Искусственный маг (СИ) - Семин Никита. Страница 44

— Это очень интересно, — задумчиво протянул граф. — И вы даже не подозреваете, почему имперская безопасность могла вами заинтересоваться?

— У меня есть лишь предположение.

— Если вас это не затруднит, озвучьте его.

Вроде и просьба, а прозвучало как приказ. И ведь лучше ответить, а не «вставать в позу». Я и так здесь нахамил изрядно, пусть и было это ответом на хамство. Сейчас вот со мной вполне себе вежливо разговаривают. Надо соответствовать.

— В моем доме жил один профессор, работавший на государство. Несколько дней назад он совершил самоубийство. Полиция тогда ходила по квартирам и опрашивала, кто с ним был знаком и в каких состоял отношениях. Тогда к ним вышел мой отец и сказал, что мы с этим профессором не общались.

— А вы, молодой человек, все же были дружны с этим… профессором? — с понимающей улыбкой уточнил Мезенцев.

— Да. И он… рассказывал мне… Многое. Что именно — увы, сказать не могу, — я покосился на усиленно «греющих уши» молодых магов, и граф понял меня правильно.

— Вы пробовали стейки? — спросил он меня, указав на самый дальний стол от нас. — Нет? Пойдемте, попробуем. Слуги сказали, что они у повара сегодня особенно удались.

Как бы ни хотели парни с девчонками пойти за нами, но намек графа они все же поняли и остались на месте, сверля наши спины любопытными взглядами.

Когда мы отошли примерно на двенадцать метров, сразу граф меня расспрашивать не стал. Первым делом мы, как он и предложил, попробовали стейки. Отметили их отменный вкус (тут мне даже душой кривить не пришлось). Затем запили мясо вишневым соком с кусочками льда. И лишь после этого, как мне кажется максимально сократив «ритуал», граф все же снова перешел к теме профессора.

— Он мало говорил о работе. В основном мы обсуждали мое желание стать магом. Он знал, что у меня есть с этим проблемы, и намекал, что знает и другой путь.

— Это какой же?

— Освоить техники волевиков. Вроде как с их помощью тоже можно стать сильным, чтобы не быть «грушей для битья» для магов. И он еще говорил, что на их применение можно получить разрешение.

— Это так, — кивнул граф, с любопытством рассматривая меня. — И он поделился их описанием?

— Именно, что описанием, — усмехнулся я. — Называл их и говорил, как выглядят со стороны.

Мы помолчали. Я надеялся, что графа удовлетворит мой ответ, попутно размышляя, что же известно имперской службе безопасности. И почему они только сейчас решились на активные действия.

— Возможно, профессор и делился с вами этими знаниями, — прервал молчание Мезенцев. — Вот только кое-что не сходится.

— Что вы имеете в виду? — напрягся я.

— Служба безопасности императора ищет вас не за знание техник волевиков. Уж из-за такой мелочи они не стали бы ломиться в мой дом. Они уверены, что вы что-то украли, — по моей спине побежали мурашки. Неужели все-таки меня вычислили? Узнали про нанитов? Но как? — Причем украли нечто очень серьезное, — продолжил граф. — И судя по потекшей капле пота с вашего виска, они правы в своих предположениях.

— Я у них ничего не крал! — взяв себя в руки, жестко ответил графу. — Я не вор! И никогда им не был.

— Ты уверен, Александр? — протянул граф. — Тогда я могу звать их сюда?

— Вы все равно их позовете, — мрачно отозвался я. — Если они и правда ломятся в ваш дом…

— Сомневаешься в моем слове? — побледнел от злости Мезенцев. — Я — дворянин! Если ты сам хотел стать им, то должен знать, насколько трепетно мы относимся к своим словам.

— Прошу прощения.

Чет и правда я перегнул. Граф — не Михей, или Борька с Давидом. Он аристократ с рождения и их принципы впитал с молоком матери. Да и смысл ему передо мной комедию ломать?

— Извинения приняты, — помолчав, кивнул Мезенцев.

— Но вы ведь все равно их позовете? Скажу я вам что-то, не скажу… На конечный результат это все равно не повлияет. Я просто удовлетворю ваше любопытство. А вот если скажу, то та же служба безопасности может трактовать это против меня. «Разгласил тайну», — передразнил я возможного следователя, — и добавят мне срок. Или еще чего похуже сделают.

— Даю слово, — выпрямился граф, — что если ты честно и в полном объеме расскажешь, из-за чего имперская безопасность тебя ищет, то ты не покинешь мой дом, пока не получишь статус дворянина.

Я замер в замешательстве. Зачем мне этот статус, если я все равно окажусь в застенках? Примерно об этом я и спросил Мезенцева.

— Одно дело — судить дворянина, другое — простолюдина. Законы, они не для всех одинаковые, — усмехнулся граф. — К тому же здесь и сейчас ты станешь дворянином в глазах всего магического сообщества России. Что только прибавит вес к твоему статусу. Так что? Согласен на такой размен?

Я задумался. Сильно. В моем прошлом мире закон тоже хоть и был формально «един для всех» и все были равны. Но всегда были и те, кто «ровнее». А тут это закреплено официально. Вот яркий пример — в дом к аристократу безопасники ломятся, аналог ФСБ моего мира, а он их посылает лесом. И те ничего сделать не могут. Получается, предложение Мезенцева для меня очень выгодно. Да, он меня все равно им отдаст. Тут он даже пытаться меня переубеждать не стал. Зато про статус верно сказал. И слово дал, что я этот статус получу. А чем мне может грозить, если граф узнает о нанитах? Повышенным интересом с его стороны. Кстати, это еще может мне и на пользу пойти. Желая побольше узнать о том, на что способен искусственный маг, он может постараться и вытащить меня из цепких лап имперской безопасности.

«Или просто выбить себе право получать результаты моего исследования» отмел я такую надежду. Но все равно, предложение графа заманчиво. Очень.

— Хорошо, я согласен, — решился я.

— Так в чем причина интереса службы безопасности к тебе?

— Я упоминал профессора. Так вот, я знаю, над чем он работал.

— И? — поторопил меня граф.

— Над созданием препарата, способного наделять обычного человека магическим даром.

— Над созданием… чего? — потрясенно прошептал Мезенцев. — Я не ослышался?

— Не ослышались, — покачал я головой. — Перед самоубийством он вколол мне опытный образец препарата. Теперь я — первый искусственный маг этого мира.

Эта новость произвела на графа сильнейшее впечатление. Он даже покачнулся слегка, но все же удержался на ногах. Окинул взглядом стол и, не найдя на нем алкоголя, крикнул одному из охранников на входе принести ему водки.

Однако пришел в себя Мезенцев быстрее, чем ему принесли требуемое. Поэтому налил он себе всего полпальца в рюмку, которую охранник также не поленился найти и принести, и выпил с достоинством истинного аристократа. Быстро, но неспешно, аккуратно поставив рюмку на стол.

— Что ж. Это многое объясняет. И ваше появление здесь, и такое рвение со стороны их службы.

— И что дальше?

— Я сдержу слово, — кивнул граф. — Но не больше.

Похоже, он уже и сам был не особо рад, что узнал мою тайну. А показался мне более дерзким и решительным.

Покидая зал, граф вежливо выпроводил всех присутствующих вон, приказав охране никого не впускать до проведения суда. И для меня потянулись томительные минуты ожидания.

Когда Валерий Анатольевич покинул дальний зал, сразу к гостям он не отправился. После полученных от мальчишки новостей ему требовалось успокоиться и прийти в себя.

Когда имперская безопасность потребовала от графа выдать подозреваемого в краже, мужчина не воспринял их слова до конца всерьез. Да и поступило это требование от человека, не обладающего должным уважением среди их общества. Ну что там могло у них пропасть такого, что рядовые безопасники на уши встали, а их начальство проигнорировало пропажу? Даже никто не позвонил и просто не попросил тихо, без шума, помочь? Не раз ведь бывало что в кулуарах тот же Меньшиков, являющийся начальником службы имперской безопасности, по-дружески обращался к графу за помощью. Конечно же в обмен за ответную помощь в будущем, но было же! А тут — молчок.