Луи Армстронг Американский Гений - Коллиер Джеймс Линкольн. Страница 108

Бесспорно, бесконечные перелеты и ежевечерние концерты изнуряли Луи, и наивно было бы ожидать, что в подобных условиях он сможет играть не хуже, чем в спокойной обстановке студии грамзаписи. Да и, кроме того, многое из записанного непосредственно во время выступлений делалось любителями, они использовали домашнюю аппаратуру, и, естественно, качество записей далеко от совершенства.

Возвращение Армстронга к сотрудничеству с небольшими джаз-бэндами шло, как мы уже видели, постепенно. Оно не было практически обдумано заранее. Записи, сделанные Фезером под маркой «French Swing», музыкальные номера для кинофильма «New Orleans», череда концертов, прошедших в первой половине 1947 года, — все это была работа со случайными коллективами. Лишь в октябре 1947 года Армстронг начал официальные записи с ансамблем «All Stars», хотя и прежде уже выступал с малыми группами.

Как выяснилось, Армстронгу понадобилось несколько месяцев, чтобы освоиться в новом окружении. Он слишком привык выдувать высокие звуки в верхнем регистре на фоне игры двенадцати или четырнадцати музыкантов и вначале не мог поступиться своей манерой солировать. Но 8 февраля 1947 года на концерте в «Карнеги-холл» он временами играл просто прекрасно. «Маус» Рандолф, трубач из оркестра Эдмонда Холла, дублируя Армстронга в первом отделении, исполнил два соло: в пьесах «Tiger Rag» и «St. Louis Blues». Насколько я могу судить, это было вызвано тем, что Армстронга в тот вечер сильно беспокоила поврежденная губа. Совершенно очевидно, что он в то время уже утратил гибкость, когда-то столь ему присущую: дважды Луи растягивает шестнадцатые в относительно медленной пьесе «Save It Pretty Mama». Тем не менее можно обнаружить великолепные куски в "Confessin' ", где Армстронг предлагает несколько свежих идей, в «Dippermouth Blues», в котором чудесно звучит хорус Оливера. А в «Mahogany Hall Stomp» предлагается блистательная версия знаменитого соло Армстронга. На этот раз он играл его с чашечной сурдиной, вместо обычной. Особенно удалась ему исполненная в удвоенном темпе пьеса «Lazy River», пронизанная легким, заразительным свингом. Она открывается нисходящей фразой, в которой запаздывание звука достигается с изяществом, заставляющим вспомнить записи «Hot Five». Что же касается пения, то оно неизменно вызывает удовольствие.

Однако событием, буквально потрясшим поклонников джаза, стал концерт в «Таун-холл» 17 мая. К тому моменту Армстронг уже расстался с большими оркестрами, а «звездный» состав, подобранный Хэкеттом и включавший его самого, Тигардена, «Сида» Кэтлетта и Пинатса Хакко, сам по себе мог привлечь толпы слушателей. Для энтузиастов джаза этот концерт ознаменовал возвращение блудного сына. И действительно, среди записей, сделанных там, есть просто блестящие. Тигарден демонстрирует отличную форму: он играет виртуозное соло в своем коронном номере «St. James Infirmary». Исполнение Армстронга обдуманно и точно от начала до конца. Вынужденная передышка — из-за обострения язвы, — несомненно, дала отдых его больной губе. Атака Армстронга стала остра как бритва, интонация отличается мягкостью. А в заключительном хорусе пьесы «Save It Pretty Mama» он просто парит над оркестром как сокол, вызывая в памяти воспоминания о своих лучших днях.

Пожалуй, наибольший интерес в программе концерта представляли переработанные для квартета пьесы из репертуара «Hot Five». В них Армстронг остается один на один с ритм-группой. «Big Butter and Egg Man» испорчена напряженным финалом в верхнем регистре, но в первом из двух своих хорусов Армстронг развертывает во втором восьмитакте две длинные извилистые фразы, которые, при всем их отличии от того, что было когда-то в подлиннике, сохраняют, однако, прежний аромат. Новая версия «Cornet Chop Suey» — это хриплый выкрик, подтверждающий заразительность свинга, и ее можно было бы счесть лучшим номером, не будь уже первой версии «Hot Five». Трактовка же «Dear Old Southland», полная блюзовых тонов и берущая за душу, лучше оригинала. Присутствовавшие на концертах (а представлений было два — вечером и в полночь), по-видимому, вернулись домой потрясенные открытием, что старик Луи, чьи пластинки давно уже заиграны, вновь в строю.

К сожалению, надеждам, порожденным этими первыми концертами, не суждено было осуществиться. Очень скоро Армстронг скатывается к шаблону, которому будет следовать до конца жизни: несущиеся вскачь варианты «Tiger Rag» и «I Got Rhythm», растянутые вокальные партии в старых и новых популярных пьесах, наборы заготовок для других исполнителей, дававшие Армстронгу минуты отдыха. Постоянной участницей таких выступлений стала Велма Мидлтон.

