Рябиновое танго - Неделина Надежда. Страница 42

— Машенька! Я тебя поздравляю! Ты молодец! Давайте присядем, а то мы занимаем слишком много места в коридоре. Маша, разреши представить тебе друга моего мужа. Они скорее братья, чем друзья…

— Тогда уж отцы, — рассмеялся мужчина.

— И точно! — рассмеялась и Рогнеда Игоревна. — Моего мужа, как ты знаешь, зовут Владимир Сергеевич.

— А я Сергей Владимирович! — улыбнулся мужчина.

Маша знала мужа Рогнеды Игоревны и помнила, что во всей его внешности выделялся только полный обожания взгляд, с каким он смотрел на свою жену. А Сергей Владимирович был его полной противоположностью и внешность имел очень яркую: большие черные глаза, волнистые черные волосы, зачесанные назад, смуглая кожа, высокий рост.

— Ну, рассказывайте, Маша, кто вас напугал в этом святилище? Только начните с самого начала и ничего не пропускайте, — улыбнувшись, предложил он.

Маша, стараясь унять волнение, рассказала о сегодняшнем происшествии. Рассказывая, она все время смотрела на дверь детской.

— Маша, вспомните, кому вы говорили о том, что к вам некому прийти? — задумавшись, спросил Сергей Владимирович.

— Никому, разве что девочкам из палаты, когда спросила у них про буфет…

— Так, девчонки, следствие забуксовало. Я предлагаю перейти к конкретным действиям. Вы сидите здесь и ждите меня! — приказал он.

— Машенька, ты не волнуйся! Сергей не знает, что такое преграда и трудности, потому что через многое прошел. Давай подождем! — Рогнеда Игоревна ласково накрыла ладонью руку Маши. — Как ты себя чувствуешь? Без живота легче стало?

Маша рассказывала о своих чувствах и ощущениях и, внутренне сжавшись, ждала. Ждала освобождения от какого-то необъяснимого, почти звериного страха за ребенка.

— Маша, где твои вещи? Ты переезжаешь! — заявил появившийся Сергей Владимирович, не заметив, что перешел на ты.

— В палате. — Ничего не понимая, Маша показала на дверь. — Я сейчас!

В палате она быстро собрала сумку и попрощалась с соседками.

— Ты куда? — удивилась Катя. — Вот и «ко мне не придут»!

— Пока не знаю куда, но думаю, что мы еще увидимся, — улыбнулась Маша всем на прощание.

В коридоре сумку у нее забрал Сергей Владимирович и пошел несколько впереди Маши и Рогнеды Игоревны. Посмотрев на него, шагающего впереди с ее сумкой, Маша резко остановилась.

— Я вспомнила! — воскликнула она, волнуясь.

— Сейчас придем в твою новую палату, и ты расскажешь, о чем ты вспомнила, — успокоил ее Сергей Владимирович.

Палата находилась на этом же этаже, только в другом крыле здания. У палаты их встретила дежурная сестра и, мило улыбаясь, познакомила Машу с обстановкой.

— Сейчас принесут вашего мальчика, а гостям лучше надеть марлевые маски, — закончила она.

— Мы с Мотей будем здесь вдвоем? — не веря свалившемуся на нее счастью, прошептала Маша. — А моих денег хватит, чтобы заплатить за эту палату?

— Маша, ты сейчас должна думать о ребенке, а не о деньгах! — не удержавшись, упрекнула ее Рогнеда Игоревна. — Ты уже нашла малышу имя? Ты назвала его Матвеем?

Рассмеявшись, Маша рассказала о своей первой встрече с сыном.

— Ну и где эта Миронова? — прервала ее рассказ появившаяся с ребенком на руках Лидия Ивановна. Увидев в палате посторонних, она на миг смутилась. — Я положу его в кроватку, — предложила она, — он еще спит.

— А можно, я немного подержу его? — смущаясь, попросил Сергей Владимирович.

— А чего же, конечно, можно! — за Машу ответила Лидия Ивановна и аккуратно передала ему ребенка.

— Спит, мужик, — умильно улыбнулся мужчина.

Женщины внимательно смотрели на него.

— Я неправильно его держу? — заволновался он. — Лет тридцать назад я держал на руках свою дочку, все уже забыл. Ладно, кладите его в кроватку, — вздохнул он, передавая младенца нянечке.

Когда Лидия Ивановна положила малыша в кроватку, Сергей Владимирович, взяв ее под руку, предложил:

— Девушка, разрешите вас проводить!

