На взлёт! (СИ) - Голотвина Ольга. Страница 12

* * *

Конечно, Двуцвет не предавался воспоминаниям. Им владела лишь одна мысль: рядом демон! И его не застала врасплох атака. Словно жесткая рука легла магу на горло, медленно сжимая... но было уже наготове привычное, давно вызубренное заклятье «малый щит». Два коротких слова, не сказанных даже, а выкашлянных, яркая вспышка перед глазами – и вот он вновь может дышать, незримая рука разжалась. Мышцы вялые, ноги еле держат чародея – но все же Двуцвет стоит, не падает. Ждет следующего нападения.

Ему бы не ждать, ему бы в двери – и на улицу, прочь из проклятого дома. Там, на улице, без помех произнести заклятье «большой щит». И вернуться. «Большой щит» – серьезная оборона. Увы, его быстро не поставить. На это понадобится несколько минут, кто же в схватке даст противнику столько времени?

А хозяин-иллиец уже переместился к порогу. Отрезал гостю путь к отступлению. В драку с ним лучше не лезть. Когда держишь «малый щит», не особо подерешься, да Двуцвет всегда-то был слабым бойцом.

Но иллиец и сам в бой не суется. Просто караулит выход. Значит, сейчас главное – угадать, откуда наносит атаки демон, самый опасный из двух союзников. Демон может прикинуться любым предметом, может зависнуть в полумраке легким облачком – поди разгляди его! А тянуть время нельзя: щит-заклятье долго не продержится. И тогда демон разделается с ним, как кот с мышонком... где же главный враг, где?!

И тут осенило. Вспомнилось чувство узнавания при взгляде на хозяина дома.

Не из давних ли ученических лет пришло это чувство?

Неужели против Двуцвета не два врага, а только один?

Проверить, сейчас же проверить!..

И маг швырнул в лицо врагу серебряную цепочку со снежинкой, которую до сих пор держал в кулаке... ах, как же вовремя ее сорвал с пояса воришка!

Тоненькая цепочка, легкая снежинка, они не сделали бы больно человеку. Но лысый иллиец вскинул руки к лицу, словно ему в глаза полетела пригоршня горячих углей. К потолку взметнулся вопль муки и гнева, и не было в этом вопле ничего человеческого.

Цепочка отлетела далеко в сторону. Двуцвет поспешил нагнуться, неуклюже поднял свое самое надежное оружие. Демон в человеческом обличье не помешал ему: он рухнул на колени, прижал ладони к лицу, страдальчески скорчился.

Но едва Двуцвет, угрожающе покачивая цепочкой, двинулся к выходу, его противник отнял ладони от лица и поднялся на ноги.

– Не выпущу тебя! – сказал он хрипло. – Боль перетерплю, а ты не сможешь долго держать заклятье. Мне доводилось иметь дело с охотниками на демонов, и ни один потом не смог рассказать о нашей встрече.

– Мне и впрямь доводилось иметь дело с демонами, – с удивлением отозвался Двуцвет, – но с чего ты взял, что я ищу такую дичь?

– Не считай меня глупее улитки! На ночь глядя ко мне заявляется приезжий, несет чушь насчет книги, которая ему нужна вот именно сейчас, до утра дело не может подождать... а потом колдовством зажигает гаснущую свечу! Этим ты себя вконец выдал, проклятый маг!

– А ты бросаешься на каждого мага, который действительно пришел к тебе за книгой? – огрызнулся Двуцвет, понимая, что переговоры заходят в тупик. Он покачал серебряной цепочкой, на конце которой блестела снежинка. Глаза демона неотступно следили за снежинкой, но он не отступал, не уходил с дороги.

О да, он перетерпит боль, но не выпустит свою жертву за порог! А когда иссякнет сила «малого щита»... тут Двуцвету и конец!

Что самое мерзкое, Двуцвет не может убить стоящего перед ним лысого моложавого мерзавца. Если будет разрушено тело, демон освободится от оболочки – и обретет гигантскую силищу.

Но если нельзя убить – можно перехитрить...

На лице Двуцвета явственно проступило отчаяние.

– Ну, неужели, – хрипло взмолился он, – неужели мы не можем договориться?

От неожиданной смены тона демон опешил. А Двуцвет, окончательно его изумив, грохнулся перед ним на колени.

– Убивать-то меня зачем? – запричитал он. – Смилуйся, пощади, я...

