Американская звезда - Коллинз Джеки. Страница 72

– Завтра я работаю, – сказала она сдержанно.

– Но мне очень надо пройти ее, прежде чем я покажу ее Джой, – он старался ее убедить.

– «Мисс Байрон», – поправила она, – ее никто не зовет Джой.

– Но ты почитаешь со мной, правда, Энни?

– А разве я тебе обещала?

Время включить обаяние, но по телефону это не так-то просто, лучше получается при личном контакте.

– Ты что, очень злишься на меня?

– А почему я должна злиться?

– Ну, не знаю, – и после короткой паузы он добавил: – Ну, а что касается Девилль, то, что она приехала, так это моя старая приятельница из Чикаго, она прилетела сюда, но ей негде было остановиться. И скоро она переедет – при этом он взглянул на Девилль, которая все еще спала в его постели. Девилль никуда пока не собиралась переезжать.

Повисло неловкое молчание, наконец, Энни сказала:

– Я вчера случайно увидела Синдру, она хотела, чтобы ты ей позвонил.

– Я как раз собирался.

– А чего ты ждешь, ведь она твоя сестра.

– Я ей завтра позвоню. Сегодня я еду в Мехико.

– Мехико?

– Да, надо там взять пассажира, какую-то школьницу из пансиона.

– Пансиона в Мехико? Там разве они есть?

– Ты думаешь, я разыгрываю тебя?

– Да с тобой никогда не знаешь, когда ты правду говоришь, а когда все это выдумки.

Он не стал развивать тему и спросил:

– Так… я смогу увидеться с тобой завтра?

Вновь последовало долгое молчание, и наконец она сказала:

– Ладно, наверное, увидимся. Приезжай в пять, пойдем вместе на занятия.

– Буду, – сказал он и повесил трубку.

После того как он добудет две штуки, он скажет Мэнни «прощай». Одной такой поездки достаточно. Скоро у него появится возможность играть и этим зарабатывать, и ему не надо будет заниматься всяким дерьмом.

Мэнни велел купить ему форменную одежду шофера такси. Он неохотно повиновался. Иисусе! Ничего на свете нет хуже, как носить униформу и чувствовать себя чьим-то лакеем.

Форменная одежда висела у него в кладовке. Он взял ее, осмотрел, отложил в сторону и опять пошел в постель. Девилль простонала во сне, когда он улегся рядом, желая дать ей знать, что не спит. Завтра он, честное слово, скажет ей, чтобы уехала. Поэтому сегодня надо как следует использовать последнюю возможность.

– Твой брат мне все-таки позвонил, – сказала Энни, втирая масло для загара.

– И что он поделывает? – спросила Синдра, повернувшись в своем шезлонге у бассейна. – Я ему все время звоню – его никогда нет дома.

– Наверное, потому, что из Чикаго к нему приехала приятельница.

Синдра привстала:

– Какая приятельница?

– Ну, такая высокая видная девица с длинными волосами, рыжая.

– Ревнуешь?

– Кто, я?

– Да ладно, Энни, я знаю, что он тебе нравится.

– Ну… допустим, я думала, что между нами могут возникнуть отношения, но это было до того, как я узнала, что он не только невостребованный актер, но, по совместительству, и Дон Жуан.

Синдра понимающе кивнула головой:

– Ник всегда был такой. Когда он учился в средней школе, он мог любую девушку уложить.

– Ты должна была предупредить меня.

– Но я не думала, что ты собираешься с ним вступить в отношения.

– Но ведь ты дала ему мой телефон.

– У меня было такое ощущение, что вы можете поладить.

– Ну знаешь, мне меньше всего на свете нужен парень, которому все время не терпится.

Синдра засмеялась.

– О'кей, о'кей, ваш намек понят. – Тут она увидела, что из квартиры выходит Рис. На нем были яркие индийские шорты, а с шеи свисало несколько тяжелых позолоченных цепочек.

Энни лениво махнула рукой в знак приветствия:

– Привет, Рис, начинаешь новый трудовой день?

– Но и ты вроде не надсаживаешь на работе задницу, – огрызнулся Рис, бросая на нее скверный взгляд, прежде чем опуститься в свой шезлонг рядом с Синдрой.

– Рис сейчас трудится над загаром, – вмешалась Синдра.

– Ты совсем напрасно что-либо ей объясняешь.

– Но я не объясняю.