Концерт в «Симфони-холл» в Бостоне 30 ноября 1947 года дает представление о таком шоу. У Армстронга здесь несколько превосходных эпизодов. Он играет и поет в «Black and Blue», и новая версия звучит страстно и волнующе. Он великолепно солирует в «Royal Garden, Blues», прекрасно исполняет ведущую партию с излюбленной обычной сурдиной в пьесе «On the Sunny Side of the Street». Однако три номера поет Мидлтон, каждый из остальных участников тоже имеет свой парадный выход, и в итоге Армстронг не занят едва ли не в двух третях программы. К концу представления его так сильно беспокоит больная губа, что он почти перестает играть. И так продолжается вплоть до финала.

После 1952 года, когда ушли и Хайнс, и Тигарден, уровень ансамбля неуклонно стал падать. Эти двое принадлежали к числу величайших музыкантов в истории джаза, и замены им не нашлось. В последующие годы через ансамбль прошло множество блестящих исполнителей, но то были скорее крепкие профессионалы, нежели «все звезды». Даже лучшие из них скатывались вниз из-за мертвящей монотонности раз и навсегда установленных стандартов.

Время от времени джазовые критики мягко упрекали Армстронга в том, что он отдал свой талант во власть коммерции. Джон Уилсон из газеты «Нью-Йорк Таймс» писал о концерте 1959 года: «Одним из парадоксов всемирной известности мистера Армстронга оказывается то, что, выступая перед весьма широкой и в высшей степени восприимчивой аудиторией, он почти ничем не подтверждает обоснованность своей славы» . Иной раз сотрудники фирм звукозаписи пытались поставить Армстронга перед необходимостью играть больше джаза. Так, в 1954 году «Columbia» записала в исполнении Армстронга произведения У. К. Хэнди. Результат получился двойственный. Временами Армстронг очень хорош. Но значительная часть времени отдана джайву и пению Велмы Мидлтон. Альбом имел коммерческий успех, и в 1955 году «Columbia» предприняла еще одну попытку, выпустив собрание мелодий Уоллера под названием «"Сэчмо" играет „Фэтса“». На этот раз итог был более успешным.

«New York Times», Dec. 28, 1959.

Из всего сделанного Армстронгом за период его работы с «All Stars» самой большой удачей, на мой взгляд, можно признать комплект из четырех альбомов для фирмы «Decca» «"Сэчмо": музыкальная автобиография Луи Армстронга». И здесь, конечно, не обошлось без слабостей, но общее соотношение сил явно сложилось к лучшему. Заслуга издания коллекции принадлежит Милту Гэблеру, который выпускал пластинки Армстронга, когда тот пел на эстраде с большими оркестрами. Гэблер тем не менее был тонким знатоком и любителем джаза и задумал собрать и записать вновь мелодии старого доброго времени, которые когда-то принесли Армстронгу славу и с тех пор ассоциировались с его именем. Он предпочел более широкий подход к делу, стремясь охватить все творчество музыканта. В альбомы вошли и композиции из репертуара Оливера, и блюзы, и номера ансамбля «Hot Five», и ранние образцы работы с биг-бэндами. Не все оказалось равнозначным, но многое действительно удалось. В некоторых же случаях исполнение Армстронга даже превосходит уровень оригиналов. Все записи были сделаны за несколько сеансов в декабре 1956 и январе 1957 годов.

Особенно хороши в этом собрании четыре блюза. Их поет Велма Мидлтон, а Армстронг обеспечивает аккомпанемент, как это и было когда-то. Мидлтон всеми силами старается передать манеру первоисточника, следуя, разумеется, указаниям Гэблера. И хотя достигается это с относительным успехом (Велма весьма посредственная джазовая певица), результат оказывается лучше, чем можно было ожидать. Необходимость воспроизведения старых образцов, несомненно, заставляла ее ограничивать себя, отказываясь от свойственной ей неумеренности. Армстронг здесь великолепен. Он по меньшей мере так же хорош, как и в своих классических оригиналах, а временами даже лучше. Вступительный ансамбль в пьесе «See See Rider», который он когда-то исполнял с «Ma» Рейни, полон надрывающих сердце блюзовых тонов, и, кроме того, в седьмом и восьмом тактах первого хоруса Мидлтон содержится прекрасная мелодическая фигура. Новая интерпретация пьесы «Reckless Blues» (Армстронг впервые записал ее с Бесси Смит в тот январский день 1925 года, когда был сделан и «St. Louis Blues») является одним из лучших среди известных мне образцов блюзового аккомпанемента. Армстронг использует обычную сурдину, выстраивая одну за другой прочувствованные виртуозные фразы, особенно в третьем и четвертом, а также в седьмом и восьмом тактах второго вокального хоруса.