Падение Рыжего Орка (СИ) - Волкова Дарья. Страница 20

Варя терпела и страдала полтора года. Все надеялась — заметит, поймет, догадается. Не догадался. А ее совсем исстрадавшееся терпение лопнуло, и на Новый год в общаге она взяла — и просто разделась перед ним. Терять было уже нечего.

Щербаков, конечно, опешил — это было заметно. Но сориентировался на месте быстро. И взял то, что предложили. И сделал в одну ночь Варю безумно счастливой. Потому что она тут же поверила, что ее чувство — взаимно. Да и как было не поверить?

У них завязался бурный роман — на удивление всего курса. Но они не стали скрывать свои отношения. Да и зачем? Варя любила. Юра — как она была уверена — тоже. Говорил, что любит. Говорил словами, доказывал свои чувства в постели. Что еще нужно влюбленной девушке?

Так прошел четвертый курс. Пятый. Самым удивительным для Вари было то, что, оказывается, со временем можно влюбляться в человека сильнее. Увязать глубже. Хотя раньше казалось, что глубже — некуда. А Юра был ровен. Он привык к ней, привык к ее любви, к ее обществу, воспринимал как нечто само собой разумеющееся, привычное. Иногда — досадно привычное даже.

В начале шестого курса у них вышел дикий скандал. Теперь, с высоты своего жизненного опыта Варвара понимала, что стало его причиной. Как и всякой нормальной девушке, ей нужна была определенность. Гарантии. Говоря прямым текстом, ей уже хотелось за него замуж. Очень. А Юру все устраивало и так. Опять же с высоты своего нынешнего жизненного опыта Варя понимала, что нельзя было тогда поступать так, как поступила она. А она приперла Юру к стенке и устроила допрос. На тему того, что он думает, чувствует и планирует в отношении нее. Разговор вышел долгий, бурный, со слезами и упреками. Но, что самое удивительное, Варя своего добилась. В финале Юра обнял ее крепко-крепко и сказал в макушку, что никуда она от него не денется, и они обязательно поженятся. Только после окончания интернатуры. Ну, или, хотя бы института.

И снова в пять минут Юра сделал ее счастливой. Но в этот раз — не очень надолго. Варина love story прекратилась внезапно и не очень красиво. Даже, в общем-то, постыдно и безобразно.

После Нового года Варвару стал одолевать дискомфорт в интимной зоне. Грешила на «веселую молочницу», но самолечение нужного эффекта не принесло. И Варя попросила друга их семьи, тетю Дашу Тихомирову, акушера-гинеколога и заведующую род. залом одного из московских родильных домов, посоветовать ей хорошего гинеколога. Тетя Даша посоветовала, позвонила, договорилась. И Варя пошла на прием. Ничего не подозревая.

Никогда раньше и никогда позже в жизни ей не было ТАК стыдно. Диагноз «трихомоноз» ударил обухом по голове. Да как же… Как же так?! Варя прекрасно помнила еще с лекций по дерматологии и венерологии, что это за такое. Пресловутые ЗППП. Заболевания, передающиеся половым путем. И это совершенно не укладывалось у нее в голове. Стыд-то какой. Пришла к знакомому доктору. Про нее договаривались. Вся такая приличная девочка из хорошей семьи. Дочь одного из ведущих травматологов города. А тут… венерология! А еще над братом смеялась, когда он в кожвене лежал. А у Кольки был всего-навсего аллергический дерматит.

— Да вы не переживайте так, Варя, — мягко говорила интеллигентного вида доктор, параллельно расписывая на листочке бумаги курс лечения. — Это все прекрасно лечится, тем более, спохватились вовремя. Но своего полового партнера предупредите обязательно. Чтобы и он тоже пролечился.

Этот «половой партнер» Варю окончательно добил. У нее не было полового партнера! У нее был Юра. Любимый. Единственный. Неужели?..

— Скажите… — Варвара неловко подбирала слова. — Скажите, а могла я этим заразиться… как-то… ну… иным образом? Бытовым? Ведь эта группа называется… заболевания, передающиеся преимущественно половым путем? — блеснула Варя знаниями. И продолжила почти жалобно. — Могло же быть… по-другому? — запнулась.

— Могло, — доктор смотрела на нее с нескрываемым сочувствием. — Бытовым путем — не исключено. Но очень маловероятно. Это надо в бане или бассейне голой… попой сесть на чужое полотенце, которым только что весьма активно и тщательно вытирался больной человек. И поерзать на нем для надежности. Если такое имело место быть, то… — по паузе и интонации было видно, что врач и сама не верит в такое развитие событий.