Не договорив, Двуцвет вцепился пальцами в коврик, на котором стоял хозяин дома, и рванул его на себя.

Не таким уж сильным вышел рывок, не таким уж ловким – зато неожиданным! Сеор Дэмиано взмахнул руками, не устоял, плюхнулся на спину. Двуцвет, дернувшись вперед всем телом, упал на противника. Как ему удалось так быстро вытащить нож из-за голенища, он и сам не понял, но удалось же, и вот острая сталь уже у вражеского горла!

– Осторожнее, – сказал Двуцвет, стараясь, чтобы голос звучал ровно и спокойно. – Если дернешься, клинок вонзится тебе в горло. Я этого не хочу, но все-таки сделаю.

– Ты хоть понимаешь, что тогда будет? – осведомился пленник.

– Понимаю. Ты покинешь истекающее кровью тело и вернешь себе могущество бесплотного демона. Сразу расправиться со мною не сможешь, но завалишь выход, обрушив стену. Потом дождешься, пока «малый щит» ослабеет, и прикончишь меня.

–Ты готов к смерти? И все равно схватился за нож?

– Раз так и так погибать, то надо хотя бы отомстить! Да, мне не справиться с демоном. Зато могу лишить тебя тела, которое прослужило бы еще не один год.

– Года на три его еще хватит, – признал демон.

– Вот! За эти три года ты получил бы столько великолепных ощущений! Ведь даже сейчас ты остро наслаждаешься ситуацией. Чувство плена, сталь у горла, боль в ушибленной спине – все это лучше бесплотного существования.

– Ты понимаешь!.. Скольких демонов ты убил?

– Ни одного. Но моим учителем был демон.

– Что ты с ним сделал?

– Заточил в колодце.

– Пожалуй, это хуже смерти. Но для демонов нет достаточно надежного узилища. Когда-нибудь твой учитель обретет свободу, и если ты еще будешь к этому времени жив...

– Вряд ли. Человеческая жизнь коротка... Кстати, о жизни – к чему нам ее укорачивать? Ну, найдут завтра добрые горожане руины дома и два трупа. Меня не станет, ты потеряешь тело и не скоро найдешь замену...

– И что ты предлагаешь?

– Если ты пообещаешь не вредить мне, я уберу нож. Демоны не лгут.

– Да, но твоей-то клятве я не поверю! Люди лживы так, что об этом страшно думать.

Двуцвет, хорошо помнивший учителя и его уважение к словесным формулировкам, предложил:

– Дай клятву, что ты не причинишь мне вреда до тех пор, пока я не нарушу перемирие и не попытаюсь напасть на тебя... э, нет, не пойдет, – поспешно поправился он. – Ты можешь счесть попыткой нападения любое мое резкое движение или неосторожное слово.

Как и ожидал Двуцвет, демон заинтересовался задачей. Сейчас его не отвлекали ни нож у горла, ни серебряная цепочка (Двуцвет обронил ее, но она лежала рядом).

– Можно уговориться, что нападением можно счесть любое применение тобою магии, либо прикосновение к серебру, либо попытку взяться за оружие, – предложил он.

Двуцвет, поддерживая спасительную игру, немного поспорил о значении слов «взяться за оружие» и выговорил себе право спрятать нож назад за голенище. Наконец должная клятва была произнесена, Двуцвет убрал нож от горла противника и встал. Сеор Дэмиано тоже неловко поднялся на ноги.

– Полагаю, сеор, вы давно в этом теле? – поинтересовался Двуцвет, переходя на любезное «вы». – Спрашиваю потому, что по городу давно ходят о вас недобрые слухи.

– Такую славу заработал прежний хозяин тела. У меня был уговор с сеором диль Рокреди: он поставляет мне... э-э... добровольцев, а я даю ему долгую жизнь и здоровье.

– Добровольцев? Сложное дело!

– Не очень. Я не могу принуждать человека к согласию, мучить его или угрожать. Но Дэмиано мог... Однако вышло так, что я не сумел вселиться в одного из добровольцев, а потому, в соответствии с договором, занял тело сеора Дэмиано... Но, уважаемый гость, если вы не охотник за демонами, то что вам нужно в моей лавке в столь поздний час?

– Я сказал правду. Я действительно не могу ждать до завтра: на рассвете отправляется купеческий обоз, с которым мне по пути. Я хочу путешествовать в безопасности. И мне действительно нужна лоция, которую когда-то принесла в эту лавку вдова Лодовико Тоцци, повешенного за контрабанду.