — крикнул им Руслан. — СТОП! ВЫ КУДА ЭТО СОБРАЛИСЬ ЕХАТЬ?! — Он побежал к эвакуатору, пока в него не сели люди в синей форме. Хотел хотя бы выяснить, за что у меня конфискуют машину. — Что это за дела вообще?! На каком основании вы отбираете у этой девушки автомобиль, а?!

Парень опешил и стал смотреть в свои документы. Он достал из кармана корочку и показал ее злому мужчине перед собой.

— Я судебный пристав, и вот мое удостоверение.

— А ну-ка, дай сюда! — Руслан попытался вырвать документ из рук, но парень вовремя отпрыгнул в сторону эвакуатора. — Сейчас же сняли пломбы и вернули машину владелице! Живо! Давай-давай, пока я в суд на вас не подал за нарушение имущественных прав социально незащищенных граждан нашей суверенной страны! — вложил он в свои слова всю экспрессию и уверенность, дабы убедить молодого парня поддаться.

Я бы на его месте быстро подчинилась. Звучало все очень серьезно. Как будто Руслан сейчас возьмет и достанет из кармана пиджака удостоверение секретного агента.

Но пристав на это не купился. Он вытащил из папки несколько бумаг и потряс ими перед лицом у противника.

— Это транспортное средство числится за Тамилой Ахтырской. Она проходит как должник по пяти взысканиям, включая штрафы и банковский кредит.

— У тебя есть кредит?! — оглянулся на меня Руслан, чтобы хоть приблизительно понять глубину проблемы.

И я не стала юлить. Честно кивнула.

— Да. И не один. Жить на что-то надо было.

— Вот же блин… — выдохнул Руслан.

А пристав цинично вручил мне копию акта об аресте. Там была указана общая сумма долга. И она превышала рыночную стоимость машины в десять раз. Так что это только начало. А машины больше нет.

— Мальчики, ну пожалуйста, — упрашивала я, била на жалость. — Ну как же мне без машины-то? Я ведь инвалид.

— Да, грамотеи! — поддерживал Руслан, только у него подход иной. Более жесткий. Требовательный. Может, что-то и выгорит из этого. Сейчас посмотрим. — Как, по-вашему, она должна передвигаться по городу?! А если ей надо будет в больницу поехать?!

— Кресло-каталку мы не забираем. Закон это делать запрещает, — был аргументированный ответ буквоеда. — А вот машину — пожалуйста.

Руслан не хотел так быстро сдаваться и снова принялся доказывать ошибку.

— Но ведь вы за нее ничего толком не выторгуете, парни! Это рухлядь просто!

— Закон нас обязывает это сделать, несмотря на очевидную стоимость имущества — даже если мы получим от аукциона всего пару тысяч. Раз машина числится — мы ее арестовываем и доставляем на штрафплощадку. Долг есть долг. Гражданка Ахтырская официально не работает, а обращать взыскание на социальные выплаты мы не можем. А вот машину продать можно.

— Но ведь это специальная машина для инвалидов, идиоты! Кому она понадобится вообще?! — переходил Руслан на крайности, чем обижал и меня, и мою надежную старушку. Не надо было так — звучало обидно. — Да она и яйца выеденного не стоит, блин! Это ведь кусок металлолома просто, ребята! Будьте людьми, в самом деле!

— Руслан, не надо так говорить о моей машине — она не так плоха, как ты рассказываешь!

— Да я же их пытаюсь уболтать, Тома, — шипел Руслан на взводе. — Если мы ничего не сделаем, они ее сейчас увезут на свалку просто!

— Они уже ее увозят, — прикусила я губу, чтобы не плакать при виде этого ужасного зрелища. — Они сели в машину и едут, Руслан. Я не могу на это смотреть.

— Эй! — стал он кричать и бежать вслед за эвакуатором, пока тот только тронулся с обочины. — Эй, а ну-ка вернись, молокосос! Верни машину!

На что пристав высунулся в окно и крикнул на прощание:

— Скажите спасибо, что мы вам кресло-каталку оставили! Катайтесь на здоровье!

Звучало очень некрасиво. Хамство высшей марки. И Руслану это тоже не понравилось.

— Чего?! Ах ты… — Он начал догонять эвакуатор и вот-вот, казалось, выпрыгнет на платформу и доберется до кабины, чтобы навалять тем наглецам. Ну или как минимум попытается отстегнуть мою старушку и спустить на землю. Но водитель поддал газу и выехал на оживленную дорогу. А все, что смог поделать сердитый мужик позади — это взять на обочине мокрого снега и как следует влепить по окну снежком. Смачным таким. Здоровенным. И я уверена, что часть этой грязной каши попало и в салон. Прямо в морду тому приставу. — МЕРЗАВЦЫ! Я ДО ВАС ДОБЕРУСЬ! Я ЗАПОМНИЛ ВАШ НОМЕР! Я СФОТОГРАФИРОВАЛ ЕГО НА ТЕЛЕФОН!

Руслан стоял у дороги, тяжело дыша. Он был разъярен, как бык. Вот уж не думала, что встречу человека, которому не плевать на чужие проблемы. Это впечатляло. И постепенно я привыкала к тому, что он рядом и готов помочь. Готов заступиться за меня. И мне хотелось верить, что это только потому, что это я, а не кто-то другой. Впрочем… зачем я обманываюсь? Он просто добрый.

Но машину эта доброта мне не вернет. Ее забрали. И это уже с концами.

— Спасибо, что пытался помешать им это сделать.

Я подъехала к нему вплотную и дружественно погладила ладонью по руке. Не по самой руке, конечно — легонько провела по пиджаку. По рукаву, внутри которого была крепкая мужская кисть. Но мой жест был понятен — я благодарна.

Руслан опустил глаза, посмотрел на меня внизу. Еще раз бросил взгляд в ту сторону, где был недавно эвакуатор. Но теперь его уже и след простыл. Моей машины нет. Я осталась брошена далеко от дома. Может, он даст мне денег на такси — хотя бы одолжит пару сотен? Я потом верну. Перекину ему на карту или на счет телефона.

Хотя навряд ли я узнаю его номер. Он мне его не даст. С какой это вдруг стати? Тоже себе придумала. Что нас могло связывать в этой жизни? Кроме нескольких часов потерянного времени…