Конечно, нет. Варя и сама понимала, откуда она подцепила Trichomonas vaginalis. Юра не любил презервативы, и они перешли на гормональные контрацептивы. Точнее, Варя перешла — чтобы они могли заниматься сексом без кондомов. А теперь…

Юра. Юра… Мать твою, Щербаков, как ты мог?!

Он все отрицал. Но так неубедительно, неискренне, что Варя сразу поняла — это правда. Он ей изменил. И, возможно, не один раз. И почему-то самым ярким чувством стала не обида за обман. А брезгливость. Совал свой член и в Варю, и в кого-то еще… Неизвестно в кого. Противно до тошноты и омерзения. А еще — дикая досада. На Юрку. Тоже мне, будущий врач! А о таких элементарных вещах не подумал! И ко всему прочему — страх. За собственное здоровье. И даже за пресловутую фертильность.

В общем, отношения их прекратились одномоментно и резко. Варя сначала тщательно лечила щербаковский «подарок». Трижды сдавала анализы, причем, не только на трихомонаду, а на все подряд, на всякий случай — прежде чем окончательно поверила, что «чистая». А потом и почти параллельно — госы, за ними — интернатура. Удивительно, но у нее получилось совсем не обращать внимания ни на что — на жгучую пустоту в груди, на косые взгляды одногруппников, на шепот за спиной, на демонстративно понурого Юрия. Варя поставила себе цели. Вылечиться. Получить диплом — красный, между прочим! Поступить в интернатуру. И всех поставленных целей Варвара Самойлова добилась. Но душу она лечила еще долго. Предательство любимых оставляет на сердце раны, которые заживают годами.

_____________

— Ничего себе… — негромко присвистнул Тихий. И только тут Варя заметила, что во время ее рассказа он изорвал на мелкие клочки салфетку. Или две. На тарелке белел бумажный сугроб. Тин обернулся и уже совсем с иным выражением посмотрел на беседующую пару за два столика от них. — С виду на человека похож. А на самом деле — гон*он.

— Тихон!

— Пойду-ка я сожранные вареники растрясу. И руки разомну заодно, — Тин резко поднялся со стула. И Варя тут же мгновенно сообразила, куда и зачем он собрался.

— Ты с ума сошел?! Куда?

— Да выкину этого филателиста отсюда.

— Почему филателиста?! — она схватила его за руку.

— Ну, или сифилитика, — пожал Тин плечами и попытался высвободить ладонь. — Все время эти слова путаю.

— Тиша! — Варвара не знала, смеяться или плакать. — Сядь, пожалуйста. Он этого не стОит!

— Да он-то, ясное дело, не стОит… — Тин неохотно сел обратно за стол. — А вот в моем ресторане сифилитикам не место. Я и так от санитарной инспекции в последний раз с большими потерями отбился.

— Он тут не единственный… филателист, если что. Я тоже, между прочим… — тут Варя все же покраснела, хотя за годы, прошедшие с той истории, вроде бы привыкла и дала событиям правильную оценку.

— Ты… — Тихон оглядел ее внимательно, словно пытаясь заметить что-то новое. — Ты — лицо аффилированное, тебе можно. Так что я все же его выкину, с вашего позволения, Варвара Глебовна. А, впрочем, и без оного…

— Тихон, прекрати! — и все же просяще. — Пожалуйста, не надо…

— Жалко тебе его, что ли? — уже раздраженно.

— Не жалко. Просто… просто ну его к черту.

— К черту — так к черту.

Варя не заметила, чем и как он подал знак. Но очень скоро к столику, где устроился Щербаков со своей спутницей, лихо подскочил Лещ. На подносе красовалась тарелка с тонко порезанным мясом. И рюмка с чем-то, напоминавшим смородиновую настойку Маргариты Сергеевны. Но цвет, кажется, иной.

— Тиша… — опасливо.

— Спокойно. Это за счет заведения. Хочу угостить дорогого гостя. Подарок… от шеф-повара. И от меня лично.

Между Лещом и Щербаковым завязался диалог, во время которого бармен указал кивком голову в сторону Вари и Тихона. Юра обернулся. И слегка побледнел. Варя почувствовала, как у нее одеревенела спина. И лишь Тихий, казалось, получал удовольствие от происходящего. Поднял материализовавшийся на столе непонятным и незаметным образом коньячный бокал, отсалютовал и широко улыбнулся Щербакову. Варя Тихона уже немного, но изучила. И четко ощутила, что такая улыбка не сулит тому, кому она адресована, ничего хорошего. А Юра Тихона не знал. Поэтому ответно и неуверенно улыбнулся, отсалютовал принесенной ему рюмкой. И выпил залпом.