Леди Босс - Коллинз Джеки. Страница 12

Джой Фирелло – жилистый, губастый коротышка с лицом типичного итальянца и массой нервной энергии. Он не отличался привлекательностью в обычном понимании этого слова, но от женщин у него отбою не было.

– Они все хотят меня усыновить, – говорил он с серьезным лицом. – Знаешь, парень, если я вдруг откажусь от бабы, значит, я уже умер.

Джой очень помог Ленни, когда того выгнали из программы в Вегасе, и он появился в Лос-Анджелесе без гроша в кармане. Джой, который в то время только-только начал сам выкарабкиваться, нашел ему работу в знаменитом клубе Фокси на бульваре Голливуд и с тех пор всегда при необходимости приходил на помощь.

Ленни добра не забывал, так что, когда его собственная карьера стала складываться куда лучше, чем у Джоя, у которого в то время что-то не клеилось из-за неумеренного пристрастия к кокаину, он постарался, чтобы Джой получал роль в каждой его картине. На данный момент дела у Джоя шли превосходно.

– Так пойдешь ужинать или как? – потребовал ответа Джой.

– Может, я и соглашусь на пиццу, – сказал Ленни. В конце концов, в доме в Малибу-Бич ужасно тоскливо, никого, кроме него и Мико. И ему уже надоело пытаться исправить сценарий, который исправить было невозможно.

Джой казался довольным. Он старался уговорить Ленни уже несколько недель.

– Потом поедем но мне, ты сможешь принять душ, а тогда уж повеселимся как следует. Идет?

– Только ужин, Джой. Ясно?

Джой изобразил разочарование.

– «Только ужин, Джой», – передразнил он. – Эй, а где тот неуемный парень, которого я знал? Что случилось с королем любой вечеринки?

– Он женился, – ответил Ленни.

– Ага, женился, но ведь не помер же.

Лаки разбудил звонок в дверь. Она заснула на террасе, так что проснулась, дрожа от холода. Поднялся ветер, океан казался черным, и удары волн о берег звучали, как удары грома.

Быстро взглянув на часы, она обнаружила, что уже девять.

Лаки пробежала через темный дом и открыла дверь официанту из ресторана. Еда была упакована в картонные коробки. Она попросила отнести их в кухню.

Десять часов, а где же Ленни? Мико сказал, что ждет его к семи, а она, как последняя идиотка, не позвонила ему и не предупредила. Сюрприза ей захотелось. Не слишком умно. Ленни где-то бродил, а она даже не знала, где его искать.

«Твоя вина, Сантанджело, – укорила она себя. – Это излечит тебя от любви к неожиданностям»

Интересно, а Эйб Пантер еще не спит, или грозная Инга укладывает его в постель в восемь часов? Она бы с удовольствием поговорила со стариком. Он ей нравился – умный и хитрый.

Мортон Шарки настаивал, чтобы перед тем, как заключать сделку, два психиатра и еще независимый врач обследовали Эйба.

– А что, если он возьмет да помрет? – спрашивал Мортон. – Или того хуже, если после его смерти семья попытается доказать, что он выжил из ума? Нам надо застраховаться.

Эйб не возражал. Как и Лаки, он получал удовольствие от всей этой заварушки. Он задействовал своего адвоката, и все детали были тщательно проработаны.

Теперь все было сделано. С понедельника Лаки превратится в другого человека. Скорее бы!

Джой знал почти всех в ресторане, так что их тихий ужин вскоре превратился в шумное сборище.

– Я ухожу, – заявил Ленни в четверть одиннадцатого.

Он был сыт по горло.

Джой сделал недовольную гримасу. Он сидел в окружении женщин всех цветов и размеров.

– Хоть я и способный, но одному мне не справиться, – пожаловался он. – Ты не можешь меня так бросить, приятель.

– Еще как могу, – заверил уже вставший на ноги Ленни.

– Ты не можешь подбросить меня до моей машины? – с надеждой спросила Кристи. – Мне никогда не нравились массовки.

Ну как отказать Мисс Калифорнии?

– Разве ты не останешься с Джоем? – полюбопытствовал он для порядка.

Она оглядела семерых девиц, ловящих каждое слово Джоя Фирелло.

– Не бросай меня здесь, Ленни. – Она встала, не оставив ему возможности отказаться.

