Моя до конца (СИ) - Шантье Рошаль. Страница 17

Это правда. Мы с Мальцевой пересеклись на кухне, куда я отправилась, чтобы тыкнуть кнопку на кофемашине. Она как раз грела себе блинчики в микроволновой печи, когда, не считая приветствий, Мальцева чуть обеспокоенно спросила не приболел ли Лукашин и если нет, то ей непонятно его наплевательское отношение к работе.

— Я ценный сотрудник, Арина и могу позволить себе задержку, — говорит он и взмахивает рукой в барском жесте.

— А не ты ли совсем еще не давно сидел на этом же месте и причитал, что тебя уволят? — мои глаза рискуют вывалиться наружу, до такой степени я поражена его заявлениям.

А что ты хотела, Ари? С другой стороны, это же я не рассказала ему ни о Воеводине, ни о Ветрове в целях уберечь и не желая проверять на прочность нервы. Вот и пожинаю плоды.

Я едва не начинаю ругать себя, а потом вдруг… останавливаюсь.

Артем мой мужчина, а не сын. И я не обязана его нянчить, собственно, как и сливать информацию с работы. Его разгильдяйство, если уж говорить на чистоту, прослеживалось всегда, но никогда оно не пересекалось с такой вселенской уверенностью в своих возможностях. А ведь на самом деле, его карьера висит на волоске, и он сам должен понимать это! Но делать из этого трагедию нелепо, нужно просто искать запасные варианты!

Тысячи людей меняют место работы кардинально и столько же, если не больше, пробует свою кандидатуру на аналогичной должности другой компании. Нытье никогда не помогало делу, только действия!

— Так не уволили же, — продолжает ценный сотрудник, — потому что я крутой! — и это звучит так, словно у него самый большой мяч во дворе, и это тоже не так.

— Ты на словах крутой, Артем! Приди в себя, наконец! Хватит рисовать себе волшебный мир фантазий, потому что ничего хорошего не происходит! На работе у тебя ж…жесть! И в отношениях не лучше, так что бросай драконов, включайся в реальность и взрослей! Взрослей, Артем, потому что время стажировки, поблажек и моего терпения кончается.

Я уже встала из-за стола и просто кричу. Последнее предложение, в котором путается и работа, и дом становится открытием даже для меня, только все сказанное — откровенно и честно. Надеюсь, хоть это приведет его в чувства. Забираю телефон и направляюсь в комнату, когда на половине пути меня останавливает дверной звонок.

Злая и возмущенная поворотом выходного дня, когда желание только одно — лечь спать. Уверена, что похожа на фурию. Не лучший вид для встречи с соседями или, например, Артеминой мамой, но это они ко мне пришли, а не я к ним. Не глядя в глазок, открываю и…

— Ветров, ты что тут… — возмущаюсь севшим от неожиданности голосом, а потом вдруг, — Ветров… — шепчу абсолютно ошарашенная.

— Если гора не идёт к Магомету, — усмехается он, — знаешь, как говорят?

Его усмешка и решимость должна вызывать еще большую раздраженность, но этого не происходит. Всего на мгновение я забываюсь, но только для того, чтобы опомниться.

— Макар, пожалуйста, уходи, — поворачиваю голову в глубь квартиры, резко обернувшись, от чего полы халата немного расходятся.

— Мы поговорим, Риша, — голос становится абсолютно серьезным, нет больше ни тени усмешки на лице, — А потом я уйду. Может быть, — он громко сглатывает, заметив мою одежду, окидывая взглядом мое тело под тонкой шелковой тканью.

Смотрит так, будто я уже без него, а сама стою перед ним и не могу запахнуть провоцирующую одежду посильнее.

Этот взгляд… Он уже смотрел на меня так и смотрит снова. А я… Слишком слабая, чтобы сопротивляться.

— Не хочу. Я не хочу тебя слушать, — и голос срывается.

А он вдруг подходит ближе, вплотную, кладет руки на мою талию и опаляет дыханием едва прикрытые кружевом плече.

— Макар… — продолжаю опираться. Тщетно…

— Я не уйду, Риша. Либо ты идешь со мной, либо я войду…

И я знаю, что он сделает это. Знаю…

Глава 15

Это звучит, как угроза, а я не могу пошевелиться. Почему этот мужчина действует на меня так? Так было в двадцать один и сейчас ничего не изменилось.

— Арина, кто там? — кричат из глубины квартиры, и я дергаюсь, отшатываясь.

Лицо Макара ожесточается, скулы заостряются, глаза загораются хищным блеском, а взгляд не читаем. Эти перемены мгновенны, и я замечаю их только потому, что хорошо знаю своего Макара из прошлого, а этот сохранил все повадки. А еще мы стоим друг к другу слишком близко. Но он больше не смотрит на меня, он готов и собран, будто готов к обороне крепости. И эта решимость не может не пугать. Нежная, но собственническая хватка на моей талии становится сильнее прежде, чем выпустить из рук.

Артем появляется через несколько секунд и буквально застывает, словно видит перед собой статую, а не человека. Мне показалось или на лице действительно мелькает страх? Однако, видимо, все же совладав с собой, уже через мгновение Артем расплывшись в усмешке притягивает меня к себе за плечо.

Вся эта показушность только раздражает. Это неприятно и липко, особенно если учесть на какой ноте мы расстались на кухне с Артемом и приход Ветрова не повод об этом забыть, даже при желании создать видимость красивой картинки. Именно поэтому аккуратно освобождаюсь из наигранных объятий и опираюсь о стену, в желании поскорее выпроводить гостя. Я не хочу скандала, но, кажется, Лукашин не разделяет мое желание. Почему я не удивлена?

— Макар Ветров, — начинает он с издевкой растягивая слова, — Решил вспомнить прошлое? Так оно в целости и сохранности. Я его оберегаю.

Он бросает на меня скользкий взгляд, а после переводит его на Ветрова, а затем тянет руку к декольте, поправляя кружево халата. Кидаю на Лукашина негодующий взгляд, но тот делает вид, что не заметил. Я знаю, что он делает — метит территорию. Наглядно показывая, что теперь я его. Только это не так. Я принадлежу только себе. И больше никому.

Поворачиваю голову, не желая оставаться в стороне и открываю рот, чтобы одернуть Артема. Конечно, я не собираюсь закрывать ему рот, но смягчить обстановку способно. Вот только не успеваю. Ветров бесится, глаза готовы испепелять и отвечает он куда быстрее собиравшегося с едкими словами Лукашина.

— Я свое прошлое не забывал, — цедит Макар, а я вижу, как сжимаются его кулаки, — А ты, я смотрю, свой шанс использовал с лихвой.

В непонимании смотрю на человека из прошлого. Для него совершенно естественно не то, что не помнить Артема, но и не знать. В университете их пути пересекались разве что в коридоре, когда шли от одной аудитории в другую. Но что-то в этой фразе меня смущает и отчего-то заставляет задуматься и заставлять свой мозг работать в том направлении, которого избегала — мотать пленку памяти назад.

С Артемом мы сошлись спустя долгий период времени после расставания с Макаром, а фраза звучит так, будто он отлично помнит Лукашина. Конечно, Артем любил меня задолго до нашего знакомства с Ветровым, но вряд ли тот догадывался об этом, и между собой мы никогда не обсуждали подобного. Они из разных миров, планет, называйте, как хотите, но я не понимаю, где они могли пересечься. Вращаясь в разных кругах, находясь так далеко друг от друга их интерес мог сходиться разве что… на мне?

Губы Артема претензионное кривятся, а руки он складывает на груди в защитном жесте. Я знаю, он всегда так делает, когда ему не комфортно.

— Я Артем Лукашин. — Громко объявляет он, будто кто-то сейчас должен выйти на сцену. И сейчас я теряюсь, путаясь. Или я ошиблась, и фраза Ветрова была брошена со злости, что на него не похоже, хотя, вряд ли я могу судить, ведь я не знаю, какой он сейчас, а то, что знала тогда было враньем. Но если я права, то сейчас Артем делает все, чтобы я чего-то не узнала, — И я не ты, чтобы упускать возможности. Я учился в одной группе с Ариной, а потом, когда ты ее бросил забрал себе то, что ты не смог оценить.

Эти слова — мерзкие. И звучат они для меня. Как напоминание о том, что было. Будто бы я могла забыть. Хотя, как показывают наши с Ветровым встречи, мне не мешало бы проверить память и попить чего-нибудь. Не знаю, витаминчики, бады, сильное вещество, от которого вообще ничерта не помнишь… А может, мне даже удасться ощипать Лукашина и сварить из него зелье, потому что сейчас я очень-очень зла!