Энни вскочила, чтобы уйти, прежде чем они опять начнут ссориться. Последнее время из их квартиры нередко раздавалась громкая ругань.

– А как насчет твоей пластинки, которую ты должна была записать? – спросила она, чтобы переменить тему разговора.

– Ну, такие вещи быстро не делаются, – сказала Синдра. Энни встала и потянулась:

– Наверное. Ну что ж, до встречи, друзья.

Луиджи сделал вид, что не замечает Ника, когда тот приехал за машиной. Ник тоже сделал вид, что не замечает его, и пошел прямо к Мэнни в кабинет.

– А тебе форма идет, – шутливо заметил Мэнни, осмотрев его с ног до головы. – Теперь слушай внимательно и запоминай все точно. Ты переезжаешь границу, подхватываешь у гостиницы Шугу и сразу же возвращаешься в Лос-Анджелес. Если тебя останавливают на границе, ты ничего знать не знаешь. Тебя наняли, чтобы ты заехал за школьницей. – Он затянулся сигарой. – А кто тебя нанял?

– Принс Лимос, – быстро ответил Ник, входя в роль.

– Вот так-то. Ни единого слова о «Великолепных лимузинах». Адрес, который я дал, при тебе?

– Да, все в порядке.

– Луиджи сменил номера на машине? – Да.

– Ну что ж, ты готов.

«Да, пока меня еще не словили».

Что он привезет обратно? Он надеялся, что не наркотики.

Но кого же он обманывает, себя? Конечно, это наркотики. Что может быть другое?

Подъезжая к Сан-Диего, он включил «Роллинг Стоунз» и гонял запись без остановки, доехав в рекордно короткий срок. Он прибыл раньше времени, поэтому припарковал машину в подземном гараже и сел смотреть фильм с Бертом Рейнолдсом, чтобы убить время. После этого помчался во весь дух в Ти-жуану.

Опять припарковался, теперь у гостиницы, и вошел в вестибюль, выглядывая Шугу.

Но ее не было. Черт возьми! Мэнни сказал, что она будет стоять прямо здесь.

Он уже хотел подойти к администратору, как вдруг некто нырнул ему за спину и потрогал за рукав. Это была Шуга, но двенадцати лет, не больше. Ни следа косметики, волосы заплетены в косички, на голове школьная кепка. И вообще в полной школьной форме, причем напоминает злого мальчишку.

– Ты что, ослеп? – прошипела она, скривив капризный рот. – Я уже стою здесь целую вечность,

Он даже сразу не отреагировал, настолько удивительно было превращение.

– Бери этот проклятый чемодан, – скомандовала она, выходя наружу.

Он последовал за ней, таща чемодан, который, казалось, весил целую тонну. Может быть, его надо было открыть, прежде чем они поедут через границу, и проверить содержимое. Кто его знает, может, в чемодане, черт возьми, мертвое тело, он для этого достаточно тяжел.

Шуга уже стояла у лимузина и нетерпеливо постукивала ногой.

Ник открыл багажник, погрузил туда чемодан и сел за руль.

– Выноси отсюда свою задницу и поскорее, – пропищала Шуга, прыгая на сиденье. – Ненавижу эти поездки, каждый раз в штанах мокро.

– А ты часто ездишь сюда? – спросил он, выезжая на шоссе.

– Чересчур часто, – ответила она, жуя резинку. Некоторое время они ехали молча, но он уже больше не мог сдерживаться:

– А что в чемодане?

– А что, Мэнни разрешил тебе задавать вопросы? – огрызнулась она. – Ты должен просто везти меня, и все. Ты делаешь деньги на этом, так какое тебе дело?

Он сбавил скорость, потому что на улицах было полно народу. Теперь уж он нервничал по-настоящему. Две тысячи это хорошо, но они не стоят того, чтобы так рисковать из-за них.

«Да, две тысячи долларов – это много, – продолжал он рассуждать. – Чтобы заработать такую кучу денег, надо несколько месяцев работать для «Великолепных лимузинов», особенно если возишь таких скупердяев, как Эванс». Хотя сейчас, когда он мчался к границе, он просто мечтал вместо этого везти в аэропорт или из аэропорта мистера Эванса.

Шуге «Роллинг Стоунз» не понравились.

– Убери это дерьмо, – ? захныкала она. – Ненавижу Мика Джеггера.

Но он не видел причины, почему надо подобострастно исполнять все ее приказания.