– Привет, Джой, – сказали они в унисон.

Джой просалютовал им поднятыми вверх большими пальцами. После четырех порций водки и нескольких приличных доз кокаина (принятых тайном, так как считалось, что он исправился) он пребывал под кайфом, и никто ему не был нужен.

Ленни машинально прошел с Кристи к черному ходу, ведущему прямо к автостоянке. Иногда у главного входа толпились поклонники и фотографы, а он меньше всего хотел с ними встретиться. Хотя Ленни не делал ничего предосудительного, ему ни к чему было фотографироваться вместе с Кристи. Не стоит проверять, насколько всепонимающей была Лаки.

Оказавшись на правом сиденье «феррари», Кристи, блистательная Мисс Калифорния, вздохнула и заявила:

– Мне бы ужасно хотелось заняться с тобой любовью, Ленни.

Она сказала это как бы между прочим, и Ленни даже не сразу понял, о чем это она. Но, когда Кристи в подтверждение своих слов положила мягкую руку ему на ширинку, он понял, что намерения ее серьезны.

Натянув толстый свитер и потертые джинсы, Лани вышла на пляж. Там было пустынно, ветрено и темно. Она держалась поближе к полосе прибоя, прислушиваясь к шуму волн, разбивающихся о песок.

Уединение ей нравилось, успокаивало.

Она никогда не боялась быть одна. Если не считать брата Дарио, она все детство провела одна и привыкла к одиночеству.

При мысли о Дарио ее пробрала дрожь. Когда-то они были очень близки, всем делились друг с другом. Потом ее отправили в интернат. А еще позже, когда ее оттуда выставили, Джино заставил ее выйти замуж за придурочного сынка сенатора Петера Ричмонда, Крейвена.

Джино полагал, что оказывает ей большую услугу.

Ха! Тоже мне, услуга. Уж она ему показала.

Лаки вспомнила первую свою любовь – Марко. Великолепного Марко, с темными вьющимися волосами, атлетического сложения. Красавца Марко.

Ах, Марко… она любила его с четырнадцати лет, а в постель с ним в первый раз легла, когда ей было уже за двадцать. Сначала Марко работал у Джино телохранителем, а потом продвинулся до управляющего казино.

Когда Марко застрелили, она держала его в объятиях и чувствовала, как жизнь покидает его.

Она рада, что отомстила. Прежде всего она – Сантанджело. Дочь Джино.

Джино всегда считал ее необузданной. Теперь она выросла, и у нее есть все, что она когда-либо хотела, включая Ленни. Ей с ним весело. Он стал ей надеждой и опорой. Забавный, ласковый и любящий. С ним она чувствовала себя в безопасности. Ленни дал ей больше, чем она могла ожидать, и она любила его за это. Потому и хотела отплатить ему сторицей – а что можно придумать лучше, чем киностудия в подарок?

Ветер вырвал шпильки из ее волос, которые тут же рассыпались по плечам. Пора возвращаться.

На какую-то секунду он отреагировал автоматически и чисто по-мужски: «Почему бы и нет? Кто узнает?» Но потом Ленни отодвинул энергичную руку Кристи, переключил передачу и сказал.

– Благодарю, но нет. Не интересуюсь.

По-видимому, Кристи получила отпор впервые в своей молодой и развеселой жизни. Надо отдать ей должное, отреагировала она достойно.

– Моя машина у дома Джоя, – сказала она, как будто ничего и не случилось.

Ленни повернул «феррари» налево на бульвар Сансет и затем еще раз налево, на Лаурэл-Кэньон. Ехали молча.

У Джоя был большой дом посредине холма, уже слегка подразвалившийся, но вид оттуда открывался такой, что дух захватывало, и в кустах ползали змеи.

Когда они остановились у дома, Ленни перегнулся и открыл ей дверцу.

– Не принимай на свой счет, – проговорил он, чувствуя, что все же следует объясниться. – Просто я женат и очень счастлив.

Но Кристи нелегко было вывести из себя.

– Вот еще! Ты передумаешь, помяни мое слово, – ответила она. Хорошенькая и уверенная в себе, она вылезла из машины, подошла к парадной двери и, обернувшись, помахала ему рукой. Светлые волосы переливались в луче света у подъезда.