— Ой, меня тоже тридцать лет девушкой не называли, — рассмеялась она.

Вдвоем они вышли из палаты.

— Рогнеда Игоревна, вы присядьте. — Маша показала глазами на единственный в палате стул, а сама села на кровать.

— Так, все в порядке! — улыбнулся вернувшийся Сергей Владимирович, почему-то потирая руки. — Ну, Маша, что ты вспомнила, выкладывай! — предложил он.

— Когда вы несли сумку, я вспомнила врача «скорой», который так же нес мою сумку к машине. Вот ему я говорила, что ко мне некому будет прийти, поэтому я сразу все взяла с собой.

— А какую «скорую» ты вызывала? Почему тебя привезли в Москву? — заинтересовалась Рогнеда Игоревна.

— Я очень боялась, что обычная «скорая» будет долго ехать. У меня был целый список телефонов, я нашла их в Интернете. После начала схваток я стала набирать номера телефонов по порядку. Не помню, какой номер ответил, а бумажку я потом выбросила.

— Ты платила деньги? — спросил Сергей Владимирович.

— Да, этот врач сразу спросил про деньги, — вспомнила Маша.

— Значит, машина «скорой» была от одной из частных фирм. Концы в воду, что называется! Но даже если бы нам удалось найти этого наводчика, который, забирая молодую, красивую, да еще одинокую студентку от общежития, быстро сообразил, что к чему, у нас ведь нет доказательств, что это сделал он. Давайте, девчонки, успокоимся и выбросим все это из головы! — улыбнувшись, предложил он. — Маша, ты теперь постоянно будешь с Мотей. Вам ничего не грозит! Понятно, что мафия эта неместная, а сведения о ребенке они получили, позвонив в справочную роддома. Ты зря запаниковала: никакая мафия без твоего согласия не забрала бы у тебя ребенка.

— «Согласия»? Что вы такое говорите! — возмутилась Маша.

— Маш, прости. Это я так неудачно пытаюсь тебя успокоить…

— Да, Маша, как же ты назовешь малыша? — переключила внимание на себя Рогнеда Игоревна.

— Хорошее имя Матвей! — поддержал ее Сергей Владимирович.

— Да, мне тоже нравится. Как-то само собой получилось, — улыбнулась Маша.

— А по отчеству? — спросил он. — Ой, прости, опять я неловок!

— Ты на своих стройках разучился общаться с женщинами! — укорила его Рогнеда Игоревна.

— Нет, ничего… Матвей Максимович, — тихо сказала Маша и замолчала, как бы примеривая к сыну его имя и отчество.

— Максимович, значит? — как-то сурово-сосредоточенно спросил Сергей Владимирович.

— Нет, не надо думать о нем плохо! Он же ничего не знает обо мне и о… сыне, — тихо попросила Маша.

Сергей Владимирович удивленно посмотрел на нее, но промолчал.

— Маша, знаешь, какая у меня появилась идея?! — радостно встрепенулась Рогнеда Игоревна, опять пытаясь перевести разговор в другое русло. — Можно, мы с Сергеем будем крестными у Матвейки? Сереж, ты не будешь против?

— Я — за! — радостно улыбнулся Сергей Владимирович. — Маш? — Он вопросительно смотрел на Машу и ждал ее ответа.

— Это было бы замечательно! — улыбнулась она.

— Чудесно! На этом приятном моменте я предлагаю и остановиться! — предложила Рогнеда Игоревна, улыбаясь. — Сергей, сходи, пожалуйста, в машину за пакетами. — Да, Машенька, чем увенчались твои поиски квартиры?

Маша рассказала про не очень удачную разведку лишней жилой площади москвичей.

— Ты напиши мне адреса этих квартир, я сама зайду и посмотрю на них, — предложила она. — Может, в одну из них мы и отвезем тебя в день выписки.

Уже окончательно проводив своих гостей, Маша прилегла на кровать. Это первое в жизни ее сына утро было переполнено людьми и событиями. Стоило Маше закрыть глаза, как перед ней вереницей замелькали лица. Среди них было и ненавистное лицо покупательницы детей. Словно испугавшись его, Маша быстро открыла глаза. Взгляд ее упал на лежащего в необычной прозрачной колыбели сына. И тут он, словно почувствовав ее взгляд, завозился в пеленках и открыл глаза. Маша понимала, что это произошло случайно, что он еще не различает ее лица, но какая-то неведомая сила потянула ее к кроватке малыша.