Мир Савойя. Зов тьмы (СИ) - Ингвар Лара. Страница 35

— Мы начнем с основ. Когда леди встречает нового человека, полагается сделать реверанс. — Анита повторила приветствие: — Не делать его можно в присутствии слуг и тех, кто намного ниже вас по положению. Своим кивком вы показали мне, что не считаете меня ровней.

Фиалковые глаза распахнулись шире и Луна неуклюже повторила реверанс, а Анита улыбнулась ей в ответ. Урок начался.

Почти все обитатели Серебряного замка мужского пола пришли в состояние восторга от появления Аниты. Они уже смирились с тем, что внимания Луны им не достанется, слишком многие видели реакцию их командира на ее ранение во время первой битвы с Савойя. А тут явление молодой девушки, наличие слабого дара в которой позволяло приударить за ней и оборотням и колдунам и даже некроманту Анатолю. Во время первого занятия в комнате Луны, их прерывали без малого пять раз. Всем хотелось лично познакомиться с хорошенькой учительницей.

Каждый раз Анита гневно сверкала обсидиановыми глазами в сторону новых посетителей и безэмоциональным тоном сообщала, что занятие еще не закончено, и она с удовольствием познакомится со всеми ними во время перерыва. Она попросила Луну написать несколько строк, удостоверилась в том, что девушка обучена грамоте. Писала Луна не слишком ровно, а потому Анита оставила для нее два листа с заданием, которое должно было улучшить ее навыки каллиграфии. Она написала пару строчек из известных стихотворений, надеясь, что эльфийка запомнит их. Настало время истории, которую Анита очень любила:

— Королевская линия в Раздробленных землях прервалась без малого тысячу лет назад. Отсюда и название. По легенде черный Венец Короля должен ожить, как только окажется на голове истинного правителя. Считается, что Венец ниспослан богами, как только правитель этих земель наденет его на голову — венец снова обретет цвет и в нем засияют семь алмазов. До сегодняшнего дня кто бы не примерял на себя Проклятый Венец, в течении года неизменно теряет всю власть, подданных, а также всех ближайших родственников. Затем его и самого ждет мучительная смерть. Колдуны, сильнейшие вожаки оборотней, некроманты, люди — история неизменно повторяется, так что мы наверняка знаем, что Венец проклят, но не знаем, как проклятье снять. Земли остаются раздробленными, а Венец хранят семь знатных родов: Йонс, Лотрэ, Рюкович, Грюэр, Де Крафт, Разивилл, Де Бург. Де Бурги — оборотни волки, Йонсы и Лотрэ и Грюэры — люди, среди которых частенько рождаются колдуны, о Де Крафтах вы осведомлены, Рюковичи — обортни-медведи, а все Разивиллы колдуны-менталисты. Венец передается на хранение роду раз в пятьдесят лет. Сейчас он находится у семьи Рюкович, следующим хранителем станет род Де Крафт. Церемония передачи должна состояться через год. Арсийское княжество никогда не признавало власть Истинного Короля, но оно находится на окраине континента далеко на юге и оградилось от нас эльфийской магией иллюзий и каменными стенами. Последние двести лет там правит князь Меличи, Арсия торгует с Разрозненными землями, но все больше устремляется на восток и юг, о коих мы знаем не много. Вы путешествовали, Луна?

Луна пожала плечами, врать она не могла, но и не могла рассказать о том, что путешествовала в загоне для зверей в цирке-шапито. Немая, лишенная магии, выставляемая на потеху публике. Анита почувствовала, как ее ученица погрузилась в тяжелые мысли и замкнулась в себе, поэтому просто показала ей карту Раздробленных земель.

— Я не понимаю, почему так важно, кто наденет на голову Венец? — Луна примерно понимала, что Венец или корона — это всего лишь символ власти. Насколько она понимала, обычно люди получают власть, расплачиваясь за нее чужой кровью.

— Считается, что Венец давал владельцу способности перемещаться в пространстве и переносить с собой подданных, эльфам даровал власть над миром мертвых, оборотни с ним обретали магию, а колдуны бессмертие. Венец — наша святыня, наделенная сильнейшей магией. Каждая его подделка рассыпалась в прах вместе с тем кто смел попытаться обманом захватить власть. Королем Разрозненных земель сможет стать только Венчанный король, вот его и ждут уже несколько сотен лет. На моей памяти и памяти моих родителей никто больше не пытался стать королем этих земель, так я не исключаю вероятности того, что все истории о проклятом Венце — всего лишь легенды, которые держит аристократов от жажды переубивать друг друга и от попытки силой захватить чужие земли. — свои домыслы Анита поведала шепотом. В некоторых частях королевства за них можно было лишиться головы. Йонсы и Лотрэ чьи земли находились на самом западе и омывались морями с трех сторон именно так и поступали с каждым, кто смел сеять смуту.

Анита хотела рассказать своей любопытной ученице больше, но дверь отворилась и на пороге возникло огромное чудовище с ядовитым жалом на хвосте. И хоть герцог Аршарского озера предупредил ее о том, что в замке живет ручной мантикор, Анита все равно лишилась чувств, когда создание подошло к эльфийке, сидящей за столом и положило голову ей на плечо, а потом обернулось на Аниту и показало два ряда острейших зубов.

Глава Девятая

Зима в этом году рано вступила в свои права, раскинулась покрывалом по земле, переодела одних зверей в белые шубки, а других погрузила в спячку, сорвала последние листья с деревьев. Луна почти не успела полюбоваться осенью, которая оказалась столь быстротечна у Аршарского озера, как вот уже подули холодные ветра, на землю лег снег, а озеро начало подмораживать невзирая на бьющие из земли теплые ключи.

Фридрих бродил по коридорам в своем напудренном парике и неизменно ворчал, что это не иначе как происки самого Короля Савойя, что зима не приходит столь рано, и что всех их ждет мучительная смерть. Но его ворчание мало кого беспокоило, управляющий замком везде и всюду видел то добрые то злые предзнаменования, трактовка которых была целиком и полностью подвластна одной лишь ему понятной логике. Солдаты Ришара стали сонными, на тренировку утром выходили нехотя, и даже холодный снег, которым умывались вместо воды, не мог до конца пробудить их. Луна холод не очень любила, но в подбитых мехом сапожках чувствовала себя вполне сносно. А еще Ришар настоял на употреблении ей рыбы и птицы, и с тех пор, как эльфийка, попросив силы природы простить ее, начала потреблять животных в пищу, она стала чувствовать себя намного лучше. Она с детства подозревала, что диета из овощей и фруктов не очень ей подходит, потому что рот ее наполнялся слюной от запаха жаренного мяса. Признаваться даже себе в этом Луна не хотела. Когда Ришар попросил, а она подчинилась просьбе, поправ законы предков. Успокаивала она себя лишь тем, что предков только с одной стороны. Оборотням требовалось куда больше белковой пищи, чем эльфам. Луна все еще не знала, к какому виду оборотней она принадлежит, но все склонялись к тому, что отец ее был или оборотнем-лисом или медведем. Только они продолжали жить бок о бок с савойя и могли появиться в Злом лесу.

Мужчина с белыми волосами и черными как ночное небо глазами больше не являлся в ее сны. Она и вовсе перестала видеть их, слишком девушка была измотана под вечер. Луна просто падала в кровать, забрасывала руку на Мантикора, который догнал ее по росту, а по весу и вовсе давно перегнал, и проваливалась в темное небытие.

У герцога Де Крафта времени на сон вовсе не оставалось. С каждым днем Серебряный Замок становился все более оживленным. Маленькая Роза начала ползать, а Франциск и супруга Фридриха совместно решили, что маленького эльфенка можно и нужно отпускать на свободу из комнаты. Обычно Ришар видел эту троицу, которую сопровождала охающая кормилица на втором этаже, там, где пол нагревался сильнее из-за проходивших в кладке замка труб, по которым поднималось тепло от очага. Малышка дергала ручками за гобелены, пыталась опрокинуть бюсты знатных предков Ришара или дотянуться до пустых рыцарских доспехов, украшающих коридоры или острейших пик. Франциск только радостно вздыхал, да ловил очередную сваленную ребенком вазу. Супруга Фридриха, записавшая себя в тетки ребенку, громко и непременно под дверьми Ришара восхищалась ровными, толстыми ножками ребенка, прекрасными, умными глазами и упорству в уничтожении фамильного достояния Ришара. Ночью было не легче, потому что Теодор пел под окнами Луны любовные серенады, и если эльфийка была слишком уставшей, чтобы слышать хоть что-то, Ришар и добрая половина замка «наслаждались» его творческими способностями.