Последний ... с Земли (СИ) - Минин Александр. Страница 27

— Хорошо, хорошо. Простите меня. Спрашивайте.

— Опишите вчерашний день. Начиная с пробуждения.

Оливия задумалась, приложив пальчик к подбородку. Владимир мысленно выругался. Ему было понятно, что всё это — просто поза. Девица наверняка уже продумала все свои слова заранее. И теперь продолжает играть на его нервах.

— Если честно, я не следила за временем. Я плохо спала ночью. Мигрени, знаете ли. В общем, я встала рано, в очень паршивом настроении. Потом позавтракала. Не знаю, во сколько. Но там было много людей. Я видела братьев Бурговых, ещё этого здоровяка, Зефира. Да, были и солдаты. Юрий тоже там был. Потом я вернулась к себе, попробовала снова уснуть. Знаете, это иногда помогает, хороший перекус, в смысле. Проворочалась пару часов, а потом пошла к доктору. Он такой зануда, к слову. Я ему уже давно талдычу о своих проблемах, а он ни в какую не хотел давать мне лекарства. А вчера ни с того, ни с сего уступил. Наверное, я смогла оказаться достаточно убедительной. В общем, я приняла таблетку и легла вздремнуть. Только начала засыпать, как явился этот дроид и сообщил об убийстве. Вот, собственно, и всё.

Владимир недовольно покачал головой. Журналистка наговорила много, но ничего не прояснила. Видя такую реакцию, Оливия спросила:

— Этого достаточно?

— Пожалуй. Следующий вопрос. Расскажите, кто мог бы убить Жерара?

Журналистка вскинула брови, а потом заливисто рассмеялась. Она хохотала и хохотала, так, что Владимира это начало даже злить. Когда Оливия, наконец, успокоилась, то спокойным голосом ответила на вопрос следователя.

— Кто мог убить Жерара? Да кто угодно!

Мужчина нахмурился, чувствуя, как раздражение начинает перехлёстывать через барьеры воли. К чести журналистки, она не стала тянуть резину, пояснив свой ответ:

— Жерар был крайне конфликтным человеком. Вы были свидетелем драки с Педро. Насколько мне известно, была серьёзная стычка с мужем Инес, Бернардо. Мотивы, полагаю, объяснять не нужно? Кто ещё? Из самых реалистичных вариантов я бы выбрала Бернардо и кого-то из сослуживцев.

— Сослуживцев? Мне показалось, что у них довольно хорошие отношения внутри команды.

— Вам показалось. Я разговаривала с Юрием за несколько дней до гибели. Уверяю вас, он не был в восторге от своих коллег.

Владимир задумался. Не придя к какому-либо выводу, он решил всё же задать ещё один вопрос:

— Хорошо. Вы сказали, что убить Жерара мог любой. Не хотите просветить меня, как это возможно?

Оливия расплылась в довольной улыбке.

— Что ж… Я расскажу вам, как и кто мог убить Жерара. С чего бы мне начать…

Глава 13

У Оливии оказалось крайне бурное и хорошо развитое воображение. В течение минут двадцати она умудрилась описать возможные сценарии убийства Юрия, где в роли убийц выступали все пассажиры по очереди. За исключением самой журналистки и его, Владимира. На вопрос, почему она исключила их, девушка с полной непосредственностью ответила:

— Я совершенно точно не убивала. А вы… Если вы убийца, то всё равно сами себя не выследите. Хотя, вы, пожалуй, самый неподходящий вариант для убийцы.

Владимир покачал головой. Можно подумать, у остальных, на кого указала журналистка, такие мотивы были! Однако, когда он попробовал указать на это Оливии, та немедленно вскинулась:

— Конечно, были! Коллеги его могли иметь зуб за многое. К примеру, долги карточные или ещё что. Педро — в драке проиграл, захотел отомстить…

— А доктор, доктор-то зачем?

— Девицу свою хотел защитить, Кармен. Та шашни крутила с Юрием, вот он его и порезал.

— Хорошо, допустим. Но вот у Лье совершенно точно никакого мотива не было!

Действительно, среди подозреваемых журналистка поставила и механика, что для Владимира стало совершенно невероятным.

— Был! К примеру, на судне этом контрабанду какую везут, а Жерар узнал! Механик его убил, сделав вид, что ходил где-то далеко.

Мужчина покачал головой. Вот уж точно, слишком бурное воображение делает жизнь только сложнее, а никак не легче. Однако, разошедшуюся журналистку было не остановить.

— Самое интересное, что вы упускаете ещё несколько возможных версий. Например, убийца может быть не один.

— Даже так?

— Да. В этих записях наверняка есть те, кто обеспечивает друг другу алиби? Супруги Паскуаль, а? Один из них мог быть убийцей, а второй — прикрыл его. Так-то!

На такое предположение возразить было нечего. Да и не собирался Владимир говорить, что фактически сам являлся «алиби» для мужа. Жену, обнаружившую тело, подозревать было глупо, ей не под силу было перетащить тело с места убийства.

— Но самый лучший вариант… — продолжила Оливия, делая многозначительную паузу.

Пришлось подыграть и спросить:

— Какой?

— Маньяк! — округлив глаза, выпалила журналистка.

— Чего?

— Маньяк! — сказала Оливия. — Тот, кто любит убивать. Если это так, то убийства продолжатся! И легко мы его не поймаем. Маньяки обычно очень хитрые и ловкие. Если с нами маньяк, он может половину пассажиров перебить, пока мы его вычислим.

На этом моменте терпение Владимира лопнуло. Он выпроводил блондинку, наговорив ей благодарностей и пообещав держать в курсе. После чего плюхнулся на кровать и зарылся лицом в подушку.

«И за что мне такое наказание? Я же совсем не детектив! Почему именно мне приходится распутывать все эти сложности?»

Как и многие другие вопросы, заданные невидимому собеседнику, эти остались без ответа…

Следующие три дня ещё сильнее укрепили мнение Владимира в собственной несостоятельности, как сыщика. Он пытался выстроить связную схему расположения пассажиров в момент убийства, пытался проследить маршруты на плане, но всё было бесполезно. Слишком многое оставалось неизвестным. А попытки прояснить некоторые упущенные при первом опросе детали натолкнулись на резкое неприятие со стороны большинства пассажиров. Странным образом, испытавшие первый шок при известии о гибели Жерара люди быстро забыли об этом, поспешив задвинуть подальше мысли о неприятном событии и вернуться к своей прежней жизни. Все считали убийство некоей случайностью, которая к ним самим особого отношения не имела.

Признаться, сам Владимир начал думать примерно так же. Всё же обстоятельства убийства выглядели крайне странно. Это нелепое оружие убийства, странная рана, большое количество крови в «любовном гнёздышке». Правда, в эту версию о случайности не вписывался тот факт, что тело перетащили на другое место. И перетащили довольно далеко. Этот факт вообще ломал очень многое. Казалось странным, что на протяжении всего этого действия, которое явно заняло не одну минуту, никто ничего не видел. Да и вообще, к чему такой риск? Ведь место убийства всё равно нашли. Единственное подходящее объяснение, которое приходило в голову — то, что убийца просто-напросто запаниковал. А затем, когда тащил тело, ему невероятно повезло.

В общем, синоптик первые два дня пытался биться головой в стену, выстраивая версии. Он даже решил сменить гнев на милость и привлёк к расследованию Оливию. Он ознакомил её с имеющимися фактами, рассчитывая, что ушлая девица сузит круг возможных подозреваемых. Однако, ничего не вышло. Журналистка оказалась настолько иезуитски хитрой, что выворачивала факты так, что убийцей мог по-прежнему быть кто угодно.

На третий день расследования Владимир перегорел, физически и морально. Мало того, что у него от мыслей и версий уже кружилась голова, так он даже по ночам начал просыпаться в кошмарах, где собственноручно резал глотку Жерару или другим пассажирам.

Единственной отдушиной стали редкие беседы с Сигизмундом. Доктор оставался, пожалуй, единственным человеком, который продолжал относиться к Владимиру с прежним добродушием. Остальные, в той или иной степени, ожесточились. Впрочем, синоптику было на это, по большому счёту, наплевать. Кроме одной персоны, чья холодность больно ударила по сердцу и самолюбию. Алиса, не получившая от него полной поддержки своей версии, одним махом превратилась из соблазнительной девушки в холодную ледяную королеву. Владимир пытался несколько раз заговорить с ней, но добился лишь того, что азиаты прямым текстом сказали ему, что набьют морду, если увидят ещё хоть раз рядом со своим сержантом.