Ты на меня не смотришь (СИ) - Федотова Ася. Страница 29

Тимур помогает нам выбраться из такси и нажимает на кнопку вызову на массивной двери. Пока ждем, у меня вся прическа портится от мелко моросящего дождя.

- Какие люди! Заходите – через динамик слышится приятный мужской голос с хрипотцой.

А на подходе к крыльцу дверь распахивается, и показывается высокий парень с шоколадными волосами, небрежно собранными в хвост. Несколько прядей выбились из прически и теперь обрамляют красивое лицо с темными нахальными глазами, но при этом с милыми веснушками на носу. Хоть не у одной меня здесь веснушки.

На нем белая майка, обтягивающая подкаченную фигуру, и черные брюки с ремнем на талии от дорогущего всемирно известного бренда.

- Хэй, Дэв, чувак, я, блин, счастлив, что ты все-таки не продинамил – парень распахивает руки и обнимает Тимура, похлопывая его по плечу.

- Я ж не мог пропустить твою днюху, даже подарок приволок - Тимур отстраняется и протягивает ему пакет. – Держи, это от нас с Таней. Там мотоциклетная куртка, на которую ты слюни пускал.

- Спасибо, бро. Я, блин, скучал по тебе – а потом парень переводит взгляд на Таню и смотрит виновато. – Тань…

- Проехали уже. Не начинай – она подергивает плечами. – С днем рождения, Никит.

Да, этого парня я видела пару раз возле института, но только в компании бывшей Таниной подруги, Лили.

- А ты, принцесса, и есть та самая Полина? – это уже ко мне. – Я там твоего принца пасу, кстати, чтобы не надрался раньше времени.

- Спасибо – неловко улыбаюсь в ответ, Никита, похоже, в курсе, зачем я здесь сегодня. – И с праздником тебя – тоже протягиваю ему пакет с моделью самолета. Накануне Таня рассказывала, что Соколов любит собирать руками модели различной техники, прямо тащится от этого.

Никита провожает нас внутрь, и я тут же натыкаюсь на широко распахнутые глаза Яна. Его друзья, явно, не предупредили, что я буду здесь.

Он настолько привлекательно выглядит в этой свободной черной рубашке с закатанными рукавами, небрежно заправленной под пояс темных джинсов, что у меня, как и у многих, надо отметить, представительниц женского пола на сегодняшнем празднике сбивается дыхание от такой броской красоты.

Я не стала тут же приставать к нему с разговорами. Подождала пока народ захмелеет, отлипнет от стола и рассосется по территории.

Яна выследила, уже когда тот собрался с группой парней и хозяином вечера, на котором уже красовалась подаренная Таней с Тимуром куртка, в гараж. Наскребла остатки смелости в кулак и подошла сама.

- Привет, Ян. Я бы хотела с тобой поговорить.

Но выражение его лица, обращенного уже ко мне, стало настолько холодным и нечитаемым, что я уже пожалела о своей затее.

Он долго так смотрит, а потом говорит ребятам, что подойдет позже.

- Давай, поговорим – наконец, соглашается Ян, и я чуть выдыхаю.

Он сам берет меня за руку и тянет за собой через гостиную, где мы попадаем в небольшую комнату с камином и полными шкафами книг.

Ян сразу же подходит к окну и забирается на низкий подоконник.

- И? – спрашивает, но снова этот холодный безразличный тон.

- Я хочу тебе все объяснить.

Он не комментирует мои слова. Ничего не спрашивает, а продолжает все также молчать, впериваясь в меня нечитаемым взглядом. И между нами такое напряжение, что еще немного, и рванет. Воздух плотный, душный, как перед грозой.

- В тот вечер – начинаю я. – После концерта и нашего с тобой разговора я собиралась домой, чтобы переодеться и уже потом поехать на вечеринку. Но Марк… Он показал мне ту запись. И я… Я, как будто, стала тонуть. Воздуха совсем не хватало. А под толщей воды, когда она давит на тебя, ты перестаешь соображать. Тебя окутывает дикой паникой, ты чудишь, пытаясь спастись, но в большинстве случае делаешь только хуже. В тот вечер со мной было также. Я просто пыталась себя спасти от всей этой грязи – в горле от волнения пересыхает, пытаюсь сглотнуть, но нечего. – План созрел под действием той самой паники. Я не оправдываюсь сейчас, я все делала намеренно. Но соображала тогда мало. Я уже понимала, что это последний наш с тобой вечер и решила действовать. Я хотела хотя бы раз почувствовать, что твоя. Полностью твоя. Чтобы у меня осталось хотя бы одно такое воспоминание о тебе… О нас… Но, когда мама стала обвинять во всем Филипа, когда принялась кричать на твоих родителей, я уже начала понемногу отходить и пришла в ужас от того, что наделала. Но на попятную идти побоялась. Да, и тебе хотелось отомстить, чтобы ты тоже почувствовал, что значит больно.

