Истинная для ледяного дракона, или Ректор на прицеле (СИ) - Романова Ирина. Страница 28

Впереди виднелся свет между деревьев, брат ушел на разведку, понять, куда мы все же идем. Достав кусок хлеба с мясом, начала есть, на свежем воздухе и аппетит проснулся.

Стренкекут вернулся минут через десять и поманил меня за собой. Я встала и пошла – я передохнула, и снова готова к поискам. Из-за деревьев он вывел нас на берег озера…

Я, внезапно решившись, стянула косынку с головы и вытащила мох из ушей. Звуки леса уже стихли, оставшись далеким гомоном.

– Ого, как красиво! – вода была настолько прозрачной, что видно каждый камушек и мелкую цветную рыбку…

– Это точно, – брат оглядывался по сторонам, – мир полон птиц, и рыб много в воде. Но крупных наземных хищников я не чувствую.

– Животных нет, зато рыба прекрасно сойдет за хищника… – с каким-то ужасом смотрела на отставшего птенца от матери. Семейство важно плыло по воде, а один малыш явно не успевал… Пара мгновений, и он был заглочен большой губастой рыбиной.

– Это природа, не расстраивайся. Может, нам повезет возле воды найти искомое? Давай поищем по кустам?– он шагнул к ближайшим, раскрывая их.

– Я тогда с этой стороны пойду, а ты с той, встретимся на той стороне? – посмотрела на брата.

– Хорошо, но будь осторожна. Все же, здесь наверняка есть птицы – хищники, а значит, возможно нападение сверху!

– Я постараюсь быть осторожнее, – и, пройдя по каменистому берегу, дошла до ближайшей высокой травы. Орудуя палкой, аккуратно раскрывала высокую растительность, вдруг там сидит кто-то, а я его задену…

Но там даже не было гнезда, и поэтому я двинулась дальше. Озеро было небольшим, и, при не быстрой ходьбе, я через два часа уже почти была на половине пути к брату. Пока мне не везло, гнезда были или пустыми, или с живыми яйцами, охраняемые птицами. Я аккуратно прогоняла маму и смотрела на невылупившихся малышей.

Разочарование достигло своего апогея, когда я уже шла к видневшемуся впереди Стренкекуту. Внезапно в пространство между нами с неба рухнула большая птица, пикируя на какую-то выбранную цель…

Раздалось щелканье и яростный клекот, и большая птица взмыла в воздух, унося безвольное тело жертвы… Красивое яркое оперение птицы сыпалось с неба на землю, словно лепестки цветов…

Я с каким-то замиранием сердца решилась заглянуть в кусты.

Там в гнезде лежало всего три яйца… И два из них были теми самыми, что нам нужны.

Но третье было живым, и там явно был уже большой птенец, он должен был вот-вот вылупиться.

– Ого, вот это удача, – брат подошел ближе. – Не расстраивайся, он уже не жилец, без матери не выживет! – он своими словами расстроил меня еще больше.

Брат забрал два золотых яичка, едва с детский кулачек, а то, что было побольше (и живое), не тронул.

– Пойдём, будем возвращаться. Вдруг Алгаг уже открыл портал? – он отошел от воды и пошел к лесу.

Я схватила оставшееся яйцо и пух, что был выстлан в гнезде. Все завернула в платок и сунула в карман юбки.

– Иду! – поспешила за братом. Путь обратно будет не долгим… Судя по всему, он открывает портал, я быстро шагнула за ним в натянутое полотно перехода. На холме было пусто…

– Ну что же, подождем! Я – за хворостом, а ты, посмотри в сумке, что там тебе дал Алгаг. Нам нужен котелок и какие-то запасы еды, – он кивнул мне и пошел в лес.

Я присела на небольшой камень и начала вытаскивать то, что лежало в пространственной сумке брата. Котелок нашелся, а еще хлеб, мясо, крупа для супа…

Теплый плащ и запасная мужская одежда, но маленького размера.

– Отлично! – вернулся брат и, сложив хворост в выемку, разжег костер. – Теперь я схожу за водой.

Снова исчез, открыв портал до озера, оставляя его открытым, через несколько минут вернулся, неся котелок с водой и несколько уже почищенных рыбин. Их он обмазал глиной и положил прямо в костер, а котелок подвесил на две большие палки, оставляя кипятиться.

– Чай? – я подумала: хлеб и рыба у нас есть, может, просто горячего чаю попить?

– И то верно! – согласился он, усаживаясь напротив меня.

– Я соберу! – обрадовалась тому, что могу быть хоть чем-то полезной.

Пока вода закипала, я собрала травяной сбор. Знания о растениях меня выручили, хотя мир был чужим, но все росло знакомое. Бросив травку в закипевшую воду, я сняла котелок с огня, поставив его на камень. Рыба уже испеклась, и брат, выложив ее на камень, очистил от глины.

На небе зачиналась вечерняя заря, птичий гомон становился все тише. Стало прохладно, и я закуталась в плащ, ужин был съеден, но костер пока не гасили. Я нашла в своей сумке кружку, и сейчас, сев на землю, облокотившись на камень спиной, наслаждалась теплым чаем.

– О чем задумалась? – Стренкекут принес еще охапку хвороста.

– Пытаюсь представить свою маму…

– Мне кажется, ты будешь похожа на нее, поэтому загляни в зеркало.

– Нет, не хочу. Мне очень хочется, чтобы она была живой…

– Ты должна понимать, что, возможно, она сознательно отказалась от тебя. Или ее нет в живых… Я понимаю, что отнимаю у тебя надежду, но лучше не ждать какого-либо результата, – он вздохнул и тоже сел на землю, напротив меня.

– Не знаю, но я хочу верить в хорошее. В плохое всегда можно поверить, но позже… – кружку отставила, и, вытащив из кармана яйцо, развернула. – Вот этот птенец, в чем он виноват? Маму убили и съели… А он разве от этого меньше ждет её обратно?

– Он – не разумный, если бы и вылупился, скорее всего, умер бы с голоду, или его бы съели… – брат был слишком жесток, как мне кажется.

– Я все же попытаюсь дать ему шанс выжить! – посмотрела на него. – Возможно, я смогу ему заменить мать.

– Пробуй, кто против? Нанеси заклинание сохранности, чтоб не разбить. И надо давать больше тепла, принесем в палатку – надо положить его куда-то, где точно оно будет в сохранности.

– Да, я подумаю об этом, – села поудобнее, сжала в ладонях яйцо, и, приложившись головой к валуну, собралась подремать.

– Поспи, а я покараулю, мало ли… Сделаю еще охранный круг, на всякий случай, – он что-то еще сказал, а я уже толком не расслышала, находясь на грани сна.

***

«В моих ладонях затрещала скорлупа, птенец стремился появиться на свет. Но сил было мало, и он, постучав, и чуть надколов скорлупку, замер. Я, взяв шпильку с волос, аккуратно подковырнула трещинку.

Птенец снова начал стучать, трещины на яйце стали расти. Я решила поделиться с ним силами, и чуть, по капле, отдавая магию. Птенец усилено пробивал себе путь в очень жёсткой скорлупе. И я помогала ему, чем могла, ковыряя со своей стороны.

Еще немного усилий, и, наконец-то, отломился и выпал большой кусок. В щели появилась маленькая головка птенца с острым клювиком, он внимательно рассматривал меня. Я попыталась разломить яйцо, чтобы точно высвободить птенца. Но края скорлупы были жёсткими и острыми, я порезалась, но все же достигла результата. На моей ладони сидел мокрый комок, я хотела погладить малыша, протянула вторую руку. На одном из пальцев появилась капелька крови.

Птенец, вытянув тонкую шею, внезапно клюнул, и испачкался в моей крови. Но она впиталась в его клюв…

Малыш встряхнулся, и мгновенно вырос. На моей ладони уже почти не помещалась некрупная легкая птичка с разноцветными перьями. Ее яркий хохолок был похож на огонь из-за ярко-красного цвета, крылья тоже были огненными, как и часть хвостового оперения. Все остальное – словно золото, с небольшими брызгами синего, зеленого и черного. Тонкие и длинные лапки с острыми когтями, уходящие в пушистые штанишки и тельце. Весила она немного, я легко удерживала ее в руках.

Птица с интересом разглядывала меня…, а я – ее, не понимая, что происходит. Хотя, ведь это сон же?

Возможно, мои мечты о фамильяре вот так проявляются в моих снах. Птичка так и сидела у меня на ладони, я притянула ее ближе и прижала к себе. Она не сопротивлялась и, мне кажется, просто удобнее устроилась… Засыпая…».

– Ларейна, портал! – рука Стренкекута тряхнула меня за плечо.