- Это было не просто больно, Полин. Я думал, сдохну.

Хочется отвернуться от его взгляда, избежать контакта. Мне стыдно.

- Прости меня.

Тут Ян резко поднимается, сокращает расстояние между нами и хватает меня за плечи.

- А теперь ты послушай. Я долго думал и понял, что не смогу дружить с тобой, просто общаться. Мне этого мало. Я с ума от такой пытки сойду. Поэтому здесь два варианта. Первый – мы просто игнорим другу друга, когда пересечемся в общей компании. Каждый живет своей жизнью, как раньше, до встречи в клубе. А второй… Мы будем вместе.

У меня уши закладывает от паники. Мне так страшно. Хочется одновременно и сбежать, и обнять Яна так крепко, чтобы никто не смог нас разлучить.

Какое у нас будущее? Что ждет, когда я признаюсь маме и его родителям в обмане? Совместимы ли мы вообще?

Мысли, как табун лошадей, скачут. Не дают сосредоточится. Но от его взгляда по венам растекается тепло. Приятное, волнующее. Дыхание заходится.

Смогу ли я снова жить без него, и будет ли это жизнью, а не существованием?

Только я собираюсь ему ответить, как в комнату без стука влетает рыжеватый парень. То ли Слава, то ли Сеня, я не запомнила, когда нас знакомили.

- Ян, давай за мной срочняк. Там, походу, Сокол разбился.

Глава 29

Университет, второй курс

Полина

- Ты на тачке? - спрашивает рыжий побледневшего Яна.

Тот кивает.

- Я не пил, поехали.

А дальше ураганом накрывает. Рыжий утягивает за собой оцепеневшего Яна, вцепившегося в мою руку. Я еле успеваю следом. Музыка уже стихла.

Через гостиную мы попадаем в гараж, а оттуда на стоянку, по пути прихватив свои куртки.

Ни Тани, ни Тимура нигде не видно. Ян достает из кармана ключи и передает рыжему, как оказалось, Севе. Я усаживаюсь на заднее сидение, и мы трогаемся.

Спустя пару километров впереди сверкают проблесковые маячки машины скорой помощи, сливающиеся в единое пятно из-за моросящего дождя. Там уже полно народа. На обочине валяется покореженный черный байк с серебристыми элементами, а чуть подальше припаркованы еще два.

Врачи скорой грузят на носилки парня. Тот не подает совершенно никаких признаков жизни. Черные, вываленные в грязи брюки, грубые ботинки и некогда белая майка. Подаренной кожанки на парне уже нет.

Даже не верится, что еще совсем недавно Соколов открыл нам дверь, лукаво улыбаясь. Совсем недавно он стрелял шампанским в девчонок, совсем недавно он смеялся, а сейчас... Его покалеченное тело с залитым кровью лицом едва убирается на носилках.

Происходящее напоминает оживший страшный сон. Мерцающие огни, голоса, крики, паника, плач. Ян велит мне оставаться рядом с машиной, а сам находит Тимура, который о чем-то переговаривается с врачом.

Не хочу оставаться в стороне. Замечаю Таню, обнимающую себя за плечи со стеклянными глазами, и направляюсь к ней.

- Тань, как так случилось то?

Та ежится в свой тоненький тренч и косится на меня. Сначала, словно не узнает, а потом протяжно вздыхает.

- Дураки. Гонки устроили, адреналина им мало. Ладно хоть не задели никого. Парни сказали, что Соколов выбился вперед, а на повороте его занесло. С управлением не справился на скользкой дороге.

Тут врачи забираются в салон, и скорая, врубив проблесковые огни и звук сирены, трогается с места. Те, что на байках, остаются здесь. С ними еще пара парней, а остальные разбегаются по машинам, припаркованным, не доезжая до